Верховные судороги

Бакли Кристофер Тэйлор

— Так. А сейчас он обдумывает еще одно, — сообщила Пеппер, — которое называется «Жопы». Посвящено персоналу Белого дома.

Грейдон поднялся из кресла и, обращаясь к Пеппер, сказал:

— Давайте выпьем по чашечке чего-нибудь.

Они покинули лжесенаторов и уселись посреди пустой тихой гостиной, пропахшей дымом давным-давно выкуренных сигар и полировкой для дерева.

— Вы очень неплохо справляетесь, — сказал Грейдон.

— Спасибо, — сухо ответила Пеппер.

— И поэтому меня удивило то, как легко вы клюнули на простую наживку.

— На какую?

— Перестаньте, судья Картрайт. Давайте не будем проникаться жалостью к себе. Теперь вы играете в большой лиге. Это не «Седьмой

зал суда».

— Шестой. Послушайте, мистер Кленнденнинн…

— Грейдон.

— Мистер Кленнденнинн, я не вижу никакого смысла изображать этакую львицу федерального суда, проведшую последние десять лет, сидя в апелляционном суде округа Колумбия и составляя эрудированные памятные записки. Я всего лишь…

— Простая пожилая девушка из Плейно. Да-да. Но у вас есть одно достоинство. Вы умеете оставаться самой собой. Предположительно, именно поэтому президент к вам и обратился. Подлинность. Настоящая Америка. Уж эта мне настоящая Америка. Так трудно определить, что она собой представляет…

Пеппер усмехнулась.

— Я вас забавляю? — поинтересовался Грейдон.

— Да нет. Просто мне понравилось, как вы произнесли это ваше «предположииительно». Вы ведь настоящий аристократ, верно, мистер Кленнденнинн? Самая что ни на есть голубая кровь.

— Да, — улыбнулся Грейдон. — Весьма и весьма голубая. Как и у мистера Корка, хоть он и принадлежит к поколению более юному.

— Корки? — переспросила Пеппер. — Ну нет. Он не из вашей лиги ДНК. Он из «Лиги плюща», [28] с обычным для нее коротеньким членом.

Впрочем, она сразу же и спохватилась:

— Извините. Вы ведь закончили?..

— Гарвард.

— Вас я, ну… таким не считаю.

— Вы очень добры.

28

«Лига плюща» — общее название самых престижных университетов северо-востока США.

— Послушайте, мистер Корк с самого начала дал мне понять, что он обо мне думает, и дал с полной ясностью. Я ничем ему не обязана.

— Хейден Корк — «Корки», как вы назвали его при людях, которые провели на государственной службе больше времени, чем вы на белом свете, — возглавляет персонал Белого дома. Цель у него во всей этой истории только одна — служить президенту. Я бы на вашем месте не стал обращать его во врага только ради того, чтобы потешить свое самолюбие. Этот город бывает иногда очень злобным. Очень. Вы даже представления не имеете, каким он бывает. И не исключено, что один-два друга вам здесь не помешают. С другой стороны, — без всякого нажима произнес старик, — вы можете продолжать в том же духе до самой финишной черты. И тогда вам никакие друзья до скончания ваших дней не понадобятся. Вы просто добьетесь успеха.

— Вас, похоже, такая перспектива в восторг не приводит.

— Могу я говорить с вами откровенно, судья?

— Почему же нет?

— Я понимаю, сегодняшний день — один из главных в вашей жизни. Для меня же он — просто еще один четверг.

Некоторое время Пеппер молча смотрела на старика, отвечавшего ей взглядом, в котором никакая жалость и не ночевала.

— Ну и ну, — наконец выдавила она. — Ладно. Спасибо за откровенность.

— Добьетесь вы успеха или не добьетесь, заботит меня лишь в той мере, в какой это отразится на президенте. — И Грейдон повел подбородком в общем направлении Белого дома. — Он, видите ли, нравится мне. И мне нравится то, что он пытается сделать — несмотря на серьезные препятствия. Если вы из одного лишь желания уязвить Митчелла и прочих обратите сенатские слушания в подобие вашей телевизионной программы, — а в том, что вам это удастся, я не сомневаюсь,

поскольку женщина вы умная, — они не смогут отомстить непосредственно вам, ибо будут знать, что страна на вашей стороне. И потому отыграются на президенте. Они уже пытаются унизить его этой их идиотской поправкой об ограничении срока правления. Ирония, правда, состоит в том, что он… сколько я понимаю, президент посвятил вас в свою грязную тайну.

— Какую тайну? — спросила Пеппер.

— Очень хорошо. Вы отлично знаете, о чем я говорю. О том, что он не собирается баллотироваться на второй срок.

— Мне об этом ничего не известно.

— Оченьхорошо, судья. Но успокойтесь, он сам сказал мне, что сообщил вам об этом. Он не хочет, чтобы все узнали о его решении уже сейчас, потому что, едва оно станет известным, к президенту станут относиться как к неудачнику. Ему нужно, чтобы все считали его собирающимся баллотироваться на второй срок, поскольку это дает ему возможность использовать ту власть, какая у него еще осталась. Однако Митчелл и его банда наемных убийц могутобратить остаток правления президента в пытку. Вы же тем временем будете, не подвергаясь никакой опасности, сидеть в вашем новом мраморном бомбоубежище. Сверхпрочном. Это место — пожизненное, и никто его у вас не отнимет, — Грейдон мягко улыбнулся, — пока вы не начнете оборачивать уши фольгой.

Лицо старика вдруг стало очень серьезным.

— Президент предлагает вам ключи от царства, судья Картрайт. Будьте благодарны. Мы поняли друг друга?

— Да, сэр.

— Сэр? — улыбнулся Грейдон. — Так-так. Похоже, меня повысили в чине.

«Коллегия душегубов» [29] возобновила свою работу. Пеппер ничего лишнего больше не говорила, на вопросы отвечала сжато и вежливо. И ни на какие наживки не клевала. Хейден поначалу задавал ей вопросы юридического характера — спрашивал, что она думает о первоначальном умысле, о темпераменте судьи, о роли судьи в сравнении с ролью законодателя, о школьной молитве, о расовом профилировании, о том, должна ли «Клятва на верность флагу» содержать слова «именем Божиим», и, естественно, об аборте — впрочем, о нем сказано было по возможности мало и в кратких, по возможности же, словах.

29

«Коллегия душегубов» — комитет, члены которого задают вопросы человеку, которого следует подготовить к поджариванию на медленном огне. Первый из них был создан испанскими священниками в XIV веке. (Прим. авт.).

Затем он, получив от Грейдона условный знак, обратился к другой странице лежавшего перед ним фолианта и ровным тоном спросил:

— Ваш отец служил в полиции Далласа, судья Картрайт?

Пеппер немного напряглась:

— Да, сэр, совершенно верно.

Хейден, выдержав паузу, задал следующий вопрос:

— До того, как посвятить себя другой профессии?

Пеппер расслабилась:

— И это тоже верно, сенатор.

— Он священник, живет в Техасе?

— «Первая Скиния Дня Отдохновения в Плейно». Он свидетельствует о Слове — круглосуточно, семь дней в неделю, в дождь и в вёдро, в адскую жару и в пору весеннего паводка, нет греха слишком малого и преступления слишком страшного. Даааааа, Иисусе!

— Простите?

— Так он начинает свои воскресные выступления по телевизору.

— А. Ну да. Детство, проведенное в такой обстановке, как-то сказалось на ваших религиозных воззрениях?

— Разумеется, сэр. Другое дело, что религиозных воззрений у меня нет.