Вернуть прошлое
Шрифт:
– Я получил предложение от джентльмена, который владеет поместьем в Нортумберленде. Он слышал о моих селекционных опытах. Он хочет, чтобы я использовал свою методику в его поместье, и предложил мне жалованье, которое я могу назвать не иначе как царским.
Лайза и леди Бернселл словно онемели; они только молча смотрели на молодую пару.
– И… – начала наконец Лайза, но ее перебило бесшумное появление лакея, возвестившего, что пришел посетитель. Мистер Джайлз Дэвентри, сказал он, ждет в гостиной, чтобы поговорить с леди Лайзой.
Лайза в досаде прикусила язык.
– Скажите ему, что я сейчас не имею возможности его принять. Нет, – поспешно поправилась она после минутного размышления, – ничего страшного, я буду там немедленно. – Она повернулась к остальным. – Мистер Вэстон, думаю, сейчас не лучшее время для продолжения нашего разговора, – Лайза приподняла брови, взглянув на мать, и леди Бернселл кивнула в знак согласия. – Я предлагаю вам сейчас оставить нас и вернуться завтра утром, когда у нас будет время… обсудить ваше предложение.
– И чтобы у вас было время переубедить меня, – закричала Чарити. – Но нет, вам не удастся! Вы можете понять это уже сейчас.
– Ваша мать и сестра правы, Чарити, – сказал Джон с улыбкой такой нежной, что Лайзе показалось – можно просто купаться в ее теплоте. – Будет мудрее подождать, пока страсти улягутся.
Он поклонился дамам и ушел, пообещав увидеться с ними утром.
В гостиной Джайлз ходил взад-вперед перед высокими окнами, выходящими на Беркли-сквер.
– Лайза!
Он поспешил к ней, как только она появилась в дверях, и схватил ее руки.
– Я только что услышал новость о краже подвески королевы и почувствовал, что должен предложить свою помощь.
Она улыбнулась и заставила себя говорить легким непринужденным тоном.
– Это пустяки, Джайлз. Это просто кучка драгоценных камней. В конце концов, я не лишилась своих любимых украшений.
Джайлз повел ее к канапе и усадил с большой церемонностью.
– Вряд ли это просто кучка камней, моя дорогая. Должно быть, для вас это большая потеря. Вы известили власти, я надеюсь?
Она рассказала ему о визите сыщика с Боу-стрит и сыщиков из страховой компании, и он удовлетворенно кивнул.
– Можно ждать, что они захотят поговорить со мной тоже, – произнес он задумчиво. – И со всеми остальными, кто был на вашем небольшом званом обеде тем вечером, – добавил Джайлз, когда брови Лайзы вопросительно приподнялись.
– О Господи, об этом я не подумала! Вы считаете, они побеспокоят сэра Джорджа? И сэра Уилфреда и леди Бэскомб? Я доставляю им столько ненужных хлопот!
– Пустяки, – рассмеялся Джайлз. – Уверен, расспросы будут чисто формальными и очень короткими.
Он поднялся и встал у окна, глядя с явным интересом на экипаж, остановившийся возле Лэндсдоун-хауса. Из него вышли двое визитеров.
– Я не знаю, – произнес он неуверенным тоном, – нужно ли мне упоминать, что Чад видел то место, где хранилась подвеска, во время одного из своих предыдущих визитов.
Лайза пристально взглянула на него с чувством, сильно напоминавшим неприязнь.
– Откуда вы знаете, что я и раньше показывала Чаду подвеску? – спросила она, и в ее тоне звякнул лед.
– Ну как же… Господи… я припоминаю, он как-то обронил… да, вчера вечером, когда вы принесли показать ее нам.
– Понятно… Но, как бы там ни было, Чад уже сообщил это мистеру Сергуду, сыщику с Боу-стрит.
Правильные черты лица Джайлза изобразили облегчение.
– Ах, тогда все в порядке. Я колебался, стоит ли говорить о том, что может бросить на Чада тень подозрения.
– Вы так полагаете, Джайлз? Бросит тень подозрения?
Ее сердце болезненно замерло, когда она задавала вопрос, но лицо выразило лишь спокойный интерес к тому, что он был готов вот-вот сказать.
– Ну… – Джайлз беспокойно пожал плечами. – Это вполне естественно. – Он глубоко вздохнул. – Если честно, Лайза… – он пересек комнату и сел рядом с ней. – Я не могу избавиться от мысли, что он вел себя очень странно.
Когда Лайза ничего не ответила, а только пристально смотрела на него с выжидающим любопытством, он решился на новый выпад – довольно поспешно, хотя и неуверенно.
– Он уже был под подозрением, когда несколько лет назад подвеска исчезла. О, я знаю: то, что вы смогли купить ее у человека, который сам приобрел ее у отца Чада, доказывает его невиновность, но все же… а теперь… теперь он владелец предположительно огромного состояния, происхождение которого никому точно не известно.
Лайза по-прежнему молчала, но ее пальцы стали сами собой сжиматься в кулаки на коленях.
– И также нельзя отрицать, – заключил Джайлз, и правота скользила в каждом его слоге, – что это очень странно… он – единственный на свете человек, который знал, где искать подвеску, кроме, естественно, вас, Лайза.
Он замолчал, наблюдая за впечатлением, произведенным его словами. Но поведение Лайзы не обещало ничего хорошего. Ее пальцы были сжаты в кулаки, а в глазах появился особый оттенок голубого, который иногда можно увидеть в раскаленной добела печи. И подобно языкам пламени, ее глаза метали искры.
– Я сказал это только ради вашей пользы, – добавил он поспешно. – Вы же видели, я годами соревновался с ним, но теперь пришло время взглянуть на вещи реально. Сейчас я понимаю ваши чувства к нему – конечно, чисто дружеские. В конце концов он помолвлен с вашей сестрой… но я знаю, как неистово вы можете быть преданной своим близким. И я не хотел бы причинять вам боль, как не хочу, чтобы вы пострадали.
В конце этого монолога Лайза почувствовала, что вот-вот взорвется. Она уже открыла рот, чтобы осадить его, но промолчала, заметив несчастное, взволнованное выражение его лица, на котором была написана заботливость. Она вздохнула и твердо сказала: