Верхняя койка

Кроуфорд Фрэнсис Мэрион

— Да, и вполне отчетливо, — содрогнулся я, почувствовав, как все тот же запах протухшей морской воды заполняет каюту. — Такой запах обычно появляется в сыром помещении, — продолжал я, — однако утром мы с плотником внимательно обследовали каждый квадратный сантиметр и убедились, что здесь все сухо. Очень странно… Ой!

Мой ночник, висевший у

верхней койки, внезапно погас. Однако сквозь матовое стекло двери в каюту проникал свет из коридора. От сильной качки занавеска над верхней полкой взлетала под потолок и резко возвращалась на место. Я быстро поднялся с койки, и в это же мгновение капитан вскочил на ноги с громким удивленным криком. Я хотел было снять лампу и осмотреть ее, когда услышал его возглас и последовавший за ним крик о помощи. Я бросился к нему. Он изо всех сил сражался с медной гайкой иллюминатора. Она поворачивалась в его руках, несмотря на все усилия. Я подхватил свою палку — крепкую дубовую трость, которую всегда носил с собой, — продел ее в кольцо и навалился на нее всем телом. Но прочное дерево неожиданно переломилось, и я упал на кушетку. Когда я снова поднялся, иллюминатор был широко открыт, а капитан с побелевшим лицом стоял спиной к двери.

— На койке что-то есть! — не своим голосом прокричал он, вытаращив глаза. — Держите дверь, а я посмотрю — что бы это ни было, ему от нас не скрыться!

Но я его не послушался. Вместо этого я запрыгнул на нижнюю койку и схватил нечто, лежавшее наверху.

Оно оказалось бестелесным, невыразимо отвратительным и шевелилось в моих руках. На ощупь оно напоминало тело давно утонувшего человека, но тем не менее оно двигалось и обладало силой десятерых здоровых мужчин. Я вцепился в него мертвой хваткой — скользкое, липкое, ужасное существо! — из темноты на меня смотрели мертвые белые глаза, от него исходил тошнотворный запах гниющего моря, его лоснящиеся волосы падали мокрыми лохмами на мертвое лицо. Я боролся с трупом; он бросился на меня, оттолкнул от себя и едва не сломал мне руки,

он сдавил мою шею мертвыми пальцами, и в конце концов я громко закричал, упал и выпустил его из рук.

Он перепрыгнул через меня и набросился на капитана. Падая, я увидел его белое лицо и сжатые губы. Капитан нанес мертвецу мощный удар, а потом тоже с диким воплем ужаса упал лицом вниз.

Существо на мгновение склонилось над его распростертым телом, и я закричал от страха, но из моего горла не вырвалось ни звука. Внезапно существо исчезло, и моему истерзанному разуму показалось, что оно сбежало через открытый иллюминатор, хотя, как ему удалось это сделать при таком маленьком отверстии, выше моего понимания. Долгое время я лежал на полу, рядом со мной лежал капитан. Наконец я собрался с силами, пошевельнулся и сразу же понял, что у меня сломана рука — у левого запястья.

Не знаю как, но я встал на ноги и здоровой рукой попытался поднять капитана. Он застонал, зашевелился и наконец пришел в себя. Он не был ранен, но находился в состоянии глубокого шока.

Хотите услышать, что было дальше? А мне больше нечего рассказывать. На этом история кончается. Плотник осуществил свой план и забил дверь каюты № 105 десятком длинных гвоздей; и, если вам когда-нибудь доведется взять билет на «Камчатку», можете попросить место в этой каюте. Вам скажут, что она занята… да… ее занимает труп.

Остаток путешествия я провел в каюте доктора. Он лечил мою сломанную руку и советовал больше «не играть с призраками и привидениями». Капитан всю дорогу молчал и больше никогда не поднимался на борт этого судна, хотя оно до сих пор ходит через Атлантику. Я тоже никогда больше не поплыву на нем. Я побывал в весьма неприятной переделке и пережил настоящий ужас, а я не люблю, когда мне страшно.

Вот и все.

Так я видел привидение — если это и в самом деле было привидение.

В любом случае это был мертвец.