Вердана

Малиновская Майя Игоревна

— Назад! Отходите! Очнитесь! Она вас всех убьет!

— Точно, — кивнула она и выстрелила в самого Раду. Ее ждало разочарование. Он увернулся от камешка и скрылся за уступом.

— Вниз все! Она моя!

Чувства оскорбленного жениха оценили выше угроз смерти. Рада остался за своим уступом один, а другие спустились, подобрав раненного, и снизу наблюдали за Верданой и Радой. Между соперниками установилось вынужденное перемирие.

Рада высунулся из-за уступа, Вердана в свою очередь швырнула в него камень.

— Не пристало благородной так обращаться с равным! — громко

обратился к ней Рада, потом добавил что-то, но она не расслышала.

— Я не приглашала тебя в гости! Уходи, вельможный Рада! Видеть тебя не желаю, святые небеса тому свидетели! — ответила она.

«Вот проклятый этикет! С Моутом я разговаривала как с простолюдином, без церемоний. И как только выскочило?» — подумала она.

— Прости дерзость твоего преданного избранного навеки, о моя Дана! — почти пропел Рада.

— Бреда влюбленного мне только не хватало, — прошипела она сама себе, а вслух произнесла. — Я была обещана тебе императрицей, да только мы оба знаем, как закончилось это сватовство! Напрасные надежды не питай! Уходи к святым могилам, как и полагается в последние дни мира сего!

«Пока я тебе шею не свернула», — скользнула мысль.

Рада снова и снова пытался высунуться из-за уступа, но в него поочередно летели камни и всякая металлическая мелочь из карманов Верданы. Промахи привели ее в ярость.

Кто-то внизу ринулся помочь господину, но она свалила его выстрелом.

— Не стреляй Вердана! — закричал Рада. — Не стреляй! Подойди же ко мне! Я готов стать твоим пленным! Я сдаюсь!

Он вышел из-за уступа и встал в полный рост перед ней.

— Убей меня, только прежде выслушай, — сказал он.

Волна ярости оглушила ее, захлестнула раньше, чем она сообразила, что делает. Одним прыжком она настигла Раду, и вот они уже катятся по склону, она яростно вцепившись в него, а он, силясь защитить ее и себя от острых краев. Ему удалось увернуться от опасного захвата. Вердана явно намеревалась придушить его.

— Убийца, — выдохнула она, раздирая одежду и кожу соперника. — Подлый убийца.

Он не позволял ей как следует вцепиться и ранить. Они катались по склону, пока Вердана не наткнулась раненым боком на острый камень. Резкая боль заставила ее взвыть и привела в чувства. Она ослабила хватку, боль не давала ей шевельнуться.

— Тихо. Тихо. Успокойся, — слышала она убаюкивающее спокойный голос Рады, — Эл, тихо, Эл. Это не ты. Не ты.

Он оставил ее лежать, а сам поднялся и крикнул:

— Оставайтесь на месте, а лучше идите вниз! Вы нам не нужны более! Право, она все равно не подпустит вас к себе! Я сам!

— Думаешь, послушаются? — спросила она.

— Кажется, уходят, — сказал он и сел рядом. — Плохая рана. Яд. Ты настоящая. Не знал, что твой вид способен на трансформацию.

— А он не способен. Это я такая.

Она извлекла из-за пазухи нож, завернутый в лоскут ткани.

— Забери, пока я опять не накинулась на тебя.

— Как ты только не поранилась, — он принял у нее сверток, развернул, она услышала смешок. — Откуда он у тебя?

— Секрет.

— От Моута. Я знаю. Я природный телепат.

— Ты даже не костюм, такой же как я, трансформированный. Имя

мое как узнал?

— База передала. Ты не похожа на новичка, меня уверяли, что ты впервые наблюдаешь.

— Ну да, конечно, — стала иронизировать она. — Особенно у меня получается быть незаметной и ни во что не вмешиваться.

— Очень больно?

— Ничего. Зверь боится боли.

— Что это значит?

— От боли я меньше зверею. Совет друга.

— Плохая рана. Тебе нужно возвращаться.

— Позднее.

— Произошла ошибка в вычислениях. Все случиться раньше. Осталось не более четверти местных суток, — сказал он.

— А почему ты не чувствуешь себя Радой? — спросила она не желая, чтобы он уловил ее намерение не уходить.

— У моего вида никогда не происходит замены личностей, но мы ярко переживаем эмоции того существа, которое копируем. Я не мог избежать яркой волны ощущений, когда ты вошла в пределы дворца. Я почувствовал твое появление. Мне раньше не приходилось сталкиваться с такой мучительной гаммой чувств. Поэтому мне не удалось правильно среагировать во дворце. Я носитель облика существа, которое было расположено служить той, кого ты заменила. Я не справился с потоком ощущений, я не вывел тебя из города, как было поручено. Зато понял, как происходит у вашего вида слияние. Вы очень близки по развитию эмоциональных структур к обитателям этих мест. Тебе грозит сращивание, если ты задержишься тут. Ты могла меня убить.

Эл вздохнула в ответ.

— Не знаю, пока мне удавалось ее контролировать. Пока.

— Я настаиваю на эвакуации.

— Связи-то нет, — уклончиво намекнула она.

— Для таких случаев есть экстренные эвакуаторы. Переброска. Ты больна и попадаешь под влияние…

Она не дала ему договорить.

— Ты знал про третью сторону? — спросила она торопливо.

— Что значит, третья сторона в твоем понимании? — ответил он вопросом на вопрос.

— Третья сторона? Это твои спутники, все четверо. Я их не вижу, но могу поклясться, что они не уши.

Рада привстал.

— Действительно.

— Я поговорю с ними.

— Эл, что означает третья сторона?

— Разумные структуры, которые управляют местной цивилизацией и о которых наблюдатели понятия не имеют.

— Этого не может быть. Мы контролируем ситуацию.

— Пошли, проверим?

Она осторожно поднялась, он поддержал ее на спуске. Когда Вердана оказалась среди спутников Рады, они обступили ее. Вердана жестом указала Раде место поодаль.

— Постой там. И не подслушивай.

Он терпеливо ждал, пока Вердана объяснялась с его слугами. Она делала руками непонятные жесты, что-то показывала.

— Подойди, — позвала она, наконец.

Едва он приблизился, как почувствовал перемену в своих спутниках. Вместо почтения и покорности, они вели себя как равные с ним и Верданой.

— Они проводят тебя в безопасный район, оттуда проще провести эвакуацию. Условия такие. Тебе позволят вызвать базу. Связь будет отличной. А потом примерно через, — она задумалась, что-то прикинула в уме, из-за блокиратора он не слышал ее, — два межгалактических часа на планете не должно остаться ни одного наблюдателя.