Венера туберкулеза
Шрифт:
За маской проститутки вполне может скрываться коварная воровка или грязная наркоманка. Подставы в той части вселенной, что расположена за чертой нравственности, закономерны.
– Есть, - теперь, видимо, шутит уже она.
– У нас тоже кое-что есть против вашего клофелина, - я демонстрирую ей самый большой кухонный нож и лукаво улыбаюсь.
Шутливый тон в отношении этой темы закрыт. Хорошая девчонка. Попили коньяка, поболтали, посмеялись и перешли к делу.
– Ну, я что вам, швейная машинка что ли? У меня уже там болит.
В перерывах необременительные разговоры и контрастный душ. Поспали часа три. Просыпалась Инна сложно. Капризничала. Хотела еще поваляться в кроватке. Как ребенок. За это я и люблю проституток. И если грамотно себя с ними вести, то они предстанут не бездушным куском мяса, не куклой, не швейной машинкой, а человеком. В ней надо его увидеть, и она с радостью докажет, что так и есть. Мы выставили ее за дверь. К вечеру внутри опять начались терзания. Я убегал от человеческих отношений, ибо они несли мне только страдания. Те, кого я любил, не отвечали мне взаимностью, безответная любовь стала спутником всей моей жизни. Психика не оставила без внимания такие пощечины судьбы, и к 25 годам я стал все явственнее ощущать себя женоненавистником, обожествляющим разврат. Чем больше они мне плевали в душу, тем глубже я становился животным. С особым наслаждением я вспоминаю те моменты, когда
– Ты хозяйка своих слов? Точно придешь?
– Да.
Наверное, за это мы и любим женщин, что они ведут себя непредсказуемо до невообразимости. Сегодня она может продинамить тебя со свиданием, а завтра с радостью отдастся в кустах. Сегодня ты можешь с трепетом в сердце ждать приглянувшуюся даму на свидании, а завтра судорожно бежать в Сберегательный банк, чтобы за деньги насадить первую встречную.
13. Ход сердца
– Я все больше и больше склоняюсь к тому, - делился своими мыслями после очередного террористического акта 25-ти летний программист Денис, - что из России надо съебывать. В Австралию. Сейчас хочу дельце небольшое с другом открыть, подкоплю бабла и свалю. У меня жена, ребенок, мне жить хочется.
Программист, создающий виртуальный мир, разрушает человеческую реальность, поэтому Денис и получал за свою работенку 2000 долларов США, а о его месте мечтали тысячи компьютерщиков, однако, это не меняет необходимости оставаться человеком и в новых декорациях. Деньги стимулируют гордость и зависть, даруют материальную свободу, а взамен требуют самое безвозвратное и бесценное на земле – ваше время, вместе с которым в рабство деньгам отдается свобода духовная. Баксы были символом деградации, упадка и гибели, а сигналы об этом, поступающие на планету Земля, стали постулатами культа вырождения человечества, несущего в себе эмбрионы киборгизма. Сирены запевали каждый месяц. Атака на финансовые небоскребы в Нью-Йорке. Горящее Останкино, оплот СМИ России. В самой свободной стране мира Голландии во время выборов убит политик-гомосексуалист. Английская принцесса чистых кровей Диана и ее любовник-араб погибают в автокатастрофе. Обкокаиненный король футбола Марадона расстреливает из ружья журналистов, дежуривших возле его дома. Премьер-министр Латвии – педофил. Парализованный глава Римской католической церкви Иоанн Павел 2. Массовое убийство в парламенте в Армении. Показательные казни чиновников-воров в Китае. Отец-Алиев передает власть в Азейбарджане сыну-Алиеву. Коровье бешенство в благополучной Европе. Разлагающийся от пластических операций король поп-музыки Майкл Джексон. Клонированная овечка Долли. Самоубийство певца-наркомана Курта Кобейна, группа «Нирвана». Взрывы статуй Будды в Афганистане. Сербия бомбардируется. Чечня, баски, корсиканцы, палестинцы. Ежегодный Love-парад лесбиянок, гомиков и наркоманов в Берлине. Клан Бушей контролирует торговлю афганским героином по всему миру. Куклы Бен Ладэна пользуются бешанным спросом в магазинах США. Шахиды режут головы людям перед телекамерой, и эти киношедевры транслируют на весь мир. Антиглобалисты устраивают по выходным погромы в Квебеке, Праге и еще десятке других городов, а потом разъезжаются по домам до новых праздников. Религиозные сектанты распыляют зорин в скоростном метрополитене японского Токио. ФСБ РФ травит газом «Норд-Ост». Секретарша Моника Ливински сосала у президента Клинтона в Овальном зале Белого дома. Модельер Версаче убит у стен своего дома ревностным любовником. Торговля медалями на зимней Олимпиаде 2002. Миллиардер Сорос устраивает обвал курса ряда национальных валют государств Юго-Восточной Азии. Атипичная пневмония. Разбушевавшиеся народные массы захватывают парламент Аргентины. Русские подростки-лесбиянки из группы «Тату» покоряют Америку. В Колумбии идет партизанская война. В Ираке идет партизанская война. Нефть. Румынские шахтеры, направаляясь в Бухарест, устраивают беспорядки. Базы НАТО в Грузии. Певец-транссвестит из Израиля побеждает на международном музыкальном конкурсе. В школах высокоразвитых стран юноши расстреливают своих одноклассников. В Италии народным голосованием в парламент избрана порноактриса Чочолина, которая несколько лет трахалась перед камерой. В России героин рекламировался в глянцевом журнале «Птюч». Мы жили в то прекрасное время, когда для людей предоставлялась тысяча путей, чтобы сделать шаги в сторону добра; геройски выдержать натиск соблазнов и искушений мог попытаться каждый. Я ждал автобус, бегущие люди то и дело вклинивались передо мной, чтобы прорваться сквозь нашу очередь, плотной стеной разграничивающую площадь Щелковского автовокзала на две половины. Еще несколько лет назад это сразу начало бы меня нервировать, долго не раздумывая, я ощутил бы себя слабым звеном, уязвленная гордость не дала бы покоя, я наорал бы на человека, а потом все дорогу до дома гонял в голове мысли о том, какие уроды вокруг нас живут. Сейчас я был рад, что все прут мимо меня, временные неудобства не вызывали во мне гнев, преодоление страданий есть жизнь на земле, зато в ком-то другом вполне могло зародиться зло. Я с удовольствием помешал ему появиться на свет, атмосфера в автобусе, когда мы наконец-то расселись по местам, отличалась умиротворением. В том мире, когда влюбленность во зло давно была неосознанной нормой, ощущение счастья легко достигалось осознанием людского предназначения на земле. Грамотно переносить скорби, аккумулируя негатив в позитив, суть человека. Я вышел из автобуса и натолкнулся на случайных знакомых из завсегдатаев праздных заведений. Имен не помнил. Ловцы кайфа подошли поболтать, тем более, идти нам надо было в одном направлении.
– Ты че весь в навозе по городу ходишь. Он в навозе! Ха-ха-ха. В навозе!
Они были пьяные и громко заржали, тыча в меня пальцем. На нас стали оборачиваться прохожие. Показательное начало общения. Мои штаны были испачканы грязью, мы толкали застрявшую «Волгу». Парень задорно начал восполнять свой комплекс неполноценности за счет меня, это была не более чем шутка, желающая унизить другого.
– Коровник чистил, - пошутил я.
Поразительно, но его слова не вызвали во мне никакого отрицательного фона. Я в миг понял всю его подноготную, но ответить злом не захотелось, это всего лишь болеющий человек. Мне понравилось, что я остался глух к провокации негатива. Душевное спокойствие сохранилось на все сто процентов, мир вокруг был так же прекрасен, как и до этой встречи, хотя раньше встреча могла бы завершиться ссорой и угрызениями в своей слабости и несостоятельности, ибо наголо против двух шансов я не имел. Оружие – хороший помощник и тяжелый крест, справедливости ради доступ к нему на тот момент был достаточно свободен, однако, на лишнее беспокойство для своей души способны только единицы. Кустарно изготовленный обрез можно было легко достать, зная некоторые ньюансы. Объявление, приклеенное на московском фонарном столбе, незамысловато гласило: «Прокат инструментов и методические материалы для игр-стрелялок. Дешево. Тел. Зелимхан».
– Алло! Зелимхана можно услышать?
– Ты по какому вопросу?
– Необходима помощь.
– Для компьютера?
– Да, конечно, но на несколько специфическом уровне.
В залог можно было оставить идентификационную карточку со своим личным кодом. Еще бы чуть-чуть и правительство начало вмонтировать в нас электронные чипы. «Твоя личная микросхема, - вещала реклама, – это твой личный комфорт». Пустые глаза, бездушие, искусственное поведение. Достижения технологического прогресса, внедренные среди людей, стирали у человека основные чувства и эмоции, базовые знания, умения и навыки. Замещение. Машина вместо жизни. Цифровой мир. Бесстрастие роботов. Антихрист. Киборгизация общества шла глобальными темпами. «Техника – это хорошо, - говорили политики всех мастей, - люди – это плохо». Мегакорпорации действуют исключительно согласно своим далеко идущим планам. Газированная вода: «Спаси мир с Терминатором 3!». На прилавках всех магазинов. В каждом городе Земли. Арнольд Шварцнегер наконец-то входит в большую политику и становится президентом Америки. Терминатор на киноэкранах – это пролог. Беспощадная конкуренция за патент на наноботов велась несколько лет. Когда в секретных лабораториях нескольких стран во всю кипели страсти вокруг этих микроскопических роботов, которые могут встраиваться в человеческий организм и выполнять заложенные программы, население России было обеспокоено совсем другими проблемами.
– В этом государстве невозможно жить! – плакала после очередного террористического акта юрист 30-ти летняя Лена.
Искусственная молекула-компьютер – это фундамент следующей научно-технической революции после сотовизации планеты. Управляемая плазма внутри нас. Нанокапсула, вживленная в человека. С тысячами роботов. Как прививка при рождении. Человека можно будет нашпиговывать электробиологической бодягой, а потом в нужный момент просто нажать на кнопочку. И все. Совершеннейший терминатор – это существо, состоящее целиком из кибернетических клеток-наноботов. Бессмертие, которое так хотят обрести на земле. Потому что после смерти многим рассчитывать не на что. “Если XX век был веком физики, - говорил Путин, - XXI век будет веком биологии». Кока-колой с киборгом на этикетке рулят те же силы, которые спонсируют исследования ученых-нанотехнологов, платят 2000 долларов Денису и разрабатывают политическое будущее планеты. Бесконечные взрывы, от которых хочется бежать, это были их планы относительно человека, который все чаще и чаще, погружаясь в суету и маяту, терял смысл своего существования, но обретал массу иных интересов. Интересы Дениса никогда не были константой. Аморфным подростком семнадцати лет от роду, он вышел на улицу, взял крепкого пива и мужественно двинулся на излюбленное место своего летнего отдыха. Аллея Героев встретила парнишку надвигающимся вечером и привычным шумом компаний сверстников. Обгоревшее под солнцем пляжа тело жгло душу, и через два часа он уже суетно покупал с друзьями водку. Разгоряченные молодые люди быстро потеряли над собой контроль.
– Разливай до конца, я хочу сегодня нажраться.
До боли знакомый пластиковый стаканчик наполняется остатками вонючей жидкости, пустая бутылка с ненавистью крошится об асфальт, животная радость раздирает ночных гуляк, время уже за полночь, Аллею посетили осквернители. Мемориальный памятник, увековечивший подвиги солдат и офицеров, каждый вечер превращается в свалку мусора. Лавочка в этом месте сродни столику в ресторане, только официантами он не обслуживается, а молодые посетители с детства привыкли к великосветскому тону и прислуге. Ранним утром Аллею подчищают от той части отходов, которые можно пустить во второй круг обращения, но с исчезновением пивных бутылок улица продолжает быть устлана бычками, пачками от сигарет, двухлитровыми пластиковыми баклашками и остатками еды. Спецслужбы поселка расчищают и эти завалы, однако, главную проблему – смрад в головах подростков, даже не осознающих сущность своих поступков - никакими спецслужбами не исправишь. Вслед за ненавистью у мальчиков просыпается голод, они неистово мечутся по пустой Аллее в поисках дешевых наслаждений.
– Давайте украдем арбузы.
– А, может, попросим. Мне Зитка рассказывала, что она однажды шла по городу мимо палатки, видит дыню, взяла и попросила. Ей дали, она пошла дальше. И никаких денег и ничего другого. По человечески.
– Сейчас просить не у кого.
Шобла с вожделением набрасывается на решетку, вырезанные трехугольнички сладости, которые с легкостью можно выудить между прутьями при помощи перочинного ножа, их уже не устраивают.
– Расшатывай забор.
– Отодвигай решетку.
Забор трещит, кто-то тянется за целым арбузом.
– Еще немного, поднажмите, он не пролазит, чуть-чуть.
Задействуются последние резервы сил, что-то лопается, стенка клетки отлетает в сторону, и арбузы горой вываливаются на улицу.
– Стоять, слышишь меня, стоять, - откуда-то со стороны старого рынка появляются темные пузатые силуэты чем-то недовольных людей.
Однако, подростки уже далеко, рефлекс страха сработал стопроцентно, адреналин выбил из их голов хмель, вслед себе они отчетливо слышали не только голоса с кавказским акцентом - прежде этого были стоны своего товарища, заваленного решеткой, но раненный был брошен. Когда-то пацаны проводили все свое время с автоматами в руках и добрыми помыслами в голове. Немецкие убийцы-фашисты хотели истребить русских женщин, мужчин, стариков и детей. Шла Великая Отечественная Война.