Венера Прайм

Кларк Артур Чарльз

Что-то шевельнулось на краю ее сознания, чей-то знакомый запах из давнего прошлого, чье-то присутствие пахнувшее угрозой, шевельнулось, но не воплотилось в конкретный образ и пропало.

Спарта подошла к двери внутреннего кабинета Протта. Замок стандартный, магнитного типа с буквенно-цифровой накладкой, идентичный замку входной двери. Но это была фикция, замок на самом деле был настроен на отпечатки пальцев Протта в инфракрасном диапазоне.

Сканировав отпечатки пальцев с клавиатуры компьютера в свою память, она наложила свою руку на замок и скормила скан его считывающему устройству.

Дверь в кабинет Протта медленно распахнулась. Она шагнула внутрь.

Любой, кто бывал в тире, узнал бы запах сгоревшего пороха. Тело Протта лежало на полу за письменным столом. Он был мертв уже около получаса. Своим сверхъестественным инфракрасным зрением Спарта видела его тело в темноте пышущим жаром, причем руки и ноги светились слабее, уже начали остывать.

Она осторожно опустилась на колени рядом, не касаясь его, но глубоко дыша, глядя, прислушиваясь…

Во лбу у него было аккуратное круглое отверстие.

Когда в него стреляли, он сидел в своем эмалированном рабочем кресле, которое упало назад и в сторону. Голова Протта лежала на боку в луже крови, которая застывала на сером промышленном ковре.

В стене из песчаника за столом отполированный камень был отколот и испачкан запекшейся кровью на уровне головы сидящего человека.

Она встала и наклонилась поближе к стене, увидела микроскопические частицы мягкого металла, мерцающие в углублении камня. Но самой пули она не нашла, убийца ее подобрал. Слабый запах окисленного свинца и меди писал свои простые формулы на экране ее сознания.

Спарта подошла к двери и коснулась выключателя. Мягкий желтый свет полился из стеклянных бра под потолком.

Комната была большой и роскошной, обставленной обтянутой темной кожей мебелью — кушетка размером с кровать, глубокие кресла, рядом низкие столики из полированных базальтовых плит. На полу в углу — пузатый алебастровый кувшин, в котором стояли привезенные сушеные растения. Картина маслом, абстракция, ненасыщенные цвета — визуальная музыка, а на вкус Спарты, — так просто мазня.

Здесь не было и намека на подлинную индивидуальность. Декор был дорогим, бездушным промышленным дизайном той же фирмы, которая оформляла интерьер всего стеклянно-каменного отеля. Книги и чипы были ограничены деловыми журналами, биографиями успешных предпринимателей, трактатами по менеджменту.

В стену из песчаника рядом с диваном была вделана полка со спиртным, поблескивающая коричневым, красным и зеленым. Ни одна из бутылок не открывалась в последнее время. На стоящих хрустальных бокалах пыльный налет, когда Спарта присмотрелась, она не увидела свежих отпечатков пальцев. Протт был готов принять деловых гостей, но, очевидно, в последнее время таких не было.

Спарта оглядела комнату, стараясь по ней хоть что-то узнать о ее хозяине. Конечно, у нее были материалы о нем, которые ей передали по связи, пока она летела на Марс, но, они ничего не говорили о нем, как о личности — стерильно-санированное резюме менеджера среднего звена, продвигающегося по служебной лестнице в межпланетной гостиничной сети.

Человек, лежавший мертвым на покрытом ковром полу, несомненно, был компетентным управляющим отеля, но также, согласно показаниям местной

полиции, он был развратником и опытным стрелком из пистолета. Но собственное впечатление Спарты, которое у нее сложилось о Вольфганге Протте за время их недолгого общения, говорило о том, что он был человеком на грани психического срыва, и это еще не все. Что он не так прост, есть в нем, должно быть, второе или даже третье дно. И оно должно находиться в этой комнате, не в личных же апартаментах, ежедневно убиравшихся горничными и не оборудованных такими как здесь замками.

Нет, это было то самое место, святая святых, где даже пыльные бокалы на полке свидетельствовали, что посторонние сюда не допускались.

Убийца вошел в открытую дверь, проделал всю работу, ни к чему не прикасаясь, а затем вышел и тихо закрыл за собой дверь. Интересно, что было у него на ногах, ведь тепловых следов не осталось? Оставалась надежда, что у убийцы не хватило времени произвести тщательный обыск.

Спарт приступила к методичному осмотру.

Компьютер на столе. Полимерные шипы из под ногтей — прямо в порты ввода-вывода компьютера. Через несколько секунд результат — ничего интересного.

В письменном столе Протта ящики, запертые стандартными личными кодами. Ее полимерные шипы скользнули в них, и ящики распахнулись. Внутри, среди обычного канцелярского барахла, стояли аккуратно проиндексированные стойки с картами оперативной памяти.

Поставив блок против внешних подслушивающих устройств, она использовала компьютер Протта, чтобы просмотреть информацию на этих картах — в основном компромат на сотрудников и гостей.

Спарта даже зауважала его за то, что он держал это на отдельных чипах, запертых в его столе, — не хотел, чтобы подробности личной жизни его сотрудников хранились в главном компьютере, где любой разговорчивый клерк мог быстро распространить слухи о том, кто какие наркотики использует, кто с кем спит, кто кому должен деньги.

Но ничего представляющего для Спарты интерес, здесь тоже не нашлось. Теперь Спарта двигалась быстрее, обыскивая комнату всеми, не совсем человеческими, чувствами.

Алебастровый кувшин — ничего. Картина — ничего, и за ней никакого сейфа. Диван — пусто, никаких тайников под ковром. Так, а это что? — Часть стены из песчаника рядом со столом Протта покрыта, невидимыми человеческому глазу, пото-жировыми отпечатками его прикосновений. Глаз Спарты выделил замысловатую кривую, ограничивающую неглубокую полость в облицовке стены. Спарте пришлось немного поиграть с пластиной странной формы, прежде чем она смогла сдвинуть ее: хитрость заключалась в том, чтобы надавить на нижний угол и позволить пластине упасть в ее руки.

Внутри полости находились два предмета, микрочип с записью и пистолет 22-го калибра, длинноствольный, нечищеный после последнего применения.

Она наклонилась к чипу. Следы Протта были такими же свежими, как и отпечатки его пальцев на дверном замке. Он записал чип незадолго до того, как его убили.

Она поместила чип в настольный терминал Протта, позволила своим подногтевым шипам появиться и вставила их в порты, а затем вошла в транс и впитала содержимое последнего чипа Протта.