Венера Прайм
Шрифт:
VIII
Ангар ПТМ в космопорту был почти невидим на фоне моря дюн за ним. Внутри он представлял собой громадный свод, высотой тридцать метров, — каркас из стальных балок, покрытый стеклянными блоками. Сквозь панели зеленого стекла утреннее солнце рассеянными лучами проникало во внутренний мрак. Дюжина огромных черных марсианских самолетов громоздилась на полу.
Халид и Спарта подошли к ближайшему из них.
— Вот наше средство передвижения. Мы живем на маленькой планете, в половину диаметра Земли, но она не так мала, как может показаться.
Халид нырнул под узкое черное крыло длиной с футбольное поле, конец крыла, изгибаясь, касался пола ангара.
Это была изящная машина, похожая на альбатроса. Ее крылья, слегка согнутые вперед, а затем мягко откинутые назад, были обшиты толстой фольгой. Ее фюзеляж выдавался вперед, как голова птицы. Такие размеры и форма крыльев обеспечивали максимальную подъемную силу при минимальной скорости.
По указанию Халида Спарта устроилась в заднем кресле фюзеляжа:
— Я вижу крылья, хвостовое оперение, эту маленькую капсулу, в которой мы находимся, но где двигатели?
— Двигатели нам не нужны, нам нужны крылья вот такой длины из углеродного волокна, чтобы летать в этой разреженной атмосфере. — Мы планер.
— Всего лишь планер? — Она считала, что голос ее звучал нейтрально, но по его смешку было видно, что он уловил ее опасения.
— Послушай, система очень надежная. Полетом управляет бортовой компьютер, который от орбитальных спутников получает всю информацию: местоположение, наилучший курс с учетом всей метеообстановки, нет никакой опасности заблудиться или застрять.
Разговаривая, он проверил, правильно ли она зафиксировалась ремнями безопасности, и прошел вперед в кресло пилота.
— Так что, доктор Саид, никакой опасности не существует?
— Пыльные бури могут быть проблемой, как я уже говорил вчера. Особенно если они начинаются неожиданно и становятся слишком широкими и высокими, чтобы обогнуть их или обойти сверху. Такое случается нечасто, но эти самолеты рассчитаны и на такой случай. Тогда мы приземляемся, пережидаем непогоду, а затем поднимаемся в воздух, при помощи имеющихся ракетных двигателей.
— Ты вчера сказал, что приближается сезон штормов?
Он, собиравшийся закрыть откинутый купол фюзеляжа, задержал руку:
— У тебя еще есть время убраться отсюда.
— Нет, доктор Саид, я слишком заинтригована, твоими вчерашними словами о возможности в полете кое-что узнать.
Он кивнул и защелкнул крышку:
— Башня, это ТП-пять. Готов к запуску.
— Понял, пятый. По курсу хорошая погода, преобладающие ветра легкие, устойчивые со скоростью тридцать узлов.
Из темноты ангара появились трое в скафандрах. Один из них направился к носу самолета, а другие к концам крыльев и подняли их с пола. Теперь планер опирался только на шасси. И вот он плавно, медленно покатился к открывающимся воротам ангара.
Три человека справились с такой громадой, но это Марс и здесь вес всего этого был примерно равен весу мотоцикла с коляской на Земле.
Ангар был оборудован
Стоявший перед фюзеляжем прицепил аппарат к газовой катапульте. Халид глянул через плечо на Спарту:
— Поехали!
Сработала катапульта и они оказались над дюнами. Восходящий поток над светлым пятном дюн в середине долины, подъем по широкой спирали. Небо над головой светло-розовое, испещренное клочьями ледяных облаков.
Огромный самолет сделал вираж и накренился, Спарта выглянула из-под купола.
На западе «Лабиринт Ночи» наполнялся оранжевым светом утра. Далеко на востоке долина «Маринера» расширялась и углублялась, постепенно удаляясь к далекому горизонту. В самом глубоком месте система каньонов спускалась на поразительную глубину, с вертикальным перепадом в шесть километров от плато до дна долины.
В восходящем потоке марсоплан стремительно набирал высоту в северном направлении. Халид вел себя как гид:
— Впереди плато Фарсида, в конце его и состоится проект «Водопад». Там есть так называемое озеро Луны — это впадина достаточно глубокая, с большим атмосферным давлением, благодаря этому, вода, переходя в жидкое состояние, не сразу испаряется. Это одна из причин, по которой озеро Луны было выбрано как эпицентр для проекта «Водопад».
Мы будем двигаться, если ветер будет устойчивым, параллельно маршруту грузовиков из Лабиринт-Сити, на север к началу канала.
— Это далеко?
— Около трех тысяч километров. Мы должны добраться туда часов за шесть. Но вот на обратном пути, двигаясь против ветра на малой высоте, на это может уйти два или три дня. У нас еще много времени, чтобы поговорить, — рассмеялся он. И замолчал.
Так в молчании прошло более двух часов. Наконец Спарта решила, что пришло время серьезного разговора:
— Доктор Саид, скажи мне, почему ты хотел, чтобы я летела с тобой этим рейсом.
— Чтобы мы могли поговорить, — мгновенно ответил он. — Поговорить открыто. Отель это решето. Назови любую группу или лицо, заинтересованное в твоем расследовании, и я могу поспорить, что у них есть запись нашего разговора за столом.
— Но ведь и черный ящик этого самолета записывает то, что мы сейчас говорим.
— Я хочу предупредить, кто-то намеревается тебя убить. Ничего конкретного, слово там, слово здесь. Возможно мне мерещится и я слышу смысл там, где его нет. Протт как-то обмолвился, что тебе не мешало бы быть поосторожней.
— Ты думаешь, он хочет меня убить? Почему?
— Нет… я так не думаю. Я не знаю. Что же касается «почему», то теперь, когда я познакомился с тобой, я бы предположил, что это как-то связано с твоей личностью… Линда.