Верховный ван
Шрифт:
– Помоги мне! – воскликнула она ему вслед. – Пожалуйста, помоги!
Сорванное горло издавало слабое хрипение, и Ингрид с трудом сдерживалась, чтобы не заплакать от бессилия. Мать часто рыдала, вымаливая у отца жалость, а вместе с ней и любовь. Ингрид никогда не хотела быть похожей на неё.
– Я иду в Нордхейм, – резко сказал воин.
Речь его прозвучала чуждо, Ингрид с трудом разобрала слова. Но упоминание о родной крепости заставило её воспрять духом.
– Я живу в Нордхейме! – радостно воскликнула она. – Я покажу тебе путь, если поможешь мне!
Чужак
Воин снял со спины мешок и бросил на снег. Ингрид поняла, что ночевать они будут здесь, у ручья. Положив на мешок лук и ножны с мечом, воин достал топор и направился в лес, чтобы раздобыть дров для длинной чёрной ночи.
«Рисс или чужеземец? – гадала Ингрид, разглядывая его удаляющуюся фигуру. – Что ему нужно в Нордхейме?»
Воин вернулся с хворостом и развёл костёр, а затем достал из мешка котелок, кружку и свёрток с промёрзшим мясом, придвинув его Ингрид.
– Следи за огнём, – приказал он и вновь направился в чащу.
Вид пищи отогнал тяжёлые мысли. Ингрид отгрызла маленький кусочек мяса и почувствовала себя веселее.
«Может, он хочет стать соратником вана?» – подумала она.
Мысли эти уняли её тревогу. Ингрид наполнила котелок снегом и придвинула к огню. Окутанная теплом и снизошедшим на неё после долгого преследования покоем, она свернулась калачиком на шкуре из снаряжения воина. Дрёма окутала её, но ветер и шорохи леса не давали провалиться в сон. Лишь когда воин вернулся, притащив толстый ствол сухого дерева, и уселся у огня, она сумела заснуть.
Ночь была тревожной. Ингрид пробуждалась от холода и воя варгов. Но, приоткрывая глаза, видела, что добрый, согревающий костёр плясал перед её лицом, а желтоглазый воин сидел рядом, охраняя их маленький мир из зыбкого тепла и света от голодных хищников, всепоглощающей тьмы и вечного холода.
Воин разбудил Ингрид до рассвета, когда сумерки только-только начали расступаться, и сунул ей в руки полоску оттаявшего мяса и кружку с подогретой водой.
Сзади, из темноты, раздалось рычание. Совсем близко. Ингрид вздрогнула от неожиданности и опрокинула питьё на снег. Воин мгновенно выхватил из костра горящую палку и замахнулся на подкравшегося варга. Зверь отскочил прочь, а воин как ни в чём не бывало сел и продолжил трапезу.
– Спасибо за то, что спас меня, – произнесла Ингрид. – Меня зовут Ри. А как твоё имя?
Воин опорожнил кружку и принялся укладывать снаряжение в мешок.
«Похоже, ты ни слова не понимаешь по-рисски», – решила Ингрид, потирая пылающие болью ноги, и поникла головой. Ей было горько осознавать, что жизнь её теперь целиком в руках чужака.
– Рейван, – глухо произнёс воин.
Ингрид удивилась ответу, на который уже не рассчитывала. На сердце у неё мгновенно потеплело.
Рейван приблизился с палками и верёвкой, чтобы закрепить ей ноги.
– У меня переломы? – спросила Ингрид.
Воин мрачно поглядел на неё и не ответил.
Несмотря на внешнюю грубость, прикосновения Рейвана были осторожными. Он совсем не причинил боли, накладывая перевязь.
Накинув мешок спереди, воин усадил Ингрид себе на спину, и они отправились в путь. Ингрид крепко держалась за плечи Рейвана и думала о том, что он едва ли не первый мужчина, которого ей пришлось обнимать.
Когда путники вышли из зажатого меж белых стен ущелья, изгибы холмов и скал показались Ингрид знакомыми.
– Вон под тем склоном стоит охотничья хижина, и мы, наверное, можем успеть туда до темноты! – сказала она.
Рейван кивнул.
Но вскоре солнце скрылось за горным хребтом, и сумерки быстро опустились на лес. Среди деревьев замелькали варги, двигаясь вровень с людьми.
Рейван поглядел по сторонам, выругался и ускорил шаг.
Чем сильнее сгущалась тьма, тем меньшее расстояние отделяло хищников от желанной добычи. Рейван на ходу вынул меч. Ингрид от страха крепче вцепилась в плечи воина. Воздух сделался горьким от витавшего вокруг духа смерти.
До убежища оставалось несколько шагов, когда варги напали. Рейван резко развернулся и отшвырнул Ингрид так, что она ударилась спиной о дверь хижины.
– Отворяй! – рявкнул он и кинул ей в ноги мешок.
Клинок засвистел в воздухе. Кровь пролилась на снег. Тело варга рухнуло перед Ингрид. Рычание усиливалось. Из тьмы приближалось множество светящихся глаз.
– Быстрее! – крикнул Рейван.
Дрожащими руками Ингрид сбросила задвижку и навалилась всем телом на дверь. Очутившись на пороге, она в страхе оглянулась на Рейвана. Хищники бросались на него, и он рубил их одного за другим. Он двигался быстро, со звериной ловкостью и рассекал варгов с нечеловеческой силой.
– Рейван, в дом! Скорее! – воскликнула Ингрид.
Её спаситель влетел в хижину и запер за собой дверь, уложив бревно на опоры. Он громко шумел и топтался в темноте, проверяя, закрыты ли ставни. Хищники остервенело ломились в хижину: рычали, скребли когтями, но потом всё стихло.
Рейван чиркнул кремнем и, увидев запас дров, что-то буркнул. Его лицо в свете лучины было яростным и воинственным, весь он был перепачкан кровью варгов и выглядел подобно зверю. Ингрид испугалась его. Никогда ей не доводилось видеть, чтобы даже те, кого называли волками Нордхейма, принимали такое страшное обличье.
«Кто же ты такой?! – подумала она. – Ни один из воинов отца, лучших рисских воинов, не смог бы в одиночку отбиться от стаи варгов!»
Ингрид забралась на топчан, но ей никак не удавалось найти удобное положение для пылающих болью ног.
Рейван ворчал у очага, разводя огонь. Стружка с заиндевевшего полена не желала разгораться. Холодный воздух непроницаемой пеленой висел над зарождающимся пламенем. В тусклом мерцающем свете Ингрид увидела, как Рейван облизал пальцы, испачканные кровью.