Шрифт:
Часть
I
. Адаптация
Глава 1
Умопомрачительный запах кофе с корицей обволакивал и окутывал с головой, создавая тёплую и уютную атмосферу. Огромные витражные окна служили хрупким барьером от разыгравшейся в Орске непогоды. Мелкие снежинки сыпались с вечернего неба, и таяли, едва достигнув асфальта. Я смотрела на съежившихся людей и пыталась угадать, кто куда спешит. А что ещё делать, когда ты в режиме ожидания и в разгаре раздражения? Я вспомнила занятия йогой в прошлом месяце, ровный вкрадчивый голос инструктора, говорящий: "Отбросьте
Зачем было назначать встречу в дорогой кофейне в нескольких кварталах от университета, да ещё и так опаздывать?! Тридцать одна минута. Ох, ну все! Я резко встала, с шумом отодвинув стул, намотала на шею объемный коричневый шарф, сердитым шагом вышла в непогоду и направилась в сторону общежития.
Вика. Она спешила навстречу мелкими торопливыми шагами. Глубокий капюшон белоснежной теплой куртки прекрасно защищал от промозглой осени. А выбивающиеся модные розовые пряди волос осминожками струились по ветру.
– Привет, уже уходишь? – Со смешинкой спросила подруга.
– Ты опоздала, причем сильно. – Я обиженно буркнула.
– Прости, так уж вышло… Дополнительная лекция с профессором, ты же понимаешь…
– Вика, блин! Ты же знаешь, что он женат! И вобще, же он старый!
– Он взрослый, а не старый!
– Ви, о чем ты только думаешь!?
– О лекциях, Кристина, о лекциях. Ты же знаешь, Петр Алексеевич подтягивает меня по теоретической механике, многое он объясняет на практике, особенно хорошо материал запоминается, когда его руки…
– Вика! – Взвизгнула я. – Прекрати! Это ненормально! Не усложняй себе жизнь и уж избавь меня от интимных подробностей со старикашкой.
В ответ – лишь звонкий хохот подруги.
– Ну ты и зануда, Кристина! Свободный век, свободные нравы! Делай, что хочешь!
А ты ведешь себя как чопорная барышня из средневековья. Ах, какой стыд и срам! Ах, какой позор! – Изобразила меня подруга, в довершение образа похлопала глазками и прикрыла лицо руками.
– Хорошо, что ты в технический универ поступила, а не в театральный, актриса из тебя никакая!
Мы притормозили возле уличного ларька, Вика взяла кофе и кинула на меня неодобрительный взгляд, ведь здесь кофе в два раза дешевле и в два раза хуже.
– А нечего было опаздывать! Пей вот теперь из не модного картонного стаканчика.
Вика фыркнула, сделала глоток и скорчила недовольную гримасу.
Мы пошли через парк короткой дорогой, утопающей в сумерках осеннего вечера. Хотелось скорее оказаться в своей комнате, в тепле, ведь холодный, колючий ветерок уже подло забрался под куртку.
– Все-таки ты, Кристина… эмм… даже не знаю какое слово подобрать. Серега мой тебе не нравился, потому что он байкер, Олег – потому что любитель клубов и коктейлей…
– Вика! Я же просто за тебя беспокоюсь. Они ненадежные, понимаешь. Плохая компания. И к тому же Сергей твой…
– Спешим? – Внезапно из темноты окликнул грубый прокуренный, но все же женский голос.
Я аж подпрыгнула от неожиданности. Мы оглянулись и замерли. Полумрак парка, казалось, зловеще сгустился вокруг нас. В воздухе витало острое ощущение опасности. Высокая фигура в чёрном балахонистом пальто отделилась от дерева и двинулись в нашу сторону. В мыслях звенели тревожные колокольчики "надо сваливать", но ноги так и приросли к сырому асфальту. Было в этой женщине что-то неправильное, что-то пугающее, обещающее проблемы. Я бросила взгляд на Вику – подруга съежилась и оторопело стояла на месте.
– Так куда спешим? – Хрипло повторила женщина.
– В общагу. – Мне с трудом удалось выдавить из себя слова.
– Хм… В общежитие… Или может в постель к одному старому развратнику?! – С ненавистью произнесла темная фигура.
Я почувствовала, как напряглась подруга.
– Так которая из вас спит с моим мужем?
Мы молчали. Было не по себе. Внутри стало жутко и страшно. Полагаю, Вике было страшно в двойне. Пробежала предательская мысль промямлить: "это не я". Но подставлять подругу… Хоть она и виновна по всем пунктам, но остается самым близким и родным для меня человеком на этом свете. Да и что сделает эта мегера, волосы нам повыдергает? Прилив смелости позволил оцепенению спасть и твёрдо ответить:
– Добрый вечер, вы что-то путаете, ничем подобным мы не занимались и с вашим мужем дел не имеем.
– Тааак, – незнакомка вскинула брови и что-то пробормотала, – а тебя, значит, я все-таки пропустила… Занятно…
Ненормальная какая-то! Я схватила Вику под руку и попыталась ретироваться. От моих движений подруга еще раз вздрогнула и как будто отмерла. А выйдя из ступора, вместо того, чтобы пойти прочь, она гордо заявила:
– У нас любовь, ясно, Вам! Петр Алексеевич любит меня!
– Ах ты, маленькая дрянь!!! – Зловеще прошипела женщина.
Она приподняла полу своего черного пальто и плавным неторопливым движением извлекла из недр одеяния огромный нож, или кинжал, или… Я не разбираюсь в таких вопросах, но что точно поняла, что нам пришел конец. Пульс стучал в висках, а коленки предательски задрожали. В тусклом свете далекого паркового фонаря сталь переливалась голубоватым сиянием и витиеватыми символами. Вика дернулась назад, а женщина резко сделала выпад, размахивая клинком перед нашими лицами, а ее вторая рука выделывала какие-то жесты, смахивающие на язык глухонемых. Она же чокнутая! Сумасшедшая! Надо бежать!
– Посмотрим, кто тебя тааам полюбит, стерва! – Гаркнула ревнивица, добавив следом тираду на непонятном языке. Меня ослепила яркая голубая вспышка, и сознание провалилось в пустоту.
Глава 2
Холодно, очень холодно. Не понятно, открыла я глаза или нет – одинаково темно. Эээ… А где я? Воспоминания разбегаются, как тараканы при резком включении света. Кофе, парк, подруга…
– Вика? Ви?! – Прошептала я пересохшими губами.
Нет ответа. Откуда-то из глубин подсознания всплыл Алекс и тот злополучный вечер в загородном доме его друзей, бешеная смесь пива и Джим Бима, которыми я запивала боль и предательство, когда увидела его в объятьях той размалеванной кучерявой блондинки. В голове пробежал таракан по имени «дикое похмелье». В тот вечер я напилась до беспамятства в первый и в последний раз. Или не последний? Ощущения-то именно такие. Что происходит? Мы же вроде только кофе пили? Что за черт?! Я застонала, повернулась на живот и попыталась встать – получилось только на четвереньки. Голова кружилась и жутко тошнило. Нос усиленно втягивал замшелый воздух с болотным душком. Гробовую тишину нарушал лишь стук моей, мелко трясущейся челюсти.