Верность
Шрифт:
В конце матча в меня бросили бумажным стаканчиком. Повернувшись в сторону трибуны, я показал рукой на табло: «Лучше посмотри на счет, хулиган». А счет был 7:3 в пашу пользу.
У соперников, как мы и ожидали, лучше всех выглядел Эспозито. Он и три года назад был сильнейшим. Тогда его называли «забияка Фил». Похоже, в той серии Эспозито так и не смог примириться с тем, что советские хоккеисты на равных играли с профессионалами. Фил играл превосходно, но иной раз выходил «за рамки», и нельзя сказать, чтобы мы тогда расстались друзьями.
Теперь Эспозито стал сдержаннее. Признал за нами право на большую игру.
– Важно вовремя избавиться от стареющего игрока, – пояснили нам. – Еще немного, и Эспозито уже никто бы не купил.
Да, изменился наш старый приятель. На коньках он бегал уже не так быстро, как раньше, и из-за этого не успевал вернуться к своим воротам. Но блестящая техника, мощная игра на «пятачке» и поразительное чутье по-прежнему были верными козырями Эспозито После игры в Нью-Йорке он скажет:
– Я предупреждал своих партнеров, что с русскими надо быть начеку, но они смеялись надо мной…
На следующий день мы вернулись в Монреаль и прямо из аэропорта в хорошем настроении поехали на каток – тренироваться. Мы понимали, что главные, самые трудные матчи впереди. Нашим следующим соперником был «Монреаль канадиенс» – именитейший клуб в НХЛ, законодатель мод, поставщик звезд, 18 раз владевший к тому времени Кубком Стэнли.
Без всяких преувеличений скажу: вся Канада жила этим матчем. Ажиотаж достиг невероятного накала. Считалось, что «Монреаль канадиенс» должен дать решительный бой советским хоккеистам.
– Мы обязаны заявить миру, что лучшие хоккеисты играют в этих стенах, – сказал хоккеист НХЛ Лапойнт журналистам, показав на своды «Форума».
Да, «Форум» на своем веку видел немало выдающихся мастеров, великолепных матчей. Снаружи этот хоккейный дворец ничем не примечателен. Построен он, прямо скажем, без особой архитектурной фантазии. Бетонный куб среди множества таких же, довольно безликих, домов. Вы можете пройти мимо и даже не понять, что это тот самый «Форум» – святая святых канадского профессионального спорта, главный храм хоккея, куда стекаются тысячи паломников. Красотой он не вышел, зато внутри там есть все для того, чтобы спортсмены, зрители, судьи, журналисты могли с комфортом поклоняться своему божеству – Хоккею.
Несколькими годами позже генеральный менеджер «Монреаль канадиенс» Серж Савар – тот самый, кто в 1972-м был игроком сборной НХЛ, могучий, с карими глазами и красиво очерченными губами канадец французского происхождения – показал мне весь «Форум» от чердака до подвала. Его рассказ, по-моему, будет интересен и вам.
– Наши трибуны насчитывают 16 076 сидячих мест и еще 2 тысячи человек могут смотреть хоккей стоя, – говорил мне Савар, показывая на ряды кресел, круто уходящих под самую крышу. – Впрочем, когда в 72-м году мы с тобой встретились на этом льду, сюда набилось 22 тысячи зрителей. «Форум» был построен в 1924 году, но его трибуны тогда вмещали только 5 тысяч мест. Он выдержал три реконструкции. Последняя, в 1968 году, сделала здание таким, каким его видят сегодня.
Савар хитро улыбается:
– Если бы кто-то из великих советских хоккеистов согласился год-другой поиграть за «Монреаль», мы бы снова перестроили «Форум», сделав его в два раза вместительнее.
Здесь проходит 50 хоккейных матчей за сезон, а кроме того – цирковые и эстрадные представления, ледовые ревю, выставки автомобилей, концерты рок-музыки, соревнования по гимнастике, волейболу, баскетболу. Во время летней Олимпиады-76 «Форуму» доверили финальные поединки боксеров.
– Мы продаем два миллиона билетов в год, – добавляет менеджер по административным вопросам и, как я понимаю, правая рука Савара, остроумный Джерри Грудман. – На этой арене мы могли бы проводить даже бои быков.
Савар затягивается сигарой, добровольно уступая инициативу своему помощнику, а тот охотно принимает обязанности гида:
– Это буфеты и бары. Их ровно столько, чтобы за девять минут успеть накормить всех зрителей.
– Почему за девять?
– Перерыв длится пятнадцать минут – так? Три минуты болельщику даем, чтобы выйти в фойе, три – чтобы войти обратно. Остается девять. Все двери, – с гордостью говорит Грудман, – у нас можно открыть одновременным нажатием кнопки на пульте. Почти 20 тысяч зрителей спокойно покидают помещение всего за двенадцать минут.
Из рассказа Джерри Грудмана я понял, что посещать хоккейные матчи в Монреале – увлечение накладное. В среднем билеты стоили по шесть долларов, но чтобы сидеть на хороших местах, надо было платить 17,5 доллара. Две с половиной тысячи человек являются обладателями постоянных сезонных абонементов на матчи – это так называемые члены клуба «Монреаль канадиенс», элита канадских болельщиков. Вступить в клуб почти так же трудно, как стать членом английского парламента. Места передаются по наследству, юридически завещаются ближайшим родственникам. Некоторые состоят в клубе по 35 – 40 лет. Им отведены в «Форуме» специальные, с комфортом оборудованные помещения, а на трибунах – застекленные угловые галереи.
Вообще, как и во всяком солидном заведении, традиции здесь чтут очень строго. Скажем, эмблема «Монреаль канадиенс» остается неизменной почти семь десятилетий.
Для журналистов в «Форуме» предназначена галерея прессы. Ото что-то наподобие металлического балкона, подвешенного под самым потолком, где каждое место персонально закреплено за ведущими хоккейными обозревателями. Вот кресло с пюпитром № 57, на нем металлическая табличка – «Жан Беливо». Напротив, по другую сторону площадки, – такая же галерея, предназначенная для корреспондентов телевидения и радио.
В пресс-центре «Форума» стоят телетайпы, телефоны. Есть табло, которое показывает счет матчей, проходящих на других катках лиги. Стены украшены портретами капитанов команды: Сержа Савара, Анри Ришара, Боба Гейни, Ивана Курнуайе, Жана Беливо, Мориса Ришара… За стеклами витрин пожелтевшие от времени газеты с репортажами о триумфах «Монреаль канадиенс», другие реликвии.
Вообще, надо сказать, во всем том, что касается уважения к своим верным болельщикам и хоккеистам, у канадцев можно поучиться. Савар показал мне помещение, которое специально предназначено для ветеранов команды. Это своеобразный клуб, членом которого становится каждый, кто сыграет за «Монреаль канадиенс» не менее ста матчей. Сюда он может приходить с членами своей семьи, отдыхать, встречаться с коллегами, общаться с журналистами.