Вернуть изобилие
Шрифт:
Табита и один из роботов пытались вытащить корабль из болотистой ложбины, в которую он угодил. Табита дала команду. Левое крыло неожиданно вырвалось из подлеска, разбрызгивая огромную струю грязной жижи.
— Отлично, отлично! — закричала Табита, бросаясь в обход корабля с носа на корму. — Так и держите!
В новом порыве надежды она вызвала мозг корабля:
— Алло, алло, Элис! Ты меня слышишь?
Ответа не последовало.
Внезапно дождь усилился.
По приказу Табиты роботы закрепили тросы на толстых стволах крепких
Табиту снова вызвала Саския, а сразу вслед за ней — Марко.
— Он объявился?
— Он?
— Да Гектор же, Гектор, — сигнал был скверным, голос звучал так, словно пробивался сквозь массу проволочной шерсти. — Кого я могу иметь в виду, как ты думаешь?
— Твоего покойного партнера.
— Да, знаешь, кто их там разберет?
— Гектора, что был мертв.
— Он и был мертв! Э-э, эладельди, они пристрелили его. — Треск.
— …сама его видела. Разве он не был мертв?
Табита стиснула зубы. Она не собиралась с ним спорить. И даже не имела никакого желания с ним разговаривать.
— Он еще не вернулся, нет, наверное? — сказал Марко после небольшой паузы.
— Нет.
— С тобой все в порядке? Ты не ранена, ничего? По-моему, Могул — единственный, кто… не самое страшное, нам здорово повезло, да? А… с тобой? Вот теперь я тебя нашел, я вижу корабль… уже иду.
Табита отвечала на это угрюмыми односложными восклицаниями. Она поднялась на ноги, отряхивая скафандр, и направилась к подвешенному кораблю, чтобы заглянуть под него:
— Не утруждай себя, Марко.
— Мне надо с тобой поговорить, — сказал он.
Он шел через искривленный лес, разговаривая на ходу:
— Наверное, это жара его растопила, Гектора. Ну и напугал он нас, чтоб его… выскочил и прочь оттуда… уже был наверху, на крыше, — вспоминал Марко, а сигнал прерывался и жужжал. — Он вылез оттуда.
Голос Марко звучал напряженно и тараторил из-за шока, страха и нервов. Болтать — это его реакция на любые события, угрюмо подумала Табита. Он все еще говорил:
— Они на самом деле могут передвигаться, эти ребята. Я думаю… просто в смятении, он, наверное, испугался, вот что… посадка.
Табита не отвечала. Она вставила назад инспекционный пульт, контролировавший главный двигатель.
В ста метрах, за деревьями, она мельком увидела приближавшегося Марко. Его скафандр был великолепен, ярко-алый и угольно-черный. Он помахал рукой. Табита не обращала внимания. Она подозвала ближайшего робота и, когда тот подошел, нагнулась, чтобы поднять его.
Марко
— О, подожди, я тебе помогу.
Он помог ей поднять робота в открытый шлюз. За поляризованной маской его лицо было потным и угрюмым.
— Господи, хотел бы я знать, где он, — сказал Марко, когда робот повернулся на шарнирах и затарахтел, поднимаясь вверх по трапу в кабину. Марко сделал энергичный жест в сторону леса. — С ним там может что-нибудь случиться без защитного костюма.
А она-то в какой-то момент решила, что он говорит о Могуле. Табита снова обратила свое внимание на ручной монитор.
— Черт побери, он же может там по-настоящему умереть! — раздраженно бросил Марко, ударив кулаком по дверному косяку.
Табита больше не могла этого выдержать:
— Он ведь фраск, Марко, — сказала она.
— Фраск, — согласился Марко. — Верно.
— Единственные, кто когда-либо что-то строили на Венере, — сказала Табита.
— Ну так что?
— Единственные, кто когда-либо производил себе подобных на Венере, Господи Боже. Единственные, кто когда-либо рожали в космосе, раз уж на то пошло. В вакууме.
— Серафимы, — вставил он.
— Рожали — я сказала.
Стекло его лицевой маски на мгновение стало непрозрачным, когда робот передавал картинку.
— Так как ты считаешь? Думаешь, с ним все будет нормально, так, да? — Марко вытянул палец и неожиданно сунул им в подбородок своего шлема, как будто хотел пососать большой палец и забыл, что он в скафандре.
— Марко, если я не смогу запустить корабль, мы все умрем. Здесь. И скоро.
— Но ты же посылаешь сигнал бедствия или что-нибудь в этом роде, да?
— Нет, — ответила Табита. И показала на угрюмый океан туч. — У меня не хватит мощности, чтобы пробиться сквозь все это.
Он уставился на нее, как встревоженный спаниель.
— Так что я собираюсь ее запускать, — сказала она очень спокойно. — И когда я это сделаю, предупреждаю: я вылетаю сразу и не стану ждать никого из тех, кто потерялся.
Она подала сигнал роботу на пульте. Зажужжали реактивные отражатели.
— Я понимаю, — сказал Марко. — Я понимаю твои чувства. Поверь мне. Но этот парень, моя звезда, как ты сказала, мой партнер, да? Он где-то там, в лесу, и он ранен. То есть, я хочу сказать, мы думали, что он мертв. Он должен быть очень-очень тяжело ранен. По крайней мере.
— Замечательно, — отозвалась Табита. — Иди отсюда.
Марко распростер руки ладонями вверх повелительным жестом примирения.
— О'кей, — сказал он. — Всего пара вещей. Пара вещей, о которых ты должна знать. У меня не было времени объяснить тебе это.
— Только быстро, — свирепо приказала Табита.
— Ну, я знаю, у тебя создалось впечатление, что Гектор — член нашей группы. «Контрабанды». То есть, я хочу сказать, он им и был, конечно, был, только на самом деле он не был в труппе, если ты понимаешь, что я хочу сказать.