Вера и власть
Шрифт:
Все трое перевели дух, когда лифт пошел вверх по своей кривой траектории. Когда они вышли, на платформе никого не было. Они торопливо прицепили к ногам липкие подошвы — сила тяжести здесь была минимальная. Появился, крутясь колесом, пузырь нуллера, и у Гештар свело желудок — она не переносила невесомости.
— Хо! — крикнул нуллер. — Пауки бегут, а мухи нападают.
— Если он подойдет близко, Фелтон, убей его, — холодно распорядился Тау, запрокинув голову.
— Ты уже пробовал — в Зале Слоновой Кости, —
Нуллер улетел прочь, оставляя за собой смех и горячий ветер.
«Еще один свидетель», — с отвращением подумала Гештар. С чего ей показалось, будто Тау — надежный союзник? Он так же бестолков, как Й'Талоб.
— Он скажет им, где мы, — сквозь зубы прошипел Тау.
— Но они сюда нескоро доберутся — тем более если застопорить лифты, — сказала Гештар. Сейчас не время было сводить счеты.
Тау и Фелтон занялись пультами двух лифтов, а Гештар активировала босуэлл и тут же получила ответ.
(В чем дело?)
Гештар улыбнулась, упиваясь ненавистью, которую Аррет бан-Мандиз даже не пыталась скрыть. Мандиз, гностор эйлологии, уважаемый член Совета Служителей, была лишь одной из многих, чья слабость и сентиментальность делает их легкой добычей для людей с сильной волей.
Мандиз ненавидела ее, но поневоле подчинялась ее приказам.
(Нас преследует толпа. Займитесь ею), — распорядилась Гештар. — (Натравите ее на рифтеров).
(Это не просто толпа, а разъяренная масса), — ответила Аррет. — (Она неконтролируема. Если попытаться направить ее в другую сторону, возникнет опасность открытого бунта).
(Мне плевать, если эта поганая станция сгорит или захлебнется вакуумом, — лишь бы я добралась туда, куда мне нужно. Но если мне это не удастся...)
(Хорошо. Вы получите свой бунт).
И Мандиз отключилась.
Гештар, выпрямившись, улыбнулась Тау и Фелтону, которые уже справились со своей задачей.
— Ну, как тут пройти к челнокам?
Жаим никогда еще не видел, чтобы человек так преображался. Локри обхватил сестру своими длинными руками, прижимая ее к себе. Злость, цинизм и отчужденность пропали, словно их смыло струей чистой воды.
Вийя из-за плеча Локри сделала Жаиму знак глазами, продвигаясь к выходу. Времени было в обрез.
— Джес, — восклицала Фиэрин, — я всегда верила... не хотела быть под чужой опекой... Тау... ох! — Она колебалась между смехом и слезами. — Я сама не знаю, что говорю! Но когда ты вернешься на Ториган, наше дело...
— Оно твое, — сказал Локри, схватив ладонями ее лицо. — Я не вернусь на Ториган — разве что тебя навестить.
— Но, Джес, нельзя же решать так...
— Сразу? — перебил он с сухим смехом, напомнившим о прежнем Локри. — Последние несколько недель я только об этом и думал — иначе мне оставалось бы одно: слагать элегии. — Он подмигнул Жаиму поверх головы Фиэрин и поцеловал сестру в лоб. — У нас еще будет время поговорить об этом, а сейчас я должен выполнить одно обещание.
— Но Джес...
Локри посмотрел по сторонам, подняв брови.
— И, надо сказать, мне не нравится то, что происходит за стенами этого здания.
Жаим испытал облегчение, увидев решительно расталкивающего толпу Осри Омилова. Фиэрин помахала рукой, подзывая его.
— Осри знает тут все ходы и выходы. Может быть, встретимся позже, Джес?
— Обязательно встретимся, — сказал Локри, целуя ей руки. — Как только смогу. — И он последовал за Марим, а Жаим за ним, оглянувшись назад.
Вийя задерживалась. Жаим видел только ее затылок, но знал, что она смотрит на Брендона. Сам Жаим из-за толкотни ничего не видел.
— Где он? Где? — заревел кто-то с другого конца зала.
— Его уводят! — заверещала женщина.
— Пошли за ними!
Вийя догнала Жаима с угрюмым лицом.
— Поспешим, — сказала она.
В коридоре, примыкающем к залу, было полно народу. Пару раз послышалось: «Рифтеры!» Жаим работал локтями вовсю, но как только появились эйя вместе с Люцифером, люди шарахнулись в стороны. Из толпы вынырнула Седри Тетрис в простой, порядком измятой штатской одежде, прижимая к себе небольшую сумку.
— Шривашти и остальных взяли под стражу, — поспешила сообщить она. — Правительство обратилось с просьбой вынести Указ о Пресечении Доступа относительно его и Гессинав.
— Тогда давайте двигаться, — сказала Вийя. — Здесь нам больше нечего делать.
Они бежали, пока не вышли на открытую платформу, но там их встретила огромная толпа, непонятно откуда взявшаяся.
— Рифтеры! Рифтеры! Рифтеры! — вопили разинутые рты. Толпа образовала полукруг. Экипаж «Телварны» тоже рассредоточился — так, чтобы не мешать друг другу драться. Эйя стали позади Вийи, и она сморщилась, как от внезапной головной боли.
— Они разбили Минерву!
— Они сожгли Меррин!
Крик нарастал.
— Они убили мою семью... Они пытали... Они стреляли... — Имена и названия мест уже невозможно было разобрать из-за шума, и наконец один слитный вопль покрыл все остальные:
— БЕЙ ИХ!
Толпа ринулась вперед.
В офицерской столовой было тихо — лишь позвякивали фарфор и серебро, и за угловым столиком, который занимал Джеп Кестлер с двумя своими капитанами, слышалась тихая беседа.