Верховный маг империи

Удовиченко Диана Донатовна

Музыканты из Дома Бирюзовой волны заиграли нежную пронзительную мелодию, возвещая об окончании ритуала. Аллирил обрел новую Светозарную. «Да, это того стоило», – решил Тай, поправляя заправленный за пояс пустой левый рукав. Он устал, безмерно устал от своей ненависти, от двусмысленности своего положения, от холодной, равнодушной любовницы. Ему хотелось покоя, тепла, определенности и… власти. Теперь он получит все, о чем мечтал. Ради этого стоило даже пожертвовать рукой. К его услугам лучшие эльфийские маги жизни. Конечно, они не сумеют вырастить новую руку, но вполне способны изготовить в своих лабораториях устройство, которое ее заменит.

Сначала Элл’Ситайар

нашел способ тайно встретиться с Верховным магом Галатона – Вериллием Фламиером, и заручился его поддержкой. Волшебник благосклонно воспринял известие о готовящемся перевороте. Ему выгодна была смерть Лиа, питавшей к Вериллию ненависть. Верховный твердо пообещал возобновление дипломатических отношений с лесным государством и его новой правительницей. Элл’Ситайар начал действовать. Для осуществления его планов требовалось золото, много золота. Дом Хрустального дождя был не очень богат. Но Тай нашел оригинальный и очень изящный выход из положения. Он до сих пор внутренне смеялся, представляя, что будет, когда его секрет раскроется.

Для организации того нелепого, обреченного на провал покушения, Тай нанял изгнанников – эльфов, от которых отказались их родные, и одного человеческого мага – пьяницу и бродягу. Он был уверен, что Светозарная без труда уничтожит горе-разбойников. Но главная задача была выполнена: Лиа поняла, что ей объявляют войну. Конечно, все подозрения пали на Рил’Сириэлле. И конечно, никаких следов, ведущих к истоку заговора, найдено не было. Светозарная пребывала в растерянности. Она видела предателя буквально в каждом, не доверяла никому, все время ожидала нового удара. Исчезновение любовника и последовавшие за ним находки, указывающие на смерть Тая, совершенно подкосили ее. В это время владыка Дома Хрустального дождя скрывался за гоблинским болотом, в компании одного из нанятых им изгоев. Молодой эльф не принимал участия в покушении, ему Тай предназначил другую роль.

Просидев на болоте несколько дней, он предпринял прогулку по лесу. Элл’Ситайар нашел подходящую поляну и предложил спутнику отдохнуть. Улучив момент, когда эльф, не ожидавший ничего плохого, отвернется, Тай набросился на него. Схватка была жестокой, но короткой. Несчастный изгой рухнул с перерезанным горлом, щедро орошая кровью поляну. Тай утопил его тело в болоте, вернулся, разрезал себе ладонь, добавил своей крови и бросил в середину поляны свой родовой перстень. Сделав большой крюк, пробрался обратно, в центр Аллирила. Лишние следы затирали сильные эльфийские маги, которым было щедро заплачено за помощь. В поисковой группе тоже имелось несколько подкупленных эльфов, которые и составили «правильный» отчет. Пару дней Тай скрывался в доме своего сообщника.

То, что произошло потом, Элл’Ситайар не любил вспоминать. Слишком свежо было ощущение дикой боли в обрубке левой руки. Он перенес экзекуцию, не прибегая к спасительному дурману волшебных трав, не опьянив себя вином. Так нужно было для того, чтобы отголосок его страданий донесся до Лиа. Уже потом опытный маг жизни залечил рану и тайком, ночью, вырастил из плоти Тая молодой тополь под окном Светозарной. Все прошло как нельзя лучше. Измученная ожиданием, страхом, чувством вины, не доверяющая никому владычица обвинила во всем Сири. Тай издали наблюдал за их сражением, упиваясь тем, что наконец подтолкнул Лиа к проявлению истинных чувств. Впервые ее ненависть, страх, боль выплеснулись наружу. Элл’Ситайар испытывал почти чувственное наслаждение от этой картины.

