Верните мне боль
Шрифт:
А какая забота - моя?
Наверно, я уйду из Института. В самом деле, к чему это копанье в ветоши веков? Все равно, нам никогда не постичь побуждений, стремлений героев старых книг. Займусь чем-нибудь другим. Поеду к своим родителям разводить овцебыков на Памире. Или буду сниматься - говорят, я видеогенична. Да мало ли на свете занятий?
...А одно из лучших - сидеть, жмурясь на солнышко, в чудесном альпинарии, на белом валуне с черными пятнами лишайников, похожем на пегого бычка.
...на одном из валунов сидит девочка. Тощенькая, согнувшаяся фигурка самый неблагодарный возраст. Склонила голову, длинные прямые волосы закрывают лицо. Что у нее на ладони? Как будто бы смятый бледно-сиреневый ирис.
Уже странно - в наше время редко кто решится отнять жизнь у живого, оторвать цветок от родины его - земли.
Меня охватывает быстрое и тревожное ощущение какого-то неблагополучия, какой-то дискомфортности в этом сияющем и уютном мире.
Подхожу ближе: нет, это не сорванный цветок. Это птица, несчастного, жалкого вида. Птенец горлинки, еще с желтизной на клюве, сквозь редкие перья сквозит лиловая, пупырчатая кожа.
Он лежит на боку, глаза прикрыты пленкой, лапки скрючены.
Он мертвый, этот птенец.
– Жора!
– девочка гладит редкие перья.
– Жорик!
– И захлебывается слезами.
Тягостное зрелище - плачущий ребенок. Начинаю понимать Идукаково ей с такими вот, способными проливать слезы, разговаривая с мертвой птицей?
Сажусь рядом, кладу ладонь на теплые волосы.
– Не надо плакать, девочка. Он из гнезда выпал, да? Почему ты зовешь его Жорой?
Она поднимает глаза - ресницы, склеенные слезами, торчат треугольничками.
– Потому что он - Жора. Когда он упал из гнезда, я его подобрала. И он жил у меня. Двадцать два дня... Все ел. Уже пробовал летать. И вдруг... перестал есть...
И опять слезы. Неразумное, детское, но все-таки горе. Неизвестно, чем ей помочь. Я запоздало советую:
– Надо было обратиться в пункт помощи животным. Или сразу отнести его в городской заповедник...
– Я бы отнесла. Но он не хотел уходить от меня. Он садился на стол, возле лампы, и смотрел, как я делаю уроки...
Как трясется худенькая, выгнутая спина, бугорки позвонков обозначились под платьем. И этот жалкий комочек сизых перьев.
– Знаешь, - вдохновляюсь я, - есть такие люди, которые могли бы тебе помочь. Они волшебники. Они делают всех счастливыми.
– И Жора будет живой?
– Нет, что ты? Это невозможно. Но эти люди заберут твое горе. Ты все забудешь...
Она молчит, строго выпрямившись. Глаза, опухшие, в покрасневших веках, смотрят пристально, вопрошающе.
Она качает головой:
– Нет, не хочу. Он жил, он был мой друг - а я его забуду?
– Ему ведь все равно. Он уже ничего не чувствует...
– А мне? Я-то живу. Мне не все равно. Забыть - значит предать.
Что она сказала? Детский лепет... Почему он смог перевернуть, взорвать мою тупую успокоенность, мое самодовольное благополучие, мою отгороженность от всего тяжкого и печального?
Гоша, Григорий Ланской, милые сотрудники в белом силоне, - то ли вы делаете у себя в Институте?
...Нет, я лечу туда. Завтра же. Я расскажу им все. Я попрошу их, милосердных:
– Верните мне боль. Верните мне себя!
У меня много работы в последнее время - я столько и хочу. Что-то сдвинулось, переменилось. В институте хвалят уже не только мою скрупулезную добросовестность и дотошность. Говорят, что у меня есть "неожиданные ракурсы". Одобряют "глубину понимания".
Нелегко мне дается эта самая глубина...
Люди прошлого, герои старых книг!.. Ведь они жили, столь непохожие на нас и в чем-то такие же, как мы.
Жили, страдали. На наш взгляд - иногда по своей вине, пренебрегая рассудком, взрывая логику, покоряясь предубеждениям... Но ведь их страдания были истинными. Болью сердца прикоснувшись к ним, я поняла...
А главное - я поняла необходимость своей работы. Надо знать, чего искали, чем мучались те, кто прошел по земле до нас: то, что найдено нами, начинали искать они. Если будет потеряно понимание того, как было, не оценить и высоту, на которую взошел, не взглянуть в новые высоты и дали, не найти новую формулу Счастья - огромного, всеохватного, всечеловеческого.
...Для себя - я нашла ее. Счастье. "Со-частье". Двинулся бы ты дальше. Этимологический словарь! Со-участие. Душа, открытая, распахнутая всему человеческому. Пусть мне будет больно, если где-то живет еще и когда-то жила - боль.
Счастье - это не только, когда тебя понимают. Счастье - когда ты понимаешь других.
...Все мое, все отражается во мне. И таинства людских судеб, и великолепное разнообразие природы, и это небо, сквозящее в ветвях и листьях, - все огромное небо...
Придет и мой час - уходить из мира действия. В этот час не покинь меня, память!
Воскреси тот день, тот час. Пусть я переживу вновь...
...бесшумное круженье машин - бурю техники века, обтекающую наш островок...
...ветер, взметнувший мои волосы...
...и тоску, и боль, и счастье - в яростном взлете души...
...и глаза - в глаза. И серебро его смеха, и в нем - вся беспредельная радость жить на земле человеком.