Верховные судороги
Шрифт:
Скажи что-нибудь!
— Какой у вас… э-э… классный грузовичок, судья, — произнес он, не сводя глаз с орды фотографов и телеоператоров.
Пеппер это замечание проигнорировала. Она улыбнулась своей прелестной улыбкой, и камеры снова застрекотали, точно электрические сверчки.
— Ну что же, войдем внутрь? — сказал Декстер.
— Всенепременно, — ответила она и пошла — впереди него! — будто в свой собственный
Добравшись до кабинета Декстера, они попозировали фотографам и произнесли — в микрофоны — несколько ни к чему не обязывающих фраз.
— Уверен, что выражу — чик-чик-чик-чик— чувства всех членов комитета, — чик-чик-чик-чик-чик— если скажу, что мы с большим нетерпением ожидаем возможности узнать вас получше.
Чик-чик.
— Благодарю вас, господин председатель — чикчикчикчикчикчик. — Я тоже с нетерпением ожидаю возможности узнать всех вас.
Помощники сенатора вытурили представителей национальных средств массовой информации из кабинета, точно стаю кошек и котов, после чего председатель сенатского Комитета по вопросам судоустройства и кандидатка в члены Верховного суда остались наедине, в наступившем внезапно неловком молчании. Положение для Декстера Митчелла непривычное. Обычно ему удавалось заполнять разговорный вакуум, даже если тот занимал пространство поперечником в сто метров.
— Прикажете называть вас «господин председатель»? — поинтересовалась Пеппер.
Очередная попытка захватить инициативу?
— Называйте меня… как вам будет удобнее.
— Как насчет «сенатора»? — улыбнулась Пеппер. — А вы можете называть меня Пеппер, если вас это устроит.
— Отлично. Отлично. Да. Пеппер, — осклабился Декстер. — Чудесное имя. Итак…
— Вы ощущаете некоторую неловкость, сенатор? — спросила Пеппер. — Я вот определенно ощущаю ее.
— Неловкость? Нет. Ни в малой мере. Нет, нет.
— Кстати, мистер Кленнденнинн просил передать вам поклон.
— Что ж, передайте ему и мой. Превосходный человек, наш Грейдон. Да.
— Он посоветовал мне следить за каждым обращенным к вам словом, — улыбнулась Пеппер. — Не думаю, что вы ему нравитесь.
Декстер вытаращил глаза:
— Правда? Почему вы так решили?
— Честно? Он сам сказал мне об этом.
— А-а-ак!
— Вы хорошо себя чувствуете, сенатор?
— Отлично. Отлично. Вы — а-а-ак! — просто вы меня насмешили. Да. Насмешили…
— Ну хорошо. А то мне показалось, что вы чем-то подавились.
— Нет-нет, нисколько. Но почему вы думаете, что Грейдон Кленнденнинн меня… э-э… не любит.
— Видите ли, он произнес такие слова: «Декстер Митчелл олицетворяет собой все гнилое и гнусное, что присутствует в нынешнем правительстве». Это было первым, что я о вас услышала.
— Вот как? Ладно. А-а-ак!Должен сказать, исходя от него,это выглядит комплиментом. Впрочем, благодарю вас за откровенность, судья.
— Откровенность тут ни при чем. Он попросилменя передать вам это.
Глаза Декстера снова вылезли из орбит. Все идет не так, как надо.
— Это весьма необычно, судья, — сказал он.
— А у нас с вами все весьма необычно, — отозвалась Пеппер и улыбнулась: — Как вам понравился мой фокус с пикапом?
Декстер положил левую ногу на правую.
— Что же, — сказал он. — Ход неплохой.
— Я решила не брезговать ничем, что способно помочь мне. Ну вот, я здесь. Могу я спросить вас кое о чем?
— Да. Отлично.
— Вы ведь сами целили на это место, не так ли?
— На какое?
— На место в Верховном суде. То, которое собираюсь занять я.
— Ничего подобного. Нет, разумеется, каждый был бы не прочь стать членом Верховного суда. Однако я не понимаю, к чему вы клоните.
— Да, но не каждый приходит к президенту и выпрашивает у него это членство. — И она улыбнулась. — Верно?
Декстер поменял ноги местами, положив правую на левую.
— Страдаете синдромом беспокойных ног? — поинтересовалась Пеппер. — Есть одно хорошее средство. Компания, которая его производит, дает рекламу моему телешоу. Если хотите, могу попробовать раздобыть для вас бесплатный образчик.
— С моими ногами все в порядке, спасибо. Что же касается остального, я совершенно не понимаю, о чем вы говорите.
— Ну, — и Пеппер перешла на тон маленькой девочки, пересказывающей услышанную ею историю, — мистер Кленнденнинн сказал, что вы просили президента выставить вашу кандидатуру в члены Верховного суда. А когда он этого не сделал, вы остервенели и отыгрались на судьях Куни и Берроузе.
— Остервенел?
— Простите. Это в Техасе так выражаются. Разъярились.
Декстер собрался было снова поменять ноги местами, но удержался от этого.
Пеппер, понизив голос, прибавила:
— Вы не волнуйтесь. Я понимаю, ваш визит к президенту был конфиденциальным и так далее. И заговорила я о нем только по одной причине: хотела удостовериться, что вы не держите на меня зла за вторжение на территорию, которую считаете своей. Техасцы реагируют на такие поступки очень болезненно.