Вернуть изобилие
Шрифт:
Табита с трудом вылезла из кресла.
— КАПИТАН.
Кто-то звал ее.
Голос был женский. И знакомый.
— Мама? — спросила Табита. Ее собственный голос звучал странно, словно она говорила в трубу. — Что тебе нужно?
Она легла на пол. И стала наблюдать за красивыми красными и зелеными огнями. Это было так глупо, она провела всю жизнь в этой кабине и никогда не смотрела на них. А они были такими красивыми. Это было странно.
— ТЕБЕ НАДО ПРОЧИСТИТЬ ОКСИГЕНАТОР, КАПИТАН.
— Сию минуту.
— ПОЖАЛУЙСТА,
— Релла? Это ты?
Последовала короткая пауза.
— СЕЙЧАС ЖЕ ПРОЧИСТИ СВОЙ ОКСИГЕНАТОР, ТАБИТА. ПРОСТО СДЕЛАЙ ЭТО, ЧЕРТ БЫ ТЕБЯ ПОБРАЛ.
— Доджер!
Табита сделала попытку подняться, но это оказалось слишком трудной задачей. Она нашла на полу какую-то вещь, большой металлический предмет, просто она не могла вспомнить, как он называется. Он был тяжелый. Он поблескивал, светился. Красивые огоньки множились, плавали в ее голове.
— ТАБИТА, ТЫ УМИРАЕШЬ. ТЫ СЕЙЧАС УЖЕ УМИРАЕШЬ.
Куда бы ни бросила сейчас взгляд Табита, ей отовсюду подмигивали огоньки, заслоняя все, как вуаль.
Тень, словно кто-то двигается по пустому трюму.
— Я вижу тебя, Доджер.
На самом деле она ничего не видела. Табита моргнула. Она ощущала боль в груди, и от этого ей было трудно думать. Она хотела спать, но боль была слишком сильной. Там вообще кто-нибудь есть?
Может, кто-то из них вернулся, кто-то из людей в дурацких скафандрах.
Раздался громкий сигнал тревоги, завывая и пронзительно визжа.
— ТАБИТА! ТАБИТА! ТАБИТА ДЖУТ!
— Ладно, Доджер, — хрипло проговорила Табита. — Ради тебя. Только… ради тебя…
Она не могла подняться. Шум распластывал ее, разбивал о пол. Голос все кричал, пока она с трудом ползла на спине вдоль стены — до тех пор, пока не смогла протянуть руку над головой и на ощупь отсоединить подачу воздуха от панели.
— Ради тебя, Доджер.
Она вставила наконечник в в свой респиратор.
— Д…
И потеряла сознание.
Она была под водой. Глубоко под водой и дышала под водой. Это было легко. Просто вдыхаешь и выдыхаешь. Если бы только кто-нибудь знал, как это легко. Она напряженно двигалась сквозь ночь из воды, расталкивая ее руками. У них там, внизу, тоже были звезды. Они рябили, когда она Табита приближалась к ним. Они подмигивали, пульсированием передавая ей послания. Давай, говорили они. Давай.
Она была на глубине.
А потом она лежала на полетной палубе «Элис Лиддел», ее легкие поднимались и опускались от потока собственного воздуха на корабле, в голове у Табиты стучало, в ногах и руках покалывало. Сквозь разбитое ветровое стекло она могла видеть мрачное сияние жаркого, согбенного леса, моросящий дымящийся дождь.
Идиотка, сказала она себе, жадно глотая свежий воздух. Идиотка несчастная. Она подумала, что здесь кто-то есть, разговаривает с ней.
— Элис? — спросила Табита. Горло
Ответа не было.
Опершись на стену, Табита села. Все еще подсоединенная к шлангу подачи воздуха, затруднявшего ее движения, Табита протянула руки за спину и отстегнула оксигенатор от спины. Потом она рывком продвинулась настолько, чтобы вставить его в блок чистки. Наклонив голову набок, Табита как раз могла видеть счетчик и то, как низко упал уровень. Она содрогнулась.
В трюме что-то застучало.
Там что-то было. Об этом Табита даже не подумала.
— Саския?
Ответа не было.
Может быть, попугай вылез из своего ящика.
— Тэл! — позвала Табита. — Сюда, Тэл!
Не было и попугая.
Табита пососала свою трубочку. Глотать было больно.
Превозмогая боль, Табита поднялась на ноги. Все ее мышцы словно были набиты наждачной бумагой. Судорожно вздохнув, она оперлась на стену и посмотрела на оксигенатор. Десять минут, прежде чем она сможет снова надеть его. Десять минут она будет ждать, беспомощная, на привязи, что существо из трюма придет и схватит ее.
Последовало долгое молчание. Потом негромкий глухой удар и стук.
Летучая мышь, подумала она. Влетела через открытую крышу и не может найти пути наружу.
Шесть минут. Пять. Четыре минуты сорок пять секунд.
Снова стук. Словно мелкие кусочки металла, подумала Табита, в отчаянии соображая, что бы это могло быть. Что-то с металлической чешуей. Игуаны. Вот это что.
Две минуты пять восемь секунд.
Чтобы забраться в корабль, игуане пришлось бы залезть вверх по одному из крепежных деревьев, пробраться по кабелю, попасть на крышу и провалиться сквозь двери, закрытые на задвижку.
Снова звон, долгий, протяжный.
Одна минута.
Что-то было внутри и ждало ее.
Табита увидела свой гаечный ключ, лежавший на полу кабины. Она сообразила, что задерживает дыхание. Если она будет задерживать дыхание, что же она будет высасывать из этого воздуховода?
На блоке оксигенатора засветилась панель индикатора. На ней появились слова: «ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ. НЕ ПЫТАЙТЕСЬ ОТСОЕДИНИТЬ ОКСИГЕНАТОР, ПОКА НЕ ПОГАСНУТ ВСЕ ОГНИ И ЦИКЛ НЕ ЗАВЕРШИТСЯ».
Табита схватилась за оксигенатор.
Механизм заворчал.
Свет не гас.
Империи поднимались и рушились.
Свет не гас.
Вселенная сонно вращалась вокруг своей оси.
Свет погас.
Табита схватила оксигенатор и перекинула его через плечо. Закрепив его на месте, она услышала щелчок клапана и набрала полные легкие свежего воздуха.
Табита отсоединила подачу воздуха от своего шлема и подхватила гаечный ключ. Ну, вот, что теперь?
Она спустилась вниз, в трюм, двигаясь так тихо, как только могла. Оперлась на раму поврежденной двери, чувствуя, как покачивается под ней Элис.