Вернуть невесту. Ловушка для попаданки
Шрифт:
Гости появились в усадьбе ближе к утру, когда ночная тьма начала постепенно рассеиваться, уступая место густым предрассветным сумеркам.
Я вышла во двор, чтобы, как полагается, встретить высокопоставленных визитеров у дверей дома. Простое закрытое платье, скромная прическа, неизменная вуаль и темные круги под глазами, тщательно нарисованные незадолго перед этим. Идеальный образ. Краше разве что в гроб кладут, да и то вряд ли.
— Эннари, какая встреча, — Кетра грациозно выскользнула из кареты и, обогнав брата, направилась ко мне.
Затянутая в модный дорожный
Так вот как выглядят магички после корректирующего ритуала. Эффектно, ничего не скажешь.
«Интересно, если убрать косметическую магию, что там от настоящей внешности останется?» — мелькнула ехидная мысль.
Мелькнула и пропала — не стоит себя выдавать ни взглядом, ни даже намеком на язвительную улыбку.
— Лорд, леди… Добро пожаловать в усадьбу, — выдохнула почти шепотом, приветствуя кузину, а заодно ее презрительно скривившегося братца. И тут же покачнулась, опираясь на руку Мьирры — для полноты эффекта и общего впечатления.
— Здравствуй, дорогая, — пропела девушка, жадно изучая меня с головы до ног. — А лицо зачем закрыла? Ладно, за пределами дома, но мы-то все свои. Сними, хочу взглянуть на тебя. Все-таки давно не виделись.
Ну, да… Взглянуть, оценить, от души порадоваться несчастью «ближнего».
— Снять не могу, — качнулась назад, уворачиваясь от руки Кетры. Надо же, какая прыткая. — Это решение отца. Я обещала исполнить его предсмертную волю и носить вуаль постоянно. Последнее слово умирающего — закон, никто не вправе его отменить.
— Вот как, — кисло протянула кузина. Еще раз цепко ощупала меня взглядом и добавила, почти не скрывая злорадства: — Наверное, он прав, пожалел родную дочь. Ты ведь, должно быть, сильно изменилась. Это сразу заметно. Осунулась. Сникла. Подурнела. Мне говорили, но я поверить не могла. Тяжело жить с такой внешностью, да? Иметь все и потерять… Ах, это ужасно, я бы не вынесла.
Она кокетливо, явно гордясь собой, поправила выбившуюся из замысловатой прически прядь волос.
— В академии ты невероятно гордилась тем, что…
— Простите, леди, — перебила тихо, но твердо. — Я ничего не помню.
— Совсем ничего? — захлопала ресницами Кетра. — Память так и не вернулась? Жаль…
Кузине, действительно, было жаль — я видела это по ее лицу. Конечно, травить того, кто помнит, что он утратил, намного веселее. Занимательнее и приятнее. А тут такой облом.
— Госпожа Янт так и не оправилась полностью после несчастного случая, — выдвинулся вперед Хобб. Сухо кивнул наследникам. — Она очень слаба и часто болеет. Сегодня вот опять стало плохо. Я даже остался дежурить в усадьбе этой ночью и категорически возражал против того, чтобы Эннари вставала с постели, но она настояла. Хотела поприветствовать вас. В любом случае, прошу не задерживать надолго мою пациентку.
— Мы и не собирались. Времени нет на пустые разговоры… с госпожой, — высокомерно процедил Эндер, выделив интонацией слово «госпожа».
Он расправил плечи и гордо оглядел присутствующих. Вот, мол, какой я орел — сам верховный правитель, лично, обо мне помнит.
А я вдруг ощутила неожиданную жалость к Фарну. Бедный Дракон, он ведь теперь, даже если и захочет, от такого «бесценного» подарочка не отвяжется.
— Позаботься о моем Ауре. — кузен, не глядя, бросил поводья Джалсу. Повернулся к Мьирре. — Надеюсь, наши покои готовы? Прекрасно. Проводите.
— И мне нужна служанка, свою я, к сожалению, оставила дома, — подхватила Кетра. Небрежно ткнула в Ольму пальцем: — Вот она подойдет. Ну, чего застыла? Иди сюда.
— Да-да…
— Не извольте беспокоится…
— Уже бегу…
— Все сделаю в лучшем виде, вы с лошадкой будете довольны…
Слуги разом загомонили, замахали руками, демонстративно-показательно засуетились, создавая видимость бурной деятельности.
Джалс подхватил под узды тонконогого вороного жеребца с белым пятном на лбу, провел его пару шагов и стал привязывать к колышку, вбитому посреди маленькой полянки. Аур не сопротивлялся, лишь всхрапывал и удивленно косил глазом.
— Ты что делаешь, дурень? — возмущенно вскинулся Эндер. — У меня конь, а не коза. Я же велел отвести его на конюшню. Да смотри, что бы отборное зерно насыпал. Он другого не ест. Я проверю.
— Дак нет зерна, — Джалс развел руками, старательно изображая того самого дурня, о котором шла речь. — Не положено нам зерно-то. И конюшни тоже нет. Была, но крыша там давно обвалилась. Зато травка вот, имеется. Ничего, ночи сейчас теплые. Пусть пока постоит здесь… пощиплет, а я ботву свекольную принесу. Хорошая ботва. А что подгнила чуток, так это не беда. Я ее уже проветрил. И воды в колодце много. Напоим-накормим в лучшем виде. Не переживайте, высокий лорд.
— Что?!
Окончания разговора я уже не слышала. Дернула за рукав Мьирру, подмигнула Хоббу, и мы, воспользовавшись поднявшейся суматохой, улизнули в дом. Но полностью избавиться от кузенов не удалось — окна были открыты, и родственнички то и дело напоминали о своем присутствии.
— Это что такое? — возмущенный крик Кетры.
И в ответ бесстрастно-вежливое:
— Похлебка, леди.
— Похлебка? Первый раз слышу о таком блюде. А почему она жидкая? Одна вода.
— Ну что вы, леди, вовсе не жидкая. Я целых две ложки муки положила.
— Да еще и горькая!
— Конечно, мука-то позапрошлогодняя. Какую уж могли, ту и купили. Не обессудьте. Что себе — то и вам. От чистого сердца…
— Тхот побери, — грохот и вслед за ним громкий вопль Эндера. — Ты подсунул мне сломанное кресло, идиот. Это покушение на наследника главы клана.
— Никак нет, ваше лордство, — успокаивающий бас Джалса. — Не покушение, а старая мебель. Не извольте беспокоиться. Сейчас я реечку прибью и садитесь себе спокойно. Только постарайтесь не шевелиться и ни в коем случае не опирайтесь… Не опирайтесь… Эх, я же предупреждал.