Что ощущал он потом, проведя ножом по беззащитному горлу? Он и сам до сих пор не мог этого понять. Внешне Тай сохранял хладнокровие, и рука его не дрогнула. И разум его оставался невозмутимым. Но где-то там, в глубине, под слоем многовекового льда, ликовала и плакала душа. Это было… удовлетворение, торжество, а вместе с тем – сожаление о юношеских мечтах, о том, что могло бы быть, но не сбылось. И острое понимание: никто, никогда не подарит ему столько чувств. Он уничтожал преграду, стоявшую на пути к спокойной жизни и власти. Он убивал счастье и мечту…

Осененная мягким мерцанием диадемы и светом своей любви, Мелли не сводила с Тая преданного взгляда. Как только церемония закончилась, она подошла к своему возлюбленному. Тот почтительно поклонился:

– Светозарная…

– Я должна возвратиться во дворец, – сказала девушка, – хочу сама проследить, как идут приготовления к торжественному ужину.

Простушка… Лиа никогда бы не озаботилась такой мелочью. Она виртуозно умела повелевать первозданными, и была непоколебимо уверена, что все ее приказы будут выполнены. Тай мысленно одернул себя. К чему, в конце концов, привело Кай’Велианир ее высокомерие?

– Я скоро буду, моя жемчужина, – шепотом пообещал Тай, – и тогда мы объявим о нашей любви всему Аллирилу.

Просияв, Мелли удалилась в сопровождении охраны, следом потянулись владыки. Празднование должно было проходить в большом тронном зале дворца, там, где совсем недавно прежняя Светозарная бросила роковой вызов своей свекрови. Элл’Ситайар неспешно двинулся в сторону дубовой рощи. Вскоре его догнал отставший от свиты Лей’Иллиолис.

– Мои поздравления, светлый князь…

– Вы торопитесь, тисс, – перебил его Тай.

В последнее время сообщник начал его раздражать. Глава Дома Алмазной росы отчаянно переигрывал. Воин, никогда не придававший особого значения этикету, слишком старался выглядеть лояльным. Его поклоны были неприлично низки, а речь преувеличенно подобострастна. Тай до сих пор удивлялся, как Лиа, такая чуткая к подобным вещам, не угадала истинных намерений Лей’Иллиолиса. Безусловно, только чудовищное напряжение, в котором находилась Светозарная, спасло заговорщиков от разоблачения. Вот и сейчас воин торопился засвидетельствовать свое уважение будущему супругу новой правительницы Аллирила. Хотя Тай прекрасно понимал, что никаких дружеских чувств владыка к нему не испытывает.

– Армия готова к выступлению, светлый князь, – проговорил воин, упорно именуя Элл’Ситайара еще не полученным титулом. – Нужен приказ…

– Сегодня Светозарная отдаст его, – ровно ответил Тай.

Успокоенный воин отошел. Лей’Иллиолису было абсолютно безразлично, кто и как правит лесным государством. Главным смыслом своей жизни он видел войну, сражение. Лей’Иллиолис считал, что народ илльф утратил свое величие, замкнувшись в благополучном мирке. И страстно желал возродить древние легенды о непобедимых эльфийских воинах. Когда же начались убийства эльфов, Лей’Иллиолис обрел еще одну цель – месть людям. Он готовился к битве. Но какими бы совершенными ни были эльфийские воины, каким бы могуществом ни обладали маги, армия первозданных слишком уступала человеческой в численности. И владыка начал запасаться пауронием, справедливо полагая, что волшебный металл увеличит боеспособность армии в несколько раз. Он тайно покупал пауроний у тех же людей, против которых собирался его употребить. Драгоценное вещество продавали слуги самого Верховного мага Галатона. Зачем – этим вопросом Лей’Иллиолис не задавался. Так же, как не заботился о судьбе тех первозданных, которые будут сражаться вместе с ним.