Вернуть себя
Шрифт:
* * *
Северус прошел в гостиную, по пятам преследуемый Нарциссой. Ремус отставал на несколько шагов. Воздух вокруг них, казалось, искрил от напряжения. Когда Нарцисса поняла, что сын исчез, она немедленно обвинила Снейпа в том, что это он спрятал мальчиков. Его уверения в обратном она слушать совершенно не пожелала. И теперь Северус только сердито огрызался, стараясь избавиться от нее.
Ремус с ума сходил от беспокойства. Как дети смогли уйти? Куда могли деться? Они безрезультатно обыскали весь замок. Дамблдор убедил их, что охранные заклинания Хогвартса не зафиксировали уход мальчиков.
Ремус никак не мог избавиться от чувства, что он что-то упускает… И чуть не задохнулся, когда понял в чем дело. Тайные ходы! О чем он только думал?! Пусть даже он и разволновался… Это не извиняет его.
Мужчина развернулся и незаметно покинул обменивающихся угрозами Северуса и Нарциссу.
* * *
Подростки примолкли, когда Гарри внезапно резко вскинул голову. До этого она мирно покоилась на плече Драко. Его глаза вспыхнули от радости, взгляд замер на входе в хижину. Старшие ребята вскочили на ноги, вытаскивая палочки, а Драко фыркнул на них и заулыбался – из тени вышел Ремус. Гарри вскочил и подбежал к нему.
– Я так волновался, волчонок, – крепко прижимая к себе мальчика и улыбаясь, он все же попытался быть строгим. – Хотя теперь вижу, что тебя хорошо защищают, – добавил он, кивая в сторону шестерых подростков.
– Я никому не позволю обидеть Гарри, – поднялся и Драко.
– Я знаю, что ты не позволишь, – примирительно сказал Ремус. – Но здесь вы не в безопасности, а в мире, к сожалению, существуют и плохие люди.
– Да, – Драко упрямо топнул ногой. – Но мы убежали потому, что иначе мать снова увезла бы меня!
Ремус улыбнулся и отпустил Гарри, который тут же повернулся к надутому блондину. Тот неохотно пошел навстречу, но все его недовольство исчезло, стоило лишь Гарри взять его за руку, успокаивая.
– Могу я поинтересоваться, что вы тут делаете? – Люпин обратился к старшим студентам. Гриффиндорцы выглядели смущенными, слизеринцы – бесстрастными. – Северус будет в бешенстве, – искренне посочувствовал он им.
– Папа сердится из-за меня? – высоким тонким голосом, первый раз за все время, произнес Гарри. Гриффиндорцы дружно выдохнули и едва не упали, услышав, как их Гарри называет ненавистного Мастера Зелий.
Ремус, полностью проигнорировав окружающих, торжественно посмотрел на него:
– Боюсь, что да. Он любит тебя, и твое исчезновение до смерти напугало его. Он подумал, что кто-то плохой мог поймать и обидеть тебя.
– Но мы просто не могли сказать ему раньше, чем спрячемся, иначе это вызвало бы подозрения у матери, – бросился на защиту своего плана Драко, чувствