Вера Штольц и олигархическое счастье
Шрифт:
Пробуждение выдалось нервным. Не успев как следует проснуться, Аполлинарий опять рванул за пивом, но вскоре вернулся в номер, недоуменно жалуясь, что, оказывается, здесь не продают алкогольные напитки до одиннадцати утра! И даже в баре в гостинице – что совсем уже безобразие! А у него так болит голова, что вот-вот взорвется, и что теперь делать – непонятно, потому что каждый шаг отдается у него в висках тупой болью.
В ответ на его стенания Жанна достала из сумки мешочек с лекарствами, которые она предусмотрительно взяла из Москвы, и щедро отсыпала ему болеутоляющих. Аполлинарий не стал жадничать и,
Но времени релаксировать особо уже не было, и Жанна подняла любовника с кровати и потащила его к выходу. Она решила, что отправлять его одного чревато проблемами, и лишний надзор за ним не помешает. В конце концов, ну постоит она в сторонке, спрячется где-нибудь за деревом и будет просто наблюдать и слушать (по возможности), а после разговора с Полиной они с Аполлинарием пойдут дышать воздухом и наслаждаться живописными швейцарскими видами.
Хотя было только раннее местное утро (часы показывал полвосьмого утра), в Москве уже вовсю кипела жизнь, и Жанна, в отличие от своего мачо, чувствовала себя вполне выспавшейся и бодрой сил. Тем более, ей было странно наблюдать, как вместо того, чтобы после употребления болеутоляющих воспрянуть духом и зарядиться бодростью, Аполлинарий буквально еле переставлял ноги и, казалось, собирался уснуть прямо на ходу.
– Ну, ничего! – думала Жанна, – здесь до парка совсем недалеко! Мы только туда и обратно! – и она периодически пощипывала Аполлинария за бока, в ответ на что он с визгом дергался, чем приводил ее в ярость.
В конце концов она не выдержала и принялась орать на него во весь голос, мотивируя, что эта встреча нужна именно ему, а не ей, и если он прямо сейчас не придет в себя и не соберется, то они поворачивают обратно в номер, и пусть Аполлинарий спит сколько угодно, а она пойдет гулять в одиночестве!
Жаннины угрозы немного подействовали, взгляд Аполлинария приобрел некоторую ясность, речь стала более-менее разборчивой, и уже через несколько минут он принялся оживленно обсуждать с Жанной, где им лучше сесть, чтобы перехватить Полину.
По ходу выяснилось, что парк совсем небольшой – а аллея, по которой уже вовсю бегали швейцарские любители спортивного отдыха, так и вовсе, была всего одна, и пропустить на ней Полину – нужно было сильно постараться. В итоге Аполлинарий и Жанна решили перехватить ее у самого входа в парк и сели на одну из пустых скамеек и принялись ждать.
Теперь оставалось только надеяться, что информация о каждодневных Полининых пробежках будет верной. Но даже если это не так, то и тогда ничего не потеряно – остается еще возможность просто ей позвонить и договориться о встрече.
А если и здесь ничего не получится – то Жанна никоим образом не расстроится – ей-то вообще вся эта возня с Полиной не нужна, а вот погулять по Швейцарии – это совсем другое дело, и у них еще впереди целых пять дней, чтобы прочувствовать всю прелесть этих мест!
Но все опасения Жанны и Аполлинария оказались напрасными. Вскоре вдали показался бегущая трусцой Полина, и Жанна радостно толкнула Аполлинария в бок:
– А вот и она, давай действуй! А я спрячусь где-нибудь за деревьями, пока она меня не увидела!
Ответом ей была гробовая тишина. Жанна обернулась и с удивлением обнаружила, что ее любовник упал носом на лавочку и, судя по характерному храпу, спит сном младенца.
– Это что еще за сюрпризы? – Жанна буквально рассвирепела, – самый ответственный момент, а он спать надумал! – и принялась что есть силы тормошить Аполлинария. Бесполезно – он ни в какую не хотел не то что просыпаться, а даже и реагировать на ее крики.
Поддержка пришла с другой стороны.
– Ой, кто это здесь у нас развалился на лавочки? Ба – да это же знакомые мне лица! – Жанна, занятая безуспешными попытками разбудить Аполлинария и не заметила, как рядом оказалась Полина, – судя по его виду, ты, подружка, крепко его чем-то подпоила!
– Вовсе нет! Не знаю, чего он нажрался, но я здесь совершенно не при чем!
– Значит, не причем? – голос Полины звучал мягко и почти безэмоционально. – А как насчет чужих парней? Которых ты все время отбиваешь? Ты к этому тоже отношения не имеешь?
– О чем это ты? – Жанна отвлеклась от Аполлинария и моментально ощерилась. Судя по такому началу, разговор мог в любой момент перейти в более жесткое русло. – Если ты о нем, – она указала на мирно спящего на лавочке любовника, – то, подруга, ты сама его кинула, и теперь он мой!
– Вот именно, но только тебя, стерва, не спросили! – неожиданно Полина взорвалась, будто вулкан, и со всего размаху залепила Жанне пощечину. – На, получай, хабалка, это тебе за все – сама напросилась!
Забегая вперед, скажем, что если Полина хотела таким эффектным способом наказать всех виновных и решить исход любовного спора в свою пользу, то она просчиталась. Не на ту напала!
Жанна подпрыгнула с лавочки, словно ниндзя из монастыря Шаолинь, и бросилась в атаку. Ей тоже удалось достать свою соперницу кулаком в нос – да так, что по всему парку пошел перезвон, как от ударов железным языком о внутренности большого монастырского колокола. Это мозги Полины, преодолев пустое пространство, отделяющее их от стенок костной черепной коробки, бились об эти самые стенки, грозным набатом прося помощи хозяйки и требуя немедленного отмщения.
И месть не заставила себя ждать. Полина, испустив страшный вой, бросилась на свою обидчицу и одной пятерней вцепилась Жанне в волосы, а другой постаралась немедленно выцарапать ей глаза. И если бы не молниеносная реакция последней, быть бы форменному членовредительству, но обошлось – соперницы яростно рыча и изрыгая страшные отечественные проклятия принялись дубасить друг друга почем свет стоит, совершенно не проявляя никакой усталости или же милосердия.
И если Полина рассчитывала на легкую победу, то ее ждало разочарование. Жанна никак не уступала ей в свирепости, и уже через минуту обе участницы потасовки представляли собой устрашающее зрелище – на их лицах виднелись кровоподтеки, ладони и кулаки были расцарапаны, а в придачу ко всему на правой руке Полины виднелся отчетливый след от Жанниных зубов.
Абсурдность всего происходящего красочно дополнял громко храпящий Аполлинарий, улыбающийся чему-то во сне, который, конечно, в данном случае пропустил незабываемое зрелище Соперницы были примерное равны, и так бы в итоге и поубивали друг друга, не случись неожиданного.