Верь только мне
Шрифт:
—Не скулю я, просто... слишком много пропусков в универе перед дипломной,— пытаюсь воспользоваться моим спасательным жилетом, ведь для отца всегда было важно, чтобы я закончил этот сранный ВУЗ.
—Не делай вид, что тебя стала интересовать успеваемость. Никто не посмеет тебя отчислить, пока я их спонсирую.
—И пока там Юрий Юрич, знаю. — выдавливаю.
Впервые мне тошно от этого. На успеваемость мне все так же плевать, но командировка значит, что я не увижу Виолетку почти целый месяц, что ли?
—Но диплом…. —
—Диплом закажешь, в чем проблема, Вилли? — начинает раздражаться отец.
—Ни в чем.
—В шесть подъедет водитель, будь дома.
—Понял, — скидываю и сжимаю телефон.
Хочется швырнуть его в лобач, но я слишком люблю свою тачку. И потом, это часть моего плана. За несколько дней моего бродяжничества я охренеть как переоценил свою жизнь.
Лично я из себя ничего не представляю, ничем не владею, отношения строить не умею, завишу полностью от отца. Эгоистичный ублюдок, который из состояния малолетки никак не эволюционирует в мужчину.
Если раньше я был убежден в исключительности собственной истории, то сейчас мне кажется, что я был одновременно глух и слеп к реальной жизни и другим людям вокруг. Таков вердикт.
Мне нужно выходить из этого порочного круга. Я принял решение, что буду и дальше изображать послушного сына, включусь в работу, чтобы создать себе подушку безопасности получше, чем остатки денег на картах, которыми мной манипулируют, как цирковой обезьянкой.
Даю себе время до нового года на сбережения и подготовку, а там сдристну из этого проклятого города, который отобрал у меня все. Вернусь в Германию. Туда, откуда меня однажды выкорчевали с корнем. И попробую прирасти снова.
Когда я после нашего конфликта и пощечины вернулся домой, отец только фыркнул на мою попытку поговорить с ним о произошедшем. Он убежден, что я приполз, чтобы все мои проблемы разруливались по одному его звонку. Так что мы нихрена не поговорили, хотя я был настроен.
—Все проблемы я решу сам! — говорю сам себе.
А пока я покорно буду ездить в командировки, ходить на собрания и планировать свой побег. Исчезну со дня на день, чтобы отец не успел ничего предпринять.
В день икс возьму первый попавшийся билет, пусть он будет хоть с сотней пересадок, я оставлю эту жизнь позади. Перееду на первое время к тете в Мюнхен, а там и разберусь.
Идеальная формула. Только теперь в этом уравнении появилась одна неожиданная переменная с карими глазами, которая ставит под сомнение весь мой и без того шаткий план.
—
—Теть Лен, здрасьте! — топчусь у входной двери дома Максимилиана.
—Вилуша! — мама Макса бросается меня обнимать, только она называет меня так. —Сколько мы не виделись?
—Больше полугода, — говорю, и чувствую укол совести, подростком я практически жил здесь.
—Проходи, я как раз обед приготовила, — тянет меня за руку в дом. — Ты чего не на
—Я это, теть Лен, ненадолго. Вы мне расскажете, что с Петром?
—Ой, — всхлипывает она, — Максимка тебе, наверное и так уже все рассказал?.
—Мы с Максом немного повздорили… я накосячил…, — говорю честно.
Теть Лена смотрит на меня по-родному и с пониманием, и мне становится еще более стыдно.
—Ох, Вилуша, это бывает. Помиритесь! Помнишь, как вы с ним в детстве за джойстики дрались? — она смеется и всхлипывает.
—То были джойстики, а сейчас я пропустил, что отец лучшего друга в больнице лежит. Вы мне расскажете?
И тут ее прорывает: —У Петеньки инфаркт случился, они с Максом за продуктами поехали и его прихватило. Макс еле довез его,— она глотает слезы, —И он с лета там, в больнице.
Сердце, история прям как у мамы…
—Он в сознании?
—Да, сейчас да. Но состояние очень плохое. Я не понимаю, почему? — она спрашивает в отчаянии, —Почему ему не становится легче?
—Держитесь, теть Лен! Все будет хорошо! — говорю, хотя сам не верю в свои слова. —Давайте я отвезу Вас в больницу?
—Правда?
—Да, конечно, у меня как раз пара дел по городу, — вру.
—Ой, сейчас мигом соберусь!
Запихиваю сумки с провизией в багажник: —Теть Лен, вы Петра откормить решили, чего сумки такие тяжелые? — пытаюсь поднять ей настроение.
—Ну, там компот домашний его любимый две банки, и еда на три дня, ему поправляться надо!
—Вы подскажете мне адрес работы Макса? — спрашиваю по дороге. —Хочу к нему заехать.
—Так он в бизнес-центре Квантум работает, знаешь?
—Новострой в центре? Знаю, конечно.
У меня еще есть время до отправления в аэропорт, успею к кудрявому. Лишь бы принял. Потому я послал бы себя второй раз. Сначала правда забегу к лечащему врачу дяди Пети. Хочу знать, насколько еще реально взять ситуацию под контроль.
—
Искать Макса долго не приходится: его кофе-бар находится в самом центре холла, да и эту кудрявую шуструю башку видно издалека.
Ноги будто вросли в паркет, и я с трудом уговариваю себя сделать шаг, чтобы подойти к нему. Выжидаю какое-то время, чтобы гости рассчитались и ушли, и мы могли поговорить вдвоем.
Макс возится у кофе-машины спиной ко мне, когда я молча подхожу и усаживаюсь за стойку.
—Пришел папиными деньгами швыряться? — не оборачиваясь произносит он.
Видел меня, значит.
—Нет. Поговорить пришел.
Он поворачивается, но не подходит ближе: —Не о чем мне, низшему сословию, с тобой барином разговаривать, можешь валить! — говорит зло.
—Бро, слушай…, — пытаюсь начать разговор и осекаюсь. —Я просто пришел сказать, что я мудак.
—Не бро я тебе, Вил, понятно? А насчет мудака и сам знаешь, — он снова отворачивается, продолжая изображать занятость.