Вернись домой

Рост Рая

А Марина взмыла к небесам в огненном вихре своих прекрасных крыльев. Ее крик радости и предвкушения, казалось, слышали все. Она уже знала, что ей нужно делать, я подсказал ей, придя во сне. И она послушалась, раскинула пламенные крылья. Они горели

первозданным огнем, согревая всего меня своим теплом. И множество искорок, отрывающихся от всполохов ее крыльев, я направил неспешным ветерком ко всем существам, кому сейчас нужна была помощь. К обезумевшим драконам, которые уснули в горах. К потерявшим своего зверя барсам, которые уже и не надеялись вернуть вторую свою сущность. К заснувшим нагам, свернувшимся в кольцах, не желая просыпаться. И к заледеневшим душою эльфам, которые потеряли веру.

Я вздохнул полной грудью, набирая в нее столько воздуха, что даже горы поднялись и опали от моего дыхания. А потом рассмеялся – легко, беззаботно, чувствуя, как гром в небесах клокочет, как реки быстрее побежали по своим руслам. Это мои слезы радости устремились по лицу.

– Как же хорошо, – я прикрыл глаза, стараясь запомнить этот миг.

– Конечно хорошо, – согласилась Богиня, крутя в руках какой-то цветок, который поблескивал на солнце, словно был хрустальным. – Когда рождается феникс, мир становится счастливейшим обладателем такого чуда. А тебе повезло вдвойне: у Мари скоро появится дочь, и она тоже, как мама, феникс.

– Значит, я не так уж плох, – пошутил я, – что ко мне вон уже два феникса прилетели.

– Плох, тоже мне скажешь! Мучилась бы я с тобой, если бы считала тебя плохим миром. Ты, дорогой мой, один из самых лучших и любимых моих миров, – она поцеловала меня в щеку, отчего я вообще весь зацвел, ведь не каждый день тебя Богиня целует.

– А почему не самый? – все же решился я набить себе цену – два феникса у меня теперь есть, а это дорогого стоит!

– Не задавайся, Расшард, у меня много миров, и все они очень стараются, чтобы стать лучшими. Так что и ты должен постараться, чтобы у тебя больше не было войн. Я понимаю, что ты молод, и все мы ошибаемся, но все же ты уже не так мал, чтобы находить какие-либо для себя оправдания.

– Конечно, Энелия, я буду очень стараться, – я улыбнулся своей матери и принялся опять наблюдать, как летает феникс, а вокруг нее в небе кружат четыре ее дракона. Я разогнал тучки, чтобы мне лучше было их видно. Красивое все же зрелище. – Не может быть!

– Что случилось? – тут же Богиня повернулась ко мне, тоже отрываясь от созерцания феникса.

– Мои души просятся домой, – я боялся дышать и притих, слушая их.

– Так чего же ты ждешь, возвращай их домой.

Конец