Венок Альянса
Шрифт:
– А вы, - Аминтанир взглянул на Гелена с некоторым страхом, - вы останетесь с нами? Мы ведь… мы не знаем языка этих существ… Будет трудно.
– Ну… с тех пор, как мой добрый приятель Мэтью нашёл счастье в мирных семейных радостях и пока не горит желанием отправиться в путь за новыми опасностями, мне, признаться, стало несколько скучно… А это, определённо, должно быть весело. И да, я могу помочь вам наладить контакт… с вашей будущей армией… Ну и кроме того, мой корабль всё же тоже… Кое-что может…
Когда дверь за вошедшим закрылась, Виктор машинально поднял голову – хотя первоначально не хотел этого делать, и это вызвало лёгкую досаду.
– Ты? Что тебе нужно?
– Да вот, уговорил капитана Ли позволить мне тебя проведать.
– Трогательная забота… - Виктор искоса следил, как ноги Андреса прошлись от двери в угол его небольшой каюты, - страдаешь от того, что не можешь убить меня собственными руками? Представляю, это для вас трудно.
Андрес
– Нет. Я думал так поначалу… О том, что ты должен бы умереть. Потому что закон воздаяния предполагает лишить жизни того, кто желал смерти стольким ничего ему не сделавшим людям. Ну да, знаю, мне ли об этом говорить. Ну, я мог бы сказать, что именно мне – потому что наше дело правое, и если в нём были невинные жертвы – увы, без этого не обходится никогда – то оно не переставало быть правым. Но не это важно. Потому что нет никакого смысла убивать тебя, Виктор. Ты убьёшь себя прекрасно и сам. И дело даже не в том, что тюрьма для такого как ты – это как-то правильнее, живи и мучайся… Ты мёртв внутренне, духовно. Ты сам себя убил и продолжаешь убивать. Служа тому, что тебя убивает, полагая себя при этом властелином, а не слугой… Меня ведь не обманешь, ты не одиночка. Да и в последний сеанс связи о тебе прислали кое-что интересненькое, зря ты считал, что быстрее мысли и неуловимее воздуха. На Земле вами давно занимаются… Вы слепы настолько, что даже не видите, что ничего не добились. И не добились бы, даже удайся хоть один из ваших замыслов. Сколько их было, этих попыток? Сколько ваших бомб было обнаружено в шаттлах, летящих с Земли, сколько из них вам удалось приписать экстремистам из проземных группировок, хотя в это на самом деле мало кто поверил? Насколько поредела сейчас ваша шайка, особенно после того, как схватили вашего гипнотизёра? И дело даже не в том, что глупо и бесперспективно желать разрушить чью-то жизнь, чьё-то будущее в отместку за то, что разрушили твоё. Об этом опять же не мне говорить… Дело в том, что ты отказал себе в этом возможном будущем настолько легко, что становится понятно – ты даже не осознал, не представил, что может быть и так. Ты, конечно, притворялся всю жизнь… Ты ведь особенный, специальный агент… Обычные носили значок Пси-Корпуса с гордостью на груди, а ты носил его внутри, а не на одежде. Ты притворялся нормалом… И как ты чувствовал себя при этом? Так же, как когда притворялся желающим тоже отправиться в новый мир? А что есть в тебе настоящего? Не та биография, которой ты жил в зависимости от требований обстоятельств, не те чувства, которые ты изображал, когда надо, перед кем надо? У тебя хотя бы семья была? Ты кого-нибудь любил? Жена, сосватанная лучшей семьёй на свете, дети, рождённые в генетическом браке? Ну, ведь и к ним что-то испытывать можно!
– Ты надеешься, что я тебе сейчас исповедоваться буду?
– Ни в малейшей степени. Мне интересно, что бы ты сказал… но не настолько. Ни убивать тебя, ни вынимать из тебя душу… Ни даже удовлетворённо наблюдать, как ты получаешь по заслугам. Единственно, я хотел бы знать, когда ты поймёшь, осознаешь, что дело твоё – безнадёжное. Ты можешь отвертеться на суде, избежать тюрьмы… Ты можешь снова и снова попытаться навредить тем, кто ещё остался, кто радуется возможности жить по-другому, свободно… Или ты можешь попытаться сбежать, скрыться, притвориться кем-то другим, ты ведь это можешь… От себя ты всё равно не убежишь. Я не хотел бы скатываться в банальности, но… бог тебя простит. Бог найдёт тебя.
– Капитан, у нас на радарах нечто странное… Вообще не понимаю, как…
– Чего именно не понимаешь? – Ли привстал в кресле, поворачиваясь к экрану, где разворачивалась самая неожиданная и потрясающая воображение картина, которую когда-либо за тридцать четыре года своей жизни он видел или просто способен был вообразить.
– Да того, что ещё пять минут назад по этому курсу ничего такого не ожидалось…
Ли хотел что-то ответить, но слов у него не было. То, что он видел сейчас… Было похоже, как будто, на цепь астероидов необычной формы, но описание это было бы бледным, не отражающим картины ни в малейшей степени. Огромная странная конструкция мягко светилась, и лучи этого свечения не слишком походили на отражённый свет звёзд. Казалось, она светилась сама по себе, внутренним светом, божественным… Наполовину её скрывали облака, не газопылевые облака, которые обычно окружают планету или цепь астероидов, а мягкие, пушистые облака, что в космосе само по себе было, мягко говоря, странно.
– Я слышал об этом… - молвил здесь же присутствующий генерал Аламаэрта, - мы зовём это место Домом Наисветлейшего, точнее, не домом, правильным здесь будет слово – Пристанище… Место, где он имеет обыкновение отдыхать в своём пути по Вселенной… У вас, я знаю, тоже есть легенды об этом месте.
– Колодец Вечности, - молвил подошедший сзади Гарриетт, - после экспедиции Гидеона… Многие, я знаю, хотели бы его найти. Я думаю, это он. Во всяком случае, по описаниям.
– И вовремя ж мы его нашли, - проворчала Далва, - в общем-то,
– Колодец Вечности является не тогда, когда его ищут, а тогда, когда его пришло время найти. И от него невозможно уйти, пока не обретёшь то, ради чего ты сюда пришёл.
– Ну дела… И… Что же мы должны сделать? Высадиться, что-то найти там, совершить, быть может, какой-то молебен?
– Я думаю, мы должны поклониться святому месту, - важно сказал подошедший к экрану Савалтали, - и мы, и вы, раз уж вами это место тоже почитаемо.
– Думаю, это знак, - подтвердил ещё кто-то из лорканцев, - того, что свет милости Наисветлейшего достигает всех миров, и благословение его есть на нашем деле, раз уж общий наш путь привёл нас к святому пристанищу.
– Рейнджерам известно о Колодце не больше, чем большинству живущих в любом из миров, мы знаем легенду… И не много знаем людей, утверждавших, что эту легенду видели. Но мы не можем отнестись к святому месту пренебрежительно. Как бы мы ни спешили, как бы многое ни было поставлено сейчас на карту – это приглашение, которого мы отклонить не можем.
– Итак, первое, что мне хотелось бы сказать… Вот эти два устройства, - техномаг раскрыл ладонь, на которой лежали два маленьких прозрачных шарика, - помогут вам понимать язык этих существ. Правда, понимать, но не говорить на нём. К тому же, срок их действия недолог… Поэтому хорошо, если этого времени вам хватит, чтобы самим выучить язык. Второе – это запрошенный небольшой ликбез по зенерам. Зенеры, как упоминалось, бывшие слуги Теней. Бывшие в том смысле, что Теней больше нет, а не в том, чтоб они перестали проводить в жизни их политику партии – как некоторые, кстати, сделали. Те же ноты, например – живут себе спокойно и не строят завоевательских планов. Но у нотов всего лишь тысячелетняя история службы Теням, а у зенеров уже нет памяти о той истории, что была до Теней. У них нет родины и нет других занятий, кроме тех, к которым приучили их Тени. У них практически нет социума, они единая аморфная масса. Не делятся на женщин и мужчин, не размножаются естественным путём, не имеют языка – их общение происходит почти телепатически, точнее – передачей импульсов при тактильном контакте, не имеют сколько-нибудь развитой своей культуры… Словом, даже ныне почившие дракхи были как-то… человечнее. Ну, если дракхи были армией, военной силой Теней, то эти – учёные Теней. Медики, если можно так выразиться. Эксперименты над живой материей являются для них второй радостью после экспериментов по созданию биологического оружия. Или первой, а оружие второй… не знаю. Именно они авторы многих разработок Теней, в том числе дракхианского оружия, в том числе их экспериментами были выведены Стражи, в том числе они создали ту самую технологию вживления в мозг человека контроллеров, с которой земляне познакомились в истории с мороженными телепатами… Сейчас зенеры живут на дрейфующей в космосе крепости – раньше крепости было две, сейчас осталась одна, зенерам нигде не были рады, когда они появлялись, и численность их, соответственно, тоже сильно поредела… Поэтому сейчас их цель – создание плацдарма, на котором они могли бы укрепиться и подготовиться к завоевательному маршу по галактике. Быть может, они планируют сделать из Арнассии новый За’Ха’Дум.
Виргиния подошла к пульту, развернула во всю ширину комнаты трёхмерную голографическую карту сектора. Их корабли яркими точками светились на орбите Арнассии, как два искусственных спутника. Тёмно-багровым светились места сражений, красным – подконтрольные теперь зенерам колонии арнассиан.
– Жаль, выживших очевидцев осталось очень мало. Непросто будет сейчас восстановить их тактику… У меня родилось предположение, что они… первым налётом с внезапным отступлением они заманивают в нужное место дополнительные силы противника, после чего открывают зоны перехода в непосредственной близости от них или даже между ними, отрезая их друг от друга, глушат их связь… У арнассиан есть существенный минус перед ними в невладении технологией гиперпереходов, но мы можем несколько сравнять это неравенство… Пока, судя по имеющимся сведеньям, меньше всего их сил возле этой колонии, Ранаса. Но мне не кажется правильным делать нашей целью именно её. Думаю, стоит бросить силы на эту, более дальнюю и более укреплённую. Её потеря деморализует их, кроме того, тоже заставит разделиться… Правда, и нам придётся вести сражение на два фронта…
Высадку было решено производить, раз уж всё так серьёзно, полным составом – и лорканского, и рейнджерского экипажей. По настоянию Андреса, выведен был, разумеется, связанным и под строгим конвоем, и Виктор. Риска в этом не усматривалось – во-первых, сложновато было б куда-то сбежать с висящего неведомо где в космосе астероидного образования, во-вторых – как раз оставаясь единственным на корабле, учинить диверсию легче.
Интересно было смотреть на то, как различалось поведение лорканцев. Жреческая их часть встала торжественным полукругом, громкими славословиями на родном языке воспевая своего бога. Никто не обратил на сей раз внимания на их шумность, никто даже не усмехнулся. Каждый восхваляет своего бога так, как умеет, как испытывает потребность.