Верховный ван

Титарев Ярослав

– Ингвар, в отряде трое убитых, – сказал отцу один из соратников.

– Проклятый тролль! – выругался отец. – Сдеру с него шкуру и постелю под задницы воинов в зале!

Ингрид поглядела на лишённое жизни тело Рейвана и чёрный, подтаявший под ним снег. Сердце заскрежетало в груди.

«Нет, ты не можешь оказаться врагом! Ведь ты был так добр ко мне!»

Ингрид сделалось горько, и слёзы подступили к глазам. Она больно укусила себя за губу, чтобы не расплакаться перед отцовскими соратниками.

– Ван,

что будем делать с убитыми? – спросил воин по имени Арнульф – один из ближайших соратников отца, с носом, похожим на орлиный клюв.

Отец плюнул в сторону мёртвого кзорга.

– Похороните ублюдка, – приказал он. – А наших заберём домой.

Ингрид поймала на себе холодный взгляд отца и виновато склонила голову.

– Что же, ты теперь под скамью забьёшься? – резко сказал он. – Вставай, пошли.

Когда Ингрид вновь подняла глаза на отца, он уже смотрел на своих людей.

– Уходим, – приказал он.

Глава 2.

Волчица

Взору Ингрид предстали древние стены Нордхейма. Над воротами развевалось родовое знамя клана: красное полотно с изображением волка. Над крышами вздымался дымок, и в воздухе носился запах родного дома. Конец пути был уже близок, но сердце Ингрид не радовалось – оно замёрзло и осталось на снежных склонах, где встретили свою смерть Торвальд и Рейван. Ингрид не покидали мысли о том, что теперь ей придётся распрощаться с мечтой стать воином.

– Беги вперёд. Мать ждёт тебя, – сказал отец.

Ингрид отделилась от отряда и побежала к воротам. Увидев стражей, она приготовилась к тому, что они сомкнут перед ней щиты и начнут подшучивать. Это оказались люди Лютого, а он никогда не благоволил ей. Хорошо, что его самого не было в крепости. Он ушёл на Великую охоту со своим тестем, ваном Колбьорном, в честь рождения первого сына.

– Маленькая Волчица вернулась, – усмехнулись стражи, обступив Ингрид.

– И вернулась с добычей, – кивнул один из них в сторону воинов, которые волокли тролля на полозьях. – Неужели ты его завалила?

– Может, и я! Пропусти!

К удивлению Ингрид, стражи послушно расступились, и она вошла в Нордхейм.

Улицы, вдоль которых так знакомо прижимались друг к другу мастерские, лекарский дом, кузница и жилища соратников вана, несли её к широкому двору перед главным домом.

Один из воинов, стоящий по другую сторону улицы, облачённый в чёрную медвежью шкуру, редкий и дорогой мех, напомнил Ингрид дядю Торвальда, и сердце её заскулило.

– Мой воевода мёртв. Что же мне теперь делать? – прошептала она, замерев посреди дороги.

До последнего Ингрид не смахивала слёз, сберегая сладкую возможность обмануться. Закрыв лицо руками, она зашагала дальше, не желая, чтобы кто-то из воинов видел её слабость.

Ингрид налетела на встречного, и оба они повалились на грязный снег.

– О боги! Ингрид! – проговорил мужчина с полосами чёрных рун на скулах.

Он быстро поднялся и подал ей руку. Волосы его были серыми от старости, а лицо изрезано морщинами. Ингрид тотчас же отёрла глаза и постаралась улыбнуться старику, что был когда-то соратником отца.

– Тирно! Как твоя жизнь? – бодро произнесла она.

– Пока при мне, девочка! И твоя, смотрю, при тебе! – Старик внимательно поглядел на Ингрид и, заметив слёзы, бросил взгляд на стражей. – Снова псица нападала на волков? А волки сильные попались?

Ингрид нахмурилась и отвела взгляд, делая вид, что влагу ей на глаза нагнал колючий ветер.

– Торвальд и все его люди мертвы, – сказала она.

– Торвальд в поисках славы забрался в запретное царство, – мрачно проговорил Тирно. – Он растревожил богов, и они оживили скалы, спустили лавину. Теперь, чтобы умилостивить богов, твоему отцу придётся принести значимую жертву.

«Надеюсь, не меня, – вздрогнула Ингрид. Ощущение вины и стыда за свой страх обожгло нутро, кровь прилила к щёкам. – Вожди всегда идут первыми, даже когда им страшно».

– Я пережила своего воеводу. Я заслуживаю смерти на алтаре! – смело произнесла Ингрид.

– Никто не посмеет укорить тебя, девочка. То, что случилось, – это воля богов, от которой не спрятаться ни мне, ни тебе, ни даже твоему отцу, – вздохнул Тирно. – Да, не вовремя я прибыл к вану под крыло.

– Ты пришёл говорить с отцом? Что случилось?

– Да, – протянул Тирно, – набулы стали часто бродить в окрестностях моих шахт. Я хотел просить людей для защиты. Ладно, может Лютый даст мне пару ребят.

– Если боги позволят, я сама попрошусь в число воинов для твоей защиты!

– Я слышал, что говорил о тебе Торвальд. В тебе волчий дух. Уверен, ты сумеешь защитить старика, – усмехнулся Тирно, похлопав себя по ноге.

Когда-то он ходил среди соратников отца, но потом получил тяжёлое ранение, сделался хромым и неуклюжим для битвы. Однако неимоверная сила, которой Тирно был одарён с рождения, по-прежнему позволяла ему крошить камни в ладони. Оставив соратников, он занялся добыванием руды.

– Только разрешит ли тебе отец вновь встать в отряд? – проговорил Тирно.

– Если не заколет меня сегодня на алтаре, то разрешит!

– Тогда тебе придётся говорить с Лютым, он теперь единственный воевода Нордхейма.

Боевой задор слетел с лица Ингрид.

– Если боги позволят, я решусь на этот разговор, – судорожно выдохнула она.

Тирно улыбнулся одними глазами и потрепал Ингрид по меху капюшона.

– Ладно, ступай, но, пожалуйста, смотри, куда идёшь!

Поднявшись по всходу, Ингрид отворила двери и оказалась на пороге большого зала.