Верблюжонок
Шрифт:
Девочки перебегают улицу. Вдоль дома тянется забор. Озадаченные, они стоят около него, не зная, как проникнуть во двор.
Вдруг одна из досок забора отодвигается, и в этом проеме показывается голова мальчишки. Он с любопытством смотрит на девчонок, они на него.
— А вы кого ищете? — Мальчишка разговаривает, оставаясь за забором, — одна голова наружу.
— Это восемьдесят второй дом? — спрашивает его Шемшат.
— Да, ворота там. — Мальчишка высовывает руку. — Но лучше пройти здесь. — И шире отодвигает доску. — Ближе, — коротко поясняет и тут же спрашивает: — А вы к кому?
— Есть к кому, — отвечает Шемшат и первая направляется к проходу. Останавливается и внимательно смотрит на мальчишку. — А ты что? Здесь всезнайкой служишь?
— Подумаешь, спросить нельзя, — обижается мальчишка.
Тыллаша очень волнуется, поправляет аккуратно лежащий на форменном платьице воротничок, волосы. Глаза тревожные и испуганные.
— Как я выгляжу?
— Держи хвост пистолетом! — одобряет Шемшат подругу и смахивает несуществующую пылинку.
— Квартиру помнишь?
— Все помню. — И передает портфель.
— Будь с мамой вежлива, — напутствует ее Шемшат, забирая портфель.
— Хорошо. Я пойду.
Шемшат отстраняет мальчишку от прохода и, поддерживая доску, пропускает подругу. Тылла проходит через проем и идет к подъезду. Мальчишка и Шемшат смотрят ей вслед и, когда Тылла скрывается в подъезде дома, Шешат спрашивает мальчишку:
— Ты Назарову Анну знаешь?
Мальчишка отвечает не сразу.
— Знаю.
— У нее большая семья?
Мальчишка не отвечает, с любопытством смотрит на нее.
— Дети у нее есть? — настойчиво продолжает выспрашивать Шемшат.
— А вы Чарика ищете? — неожиданно спрашивает мальчишка.
— Нет. Кто он такой?
— Он в школу ходит. Его всегда ищут. А в классе над ним шефы. Я подумал, вы — они.
— Нет, мы из другой школы. Так у Назаровой есть дети?
— Есть. Пацан.
— И все?
— Все.
— А что, отца нет, что ли?
— Как нет отца! — возмущается мальчишка. — А почему ты спрашиваешь о них?
Шемшат собирается ответить ему, но передумывает и несильно щелкает по носу.
— Много будешь знать, совсем станешь стариком.
Мальчишка, то ли задел его этот щелчок, то ли ему действительно надо было уходить, заторопился.
— Я побегу, а то разговорился тут с тобой.
— Беги, — разрешает ему Шемшат.
Мальчишка, проворно юркнув в проем, исчезает. Шемшат остается одна.
…С другой стороны забора девочки из комнаты, где живут Шемшат и Тылла, наблюдают сквозь щели за Шемшат, которая стоит, прислонившись к забору, и что-то напевает себе, время от времени поглядывая на подъезд дома, куда вошла Тылла.
К девчонкам подбегает Биби и с ходу спрашивает:
— Ну, как там?
Айна прижимает палец к губам: мол, тихо, и кивает на щель.
Биби отстраняет от наблюдательного поста Маришку и сама прилипает к щели, через которую видит, как Шемшат уже вышагивает, чтоб скоротать время. Оглядывается на Маришку, и та молча показывает на подъезд. Биби видит только пустой подъезд, глубоко вздыхает и пристраивает свой портфель в кучу, где уже лежат все остальные.
Шемшат смотрит на пустой подъезд. Вот она уже входит в пего, осторожно поднимается по лестнице и останавливается — она слышит, как наверху кто-то плачет. Шемшат срывается с места и прыгает через ступеньки. На площадке сидит и плачет Тылла. Шемшат кидается к подруге и обнимает ее.
— Что случилось? Тебя обидели? Побили, да?
Тылла ничего не отвечает, плачет и размазывает слезы по лицу. И сквозь всхлипы говорит:
— Ты знаешь… ты знаешь, что у тебя родители погибли… А у меня… а у меня живые, живые!
Шемшат крепче обнимает подругу, она не знает, как успокоить ее, и потому повторяет только одну фразу:
— Не плачь… Не плачь… Не плачь…
Из подъезда большого дома выходят две девочки. Шемшат одной рукой обнимает подругу, а в другой держит оба портфеля.
Шесть пар глаз сквозь щели забора неотступно следят за Тыллой и Шемшат, которые медленно идут по двору.
— Не признали, — говорит Айна.
Маришка бросается к Тылле и Шемшат, но ее останавливает Биби:
— Ты. куда?
— Не видишь, что ли?
— Тебя она просила идти с ней? — Биби крепко держит Маришку за руку. Маришка, сникнув, отвечает:
— Нет.
— Вот и не трепыхайся.
Тылла и Шемшат пролезают через дыру в заборе и медленно идут к остановке автобуса.
Биби смотрит на окна дома.
— А окна я ей все-таки выбью, — говорит она так, что девчонки верят: она выбьет! И молча соглашаются с ней.
От остановки отходит автобус с ярким разрисованным плакатом: «С Новым годом!».
Шумная компания в автобусе поет песни под аккордеон. Настроение у всех праздничное.
И только в заднем стекле автобуса видны два печальных личика — Тыллы и Шемшат.
Автобус набирает ход, громче звучит музыка и поют песни, а у Тыллаши глаза снова краснеют, и она не в силах сдержать слез, которые катятся и катятся по щекам. Шемшат прижимается к подружке и гладит, гладит по голове. Кто-то из веселой компании приближается к ним, но Шемшат так смотрит на него, что веселый человек тут же удаляется.
Автобус едет по празднично убранному городу.
Большая разукрашенная новогодняя елка. Детдомовцы заканчивают наряжать ее — расправляют запутавшиеся гирлянды, вешают последние игрушки, выискивая место, куда бы их пристроить, развешивают серпантин.
Идут последние приготовления, последние репетиции к Новому году. Из-за елки плавно выходят танцующие девочки в национальных костюмах и, когда кольцо вокруг елки замыкается, начинается веселый, озорной танец. Здесь все наши знакомые девочки, кроме Биби, и конечно Шемшат в своем роскошном платье, с короной на голове. Она танцует хорошо, двигается пластично, мягко, видно, что танец — это ее стихия. Успевает забавно поводить головой, подпевая себе, и все у нее получается ладно, красиво. На ходу замечает неверное движение у подружек и тут же показывает, как надо сделать, — в общем, руководит этим небольшим танцевальным ансамблем.