Вернуть невесту. Ловушка для попаданки
Шрифт:
— Но…
— Не согласны с мнением наследника? Желаете оспорить? — вмешался Граэм. Насмешливо склонил голову набок и уставился на Никса.
— Ни в коем случае, — неохотно процедил тот. — Однако…
— Не стоит так волноваться, Деттар, — иронии в голосе Аллана было столько, что впору взаймы давать. — Госпожа Янт без помощи не останется. Обещаю в случае необходимости прислать своих целителей. У Василисков они лучшие… Вам ли не знать?
Что должен знать Химер, осталось неясным, но он намек явно понял — замолчал, поджал губы
Наконец-то.
— Спасибо, — шепнула Граэму.
— Всегда рад помочь, — подмигнул он. Придвинулся ближе, чтобы слышала только я. — Как-никак, мы с вами не чужие люди. Даже соглашение о помолвке уже обсудили. Эхарские волкодавы, опять же. Они все еще ждут вас… Надеются.
И улыбнулся — широко, по-мальчишески открыто, — лишь во взгляде читалось какое-то странное напряжение.
Ответить не успела. Раздался негромкий хлопок, и в воздухе перед Кайденом материализовался вестник. Наследник прочитал, нахмурился, передал письмо мгновенно посерьезневшему Василиску. Тот пробежал глазами по строчкам, кивнул.
— Это то, что мы ждали. Я поеду.
— Уверен?
— Да. Надо на месте решать и быстро. За ночь обернусь. Не переживай. Справлюсь.
— Справишься, — согласился Фарн, и Граэм, коротко извинившись перед присутствующими, поднялся.
Я задумчиво наблюдала, как он идет к двери.
За ночь обернется? То есть сегодня Кайден останется в комнате один? Гм… А нам, между прочим, поговорить надо, и чем быстрее, тем лучше. Пока Никс не начал за мной гоняться и активно решения требовать.
— Жалеете, что Аллан ушел, а я остался?
Фарн явно по-своему расценил мой интерес к Граэму. Вон как челюсти сжал — желваки так и играют.
— Вы всегда оживляетесь в его обществе.
И вот что отвечать на такое в высшей степени странно заявление?
— Лорд Граэм очень добр ко мне, — произнесла дипломатично.
Лицо Дракона потемнело еще больше, и он отвернулся, больше не произнеся ни слова.
К счастью бесконечный торжественный ужин уже подходил к концу.
Вскоре подали десерт, а еще через четверть часа я, Мьирра и Кетра покинули столовую. Сейчас мужчины перейдут в кабинет, проведут там час-другой за вином и разговорами, а потом разойдутся. После этого можно и в гости к «жениху» наведаться.
Пожелала матушке спокойной ночи, вернулась в комнату, отпустила Ольму, быстро переоделась, сменив единственный парадно-выходной наряд на более удобное, практичное платье со штанами, погасила свет и села в кресло. Ждать.
Дом постепенно стихал, засыпая, и на меня тоже напала странная дремота. Мысли стали тягучими, путанными и какими-то неважными, а потом и вовсе растворились в хмельном, блаженном мареве. Веки отяжелели, руки-ноги тоже, и внезапно расхотелось куда-то идти, что-то делать, суетиться. Зачем, если здесь, в кресле, так комфортно, тепло и хорошо?
Сознание медленно тонуло в бездонном, вязком болоте, и я, смутно ощутив, что творится что-то неладное, последним усилием воли рванулась из этой обманчиво уютной, но смертельно опасной трясины. Попыталась вскочить, но… сумела лишь чуть-чуть пошевелиться. Тело словно оцепенело.
Закусила губу — до боли, до крови, чтобы привести себя в чувство, — приподняла ладонь, тяжелую, как гиря, и медленно, по сантиметру, продвинула ее по столику возле которого сидела. К шкатулке. Открыла крышку. Скосила глаза на хранившиеся там снадобья.
Так… Вот это, пожалуй, подойдет. Для начала…
После десятой попытки удалось, наконец, донести пилюлю до рта и проглотить. Стало легче. Голова немного прояснилась, руки лучше слушались, но встать я еще не могла. И в этот момент дверная ручка начала плавно, очень осторожно поворачиваться. Я сидела как раз напротив входа и очень хорошо все видела.
Осознание того, что происходит, медленно продиралось сквозь липкую патоку, в которой лениво плавали обрывки мыслей. Прийти в себя никак не получалось. Тело все еще казалось деревянным, а голова — ватной. Ясно было одно: тот, кто собирается сейчас войти — враг. Потому что друзья не приходят вот так, крадучись. В темноте.
Пальцы вновь потянулись к шкатулке, отщелкнули скрытую пружину, открывая маленькое боковое отделение, отыскали гладкий, прохладный на ощупь шарик. Спасибо моей паранойе и предусмотрительности Хобба, благодаря которым пара капсул с сон-травой всегда хранились в ящике с лекарствами. На всякий случай.
Сжала добычу в кулаке. Замерла, обратившись в слух.
Дверь тихонько скрипнула, приоткрылась, и в комнату протиснулась высокая широкоплечая фигура.
Мужчина… А вот кто, в темноте невозможно пока разглядеть. Да это сейчас и неважно, потом разберусь.
Незваный гость осмотрелся, заметил меня и бесшумно двинулся в глубь комнаты. Я следила за его приближением из-под полуопущенных ресниц, стараясь дышать ровно и глубоко, как и полагается спящему человеку, хотя сердце стучало так лихорадочно и отчаянно, что, казалось, вот-вот проломит грудную клетку и вырвется наружу.
У меня один шанс. Всего один. И я не должна его упустить. Нужно поточнее рассчитать свои предельно ограниченные сейчас возможности.
Шаг…
Второй…
Третий…
Наконец, посетитель остановился совсем рядом. Наклонился, вглядываясь в мое лицо.
Пора!
Собрав все силы, почти на пределе, выбросила кулак вперед и, когда он оказался у носа ночного визитера, резко сдавила капсулу, тут же раскрывая ладонь.
Мужчина инстинктивно вдохнул, судорожно закашлялся и, пошатнувшись, рухнул на пол, а я нервно зашарила в шкатулке в поисках нужного снадобья. Вплетенные в вуаль заговоренные нити защищали от действия сонного порошка, но ненадолго. Сунула под язык пластину универсального противоядия. Подумала, добавила еще одну. И еще…