Верность
Шрифт:
– Прекрасно, – лаконично произнес он.
– Спасибо, Хейден, – прошептала я.
Сама не знаю, почему я не могла говорить громко. Должно быть, от напряжения, окружавшего нас, у меня сдавило горло.
– Рад был помочь. А теперь пора укладываться.
Он легонько погладил меня под подбородком, повернулся и пошел в нашу комнату. Я отправилась следом. Хейден зажег свечу и поставил ее на столик у кровати. Я была готова камнем упасть в постель, такую уютную и зовущую. Но Хейден меня задержал.
– Погоди… – он повернулся к комоду, достал рубашку и бросил мне. – Переоденься. Та, что на тебе, вся в крови.
Оглядев
– М-да, – пробормотала я, подтащив к себе чистую рубашку.
Но вначале требовалось снять футболку. Едва я взялась за кромку, меня прошило болью. Руки сами опустились, и я скривилась. Такое от Хейдена не скроешь.
– Давай помогу, – сказал он.
Через мгновение Хейден очутился рядом, предотвращая мои новые попытки. Я судорожно выдохнула, стараясь хоть как-то унять боль, и нехотя кивнула.
Хейден осторожно взялся за кромку футболки и так же осторожно, не торопясь потянул вверх, обнажая мне живот и прикрытую лифчиком грудь. Он высвободил мне руку с неповрежденной стороны, после чего полностью стащил с меня футболку.
И вновь я оказалась перед ним в одних шортах. Мои ощущения смешались; уязвимость соседствовала с другим, очень приятным чувством. Хейден перевел взгляд на мой поврежденный бок и болезненно поморщился, увидев пурпурный кровоподтек. Это «украшение» занимало весь бок; повязка, наложенная на рану, прикрывала лишь малую часть.
– Черт побери, Грейс… – хмуро произнес он.
Хейден присел на корточки. Его лицо теперь было на одном уровне с раной. Его пальцы едва касались поврежденной кожи, но не так, как пальцы Докка. Тот действовал целенаправленно, как врач. Пальцы Хейдена несли успокоение и исцеление. Огрубелые подушечки чуть притрагивались к кровоподтеку. Мне не было больно, но по спине полз холодок. Затем Хейден наклонился еще ниже.
У меня перехватило дыхание. Хейден осторожно поцеловал мою рану. За одним поцелуем последовал второй, третий. Снова и снова он целовал мне вспухшую кожу, пока не покрыл поцелуями почти все место кровоподтека. Мое сердце было готово выпрыгнуть наружу. Поцеловав меня в последний раз, Хейден встал и выпрямился.
– Ложись отдыхать, Грейс, – тихо сказал он. – Я очень хочу, чтобы ты скорее поправилась.
Нежные слова и такие же нежные прикосновения были столь непривычны, что это почти убаюкало меня. Я лишь сумела вяло кивнуть. Хейден принялся меня одевать. Вначале продел в рукав руку с поврежденной стороны, затем другую. Я не заметила, как мягкая ткань окутала меня всю.
– Отдыхай, – повторил Хейден, кивнув на кровать.
– Слушаюсь, – вяло улыбнулась я.
Мне казалось, что мы уж слишком серьезно отнеслись к случившемуся. Я совсем не хотела добавлять Хейдену забот. Я же видела, как на него подействовала моя рана, и даже почувствовала себя виноватой, что испортила ему настроение.
Кровать чуть скрипнула и прогнулась под моей тяжестью. Я заползла на свою сторону и накрылась одеялом. Легла я, естественно, на здоровый бок, чтобы не давить на сломанное ребро. Я терпеливо ждала, пока Хейден тоже ляжет, но, к моему удивлению, он достал из комода другую рубашку и торопливо натянул. Я и глазом моргнуть не успела.
– Что ты делаешь? – в замешательстве спросила я.
– Мне нужно проверить дежурных на башне, – пояснил он, отбрасывая волосы со лба.
– Тогда я…
Я уже собралась встать, но Хейден покачал головой.
– Ты никуда не пойдешь, – торопливо заявил он. – Тебе надо отдохнуть, и это не обсуждается. Я долго не задержусь, а тебе незачем со сломанным ребром лезть на башню.
– Помнится, ты заставил меня туда подниматься с огнестрельным ранением, – возразила я.
Это было сказано в шутку, однако Хейдену сейчас было не до шуток. Он наградил меня очередным хмурым взглядом.
– Та ситуация была другой, – отрезал он, не вдаваясь в объяснения. – Мне нужно идти. Но прошу тебя… не исчезни.
Хейден с легким прищуром смотрел на меня. Чувствовалось, он про себя решает, способна ли я предать его доверие. Даже после всех передряг, через какие мы оба прошли, он не очень-то был готов оставить меня в хижине одну. Я подперла щеку кулаком, облокотившись на постель. Мне жутко захотелось выпучить на Хейдена глаза, но я удержалась.
– Хейден, я никуда не сбегу.
Он продолжал смотреть на меня и хмуриться, покусывая нижнюю губу. Потом решительно кивнул:
– Договорились.
Хейден пошел к двери, но тут же остановился, словно передумав. Повернулся ко мне, замер, открыл рот, однако ничего не сказал и снова закрыл. Я с изумленной улыбкой следила за битвой, происходящей у него в душе. Не знаю почему, но мне были очень дороги эти редкие мгновения его растерянности. Хейден тяжело вздохнул, тряхнул головой и шагнул ко мне. Нежно сжав в ладонях мое лицо, он прильнул губами к моим, отчего у меня застучал пульс. Я закрыла глаза. Не убирая ладоней, Хейден нежно меня поцеловал.
– Я быстро вернусь, – тихо сказал он. – Отдыхай, Медведица.
Большие пальцы Хейдена еще раз скользнули по моим щекам. Я не успела произнести ни слова. Дыхание и то перевести не успела. Хейден быстро вышел из хижины, оставив меня одну в своей постели.
Неожиданный всплеск адреналина так и гонял кровь по моим венам. От спонтанно возникшего желания поцеловать Грейс перед уходом мой пульс бешено стучал в висках. Я чувствовал себя абсолютным идиотом, злясь на свою нерешительность. Но не скажу, чтобы я жалел об этом поцелуе. Всякий раз, когда ее губы касались моих, в сердце начинался салют.
Меньше всего мне сейчас хотелось тащиться на башню и проверять дежурных, однако ранение Грейс не освобождало меня от обязанностей. Конечно, я предпочел бы лежать сейчас с нею рядом, обнимать и успокаивать, но позволить себе такое я не мог. По крайней мере, сейчас.
Я резко тряхнул головой, прогоняя подобные мысли, и стал торопливо подниматься по башенной лестнице. Хотелось поскорее закончить проверку. А мысли продолжали лезть, совершенно дурацкие и несвоевременные. Одно дело перестать юлить перед собой и наконец признаться, что у меня есть чувства к Грейс, и совсем другое – желание все бросить, чтобы подольше быть с нею. Именно этого я и боялся, когда чувства только-только просыпались, но я твердо решил не пренебрегать своими обязанностями. Если я перестал сопротивляться влечению, это не означало, что нужно полностью выпадать из реальности.