Венок из одуванчиков
Шрифт:
Слезы и боль пришли позже, уже после того, как Яна позвонила подруге и попросила «вписку» на пару недель для нее и для собаки, Ганса, породы дворчарка – изобретение Яны, что расшифровывалось как «дворовая овчарка», – верного друга, которого Яна твердо решила увезти с собой.
– На фига ты собаку забрала? – в ужасе прошептала Ольга, когда увидела на пороге понурых Яну и Ганса. – Сама без жилья, да еще и с псиной…
– Олечка, – еле сдерживая слезы, пролепетала Яна. – Павлик его выкинет. Или потеряет. Ну куда ж я без него…
Павлик так ничего и не узнал – видно, долго еще
Павлик ответом не удовлетворился и на следующий же день нанес визит подруге жены. Вслушиваясь в перебранку между Ольгой и Павликом, Яна забилась в кресло и думала, что гложет мужа больше всего: то, что она от него ушла, или то, что она ушла от него? Так и не найдя ответа на свой вопрос, Яна мысленно попрощалась с Павликом и принялась отыгрываться на негодяе и изменнике Гарри, которого к концу романа планировала если не убить, то уж точно сделать неполноценным членом мужского сообщества… Проще говоря, Яна занялась самой обыкновенной сублимацией.
Через пару дней она оторвалась от ноутбука и заставила себя – впервые за несколько лет – связаться с внешним миром: закупила газет и принялась судорожно прозванивать телефоны людей, сдающих квартиры. Увы, подавляющее большинство объявлений, даже тех, что пестрили приписками «хозяин» и «не агентство», принадлежали риелторским агентствам, контакт с которыми был чреват тремя выплатами сразу: солидная сумма риелтору и две суммы хозяину, плата за первый и последний месяцы. Подавив вздох горечи и разочарования и смирившись с тем, что месяц придется сидеть на капусте и гречневой каше, Яна согласилась-таки с предложением одного из риелторов и принялась ждать у моря погоды.
Первый риелтор, с которым связалась Яна, увы, оказался не самым понятливым человеком на этом свете. Яне раз пять пришлось объяснять ему, что на ее скромный гонорар она с трудом может позволить себе однушку в не самой близкой области, но он почему-то отказывался принимать в расчет ее материальное положение. Он звонил ей по пять раз на дню и буквально душил вариантами, которые Яна не могла представить даже в самых солнечных фантазиях. Среди них фигурировали двушки на «Кунцевской», однушки на Смоленке, квартиры с консьержками на «Щукинской» и разве что не домики на Рублевке.
– Милый вы человек… – буквально проскулила Яна, выслушав очередное безумное предложение. – Вы что думаете, я романы на денежных купюрах печатаю? Какая «Кунцевская»? Какая «Смоленская»? Да мне, чтобы в Бутове жить, надо банк ограбить…
Очередной вариант – видно, Яну решили добить не мытьем, так катаньем, – трешка
И все же пришлось. Риелтор Валерий по телефону показался ей довольно бойким и сообразительным. Он утверждал, что работает от «Миаль» – крупного, по Ольгиным словам, риелторского агентства, – по крайней мере, в этом случае была хоть какая-то гарантия, что Яне и правда подберут жилье, более или менее соответствующее ее требованиям и худенькому карману, в котором моль уже давным-давно прогрызла большущую дырку…
Квартира на улице с названием Волковская превзошла все Янины ожидания. Во-первых, она – Яна даже мечтать об этом не смела – находилась рядом с железнодорожной станцией, во-вторых, была уютной, чистенькой, обставленной мебелью и даже с телевизором, который Яна смотрела редко, но часто включала «как фон», чтобы чувствовать в доме «чье-то присутствие», а в-третьих, что было самым главным, Яна вполне могла осилить сумму, запрошенную хозяином. Конечно, квартира была не самой дешевой, но, затянув пояс еще на пару дырок, Яна могла себе ее позволить.
– Ну как? – полюбопытствовал риелтор, заранее зная, что скажет Яна, – на ее лице было написано такое неподдельное восхищение, что квартиру можно было считать уже снятой.
Яна встретилась с Валерием в первый раз, раньше они всегда общались по телефону. По обыкновению, Яна мысленно расписала его про себя.
Внешность. Глаза непонятного цвета, меняют оттенок от серого до зеленого; маслянистые. Брови узкие, почти женские; лицо круглое; кожа на лице блестит; улыбка натянутая, нервная, временами какая-то сальная; волосы – редкие, коротко стриженные, на лбу – залысины; толстый.
Манера одеваться. Брюки «а-ля совок», рубашка такого же неуловимого цвета, что и глаза, заправлена в брюки.
Возраст. От тридцати до сорока – сложно определить из-за полноты.
Черты характера. Бойкий, говорливый и чрезмерно торопливый. В постоянной жестикуляции заметна какая-то нервозность.
С их встречей вышла небольшая накладка. Оказалось, что хозяину квартиры – как выяснилось, он был хорошим приятелем Валерия – потребовалось уехать раньше времени. Поэтому риелтор встретить Яну не смог и поехал прямо в Люберцы, на улицу Волковскую, чтобы успеть перехватить ключи от квартиры. Яна удивилась, но не без облегчения подумала, что одной встречей на сегодня будет меньше.
– Отлично. Больше всего радует цена, – ответила она риелтору.
– Так, значит… – улыбнулся Валерий.
– Да, я готова ее снять.
– Скажу я вам, правильно делаете. Желающих на нее много. Пока сюда ехал, человек пять позвонили.
– Неужели?
– Естественно. Квартиры-то сейчас в цене.
– Кто б спорил, – горько усмехнулась Яна. – В такой цене, что не расплатишься…
Риелтор как-то странно на нее покосился. «Думает, наверное, что я жалуюсь…» – решила Яна и поспешила сменить тему.