Верхний Волчок. Книга I
Шрифт:
Некоторое время мы лежали на мхах. Я стыдилась своей наготы, стараясь прикрыть волосами грудь.
Дилан провёл ладонью по моему предплечью, я вскрикнула так, как будто кожу прожгли горящим поленом. И тут я заревела, совсем как ребёнок, с воем и громкими всхлипываниями; мне самой было стыдно, что я показываю свою слабость, но ничего не могла с этим поделать. Между ног у меня потекла слизкая жидкость, вытереться было нечем, и от этого стало ещё противней.
– Я не хотел тебя обидеть, извини. – услышала я голос.
Дилан попытался прижать меня к себе, но от его прикосновений я завизжала на весь лес:
– Не трогай
– Успокойся, – сказал Дилан, пытаясь справиться с моей истерикой, но я всё продолжала визжать, пока он не отстал от меня.
На какое-то время в лесу воцарилась тишина, мои рыдания прекратились. Я сидела, поджав под себя ноги, и прикрывалась волосами. Со стороны я выглядела, наверное, как чёрный кучерявый зверёк, который пытается спрятаться, замаскироваться. Конечно, я понимала, что сидеть целый день в лесу было бы глупо, жажда уже начинала мучить меня.
– Всё, успокоилась? Вставай, нам пора. – снова резким тоном заявил Дилан. Видимо, ему надоело притворяться добреньким, или он понял, что метод «пряника» со мной не работает.
Он вскочил на ноги и подал руку, я проигнорировала этот жест.
– Ненавижу тебя! – прошипела я, глядя ему прямо в глаза, и встала с земли.
Что-то во рту мешало мне говорить, словно это передние резцы мгновенно превратились в звериные клыки, а голос стал рычащим, грубым. Дилан тоже это заметил, его глаза мгновенно расширились, он сделал шаг по направлению ко мне:
– Тише, спокойней…
– А ну прочь от меня! Прочь, я сказала!
– Я не трону тебя, пожалуйста, успокойся. – попросил он. – Нам пора возвращаться, если ты ещё хочешь увидеться с матерью.
Ярость исчезла, как только я подумала о маме. Разумеется, она не смогла бы решить всех моих проблем и заставить меня забыть о них, но один только её любящий взгляд придал бы мне сил.
«Знала бы она, на что обрекла меня…» – занималась саможалением я.
Дорога заняла, по меньшей мере, три часа. Ни питья, ни еды. Мы почти не разговаривали. Единственным занятием для меня было вытаскивать мелкие веточки и листья из своей кудрявой шевелюры и смотреть под ноги. Человек, который назывался теперь моим мужем, шёл быстро, мне даже пришла в голову мысль потеряться, спрятаться, сделать что-нибудь назло, только бы больше никогда не видеть его, но потом я решила, что больше всего на свете я сейчас хочу увидеть маму, выпить кружку чистой холодной воды и смыть с себя грязь.
Мама встретила нас в деревне, где вчера было застолье. Она ждала нашего появления, на скамье предусмотрительно была приготовлена одежда для нас.
– Я очень рада, что ты справилась! Дочь, как ты себя чувствуешь?
Мне хотелось рассказать о том, что произошло утром, но так как рядом были посторонние люди, я ответила просто:
– Проголодалась. И… я почти ничего не помню. Почему я проснулась в лесу?
– Потому что ты ещё не привыкла, это нормально, со временем ты научишься лучше контролировать себя. – она обратилась к Дилану. – Твой отец ушёл, тебе нужно подойти к Николаю Ивановичу.
Дилан кивнул, наскоро оделся прямо на месте и ушёл.
Мы позавтракали запечённым кабаньим мясом с картофелем. Мама собралась домой с последней группой
– Почти все уже разъехались. Теперь и мне пора домой.
– Нет, мама, не уходи… не оставляй меня с этим… а-а-а, забери меня обратно! Ты не представляешь, что… О, мама, умоляю, можно я пойду с тобой? – едва не ревела я.
– Уверена, Дилан скоро понравится тебе, ты привыкнешь, не спеши. Всё будет хорошо.
Я поняла, что мне уже не уговорить её остаться.
– Когда мы снова увидимся?
– Скоро, дочь. Иди ко мне. – она обняла меня, поцеловала, взгляд у неё был грустный. – Ну вот, теперь мне пора.
Я проводила маму. Обратно люди уходили тоже через море, старики читали заговор на берегу. Изба шаманов и они сами показалась мне такими же, как и в большом мире. Но, кажется, я уже начала привыкать к необъяснимым странностям…
В последней группе отбывающих было двенадцать человек, все они нырнули в воду и исчезли.
Для меня было удивительно, что многие из гостей плохо или вообще не говорили по-русски. Как я потом узнала, вход в волчий мир имелся в каждом государстве, где обосновались носители гена. То есть чтобы попасть в Верхний Волчок, не обязательно было ехать в глушь на берегу Чёрного моря. О том, как выглядят другие порталы, я не представляла. Да и, собственно, почему меня это должно было волновать?
Рядом появился Дилан.
– Праздник окончен. Идём.
Для меня он и не начинался.
В этот раз мне дали помыться в бане самой, после гостей в ней было не жарко. Наконец-то удалось смыть с себя этот тошнотворный запах.
«Неужели этот кошмар происходит на самом деле? Может быть, я скоро проснусь?» – всё ещё надеялась я.
Со мной познакомились женщины из деревни, сказали, что праздник прошёл и теперь время работы на грядках. То же самое, что и дома: прополка, поливка, сбор ягод, мирные занятия. Дилан бесследно исчез. Такое чувство, что мне дали работу, лишь бы чем-то занять. Почему им было не отправить меня домой вместе с мамой?
Временами я (не без отвращения) пыталась вспомнить лицо человека, которого называли моим мужем, но не получалось. Всё было так спонтанно, непонятно. Даже праздник кончился, будто его насильно оборвали, на лицах людей, покидавших деревню, читалась тревога. И хоть ответы на многие мои вопросы уже были найдены, смириться со всем этим пока не получалось.
Вокруг работали женщины и дети. Кстати, говорили они на смеси русского и какого-то ещё языка, подобных которому я никогда не слышала (оказалось, что это местное наречие). С тем, чтобы понять друг друга, у нас проблем не возникало, а так как я по своей натуре человек контактный и общительный, ко мне потянулись люди, чтобы познакомиться.
Солнце припекало, мне дали хлопковый платок на голову и плечи. Вокруг царила атмосфера взаимоподдержки, здесь никто не работал принудительно. Рядом с бахчой располагался абрикосовый сад, за ним вишнёвый и яблочный. Дети, те, что постарше, ели зеленцы и смешно морщились.
Сначала моей задачей была прополка моркови. В процессе работы удалось немного снять стресс и отвлечься от угнетающих мыслей, так что опомнилась я, только когда голодный желудок дал о себе знать. Вечером настала пора сбора клубники. Ягод было так много, что люди, не стесняясь, закладывали их в рот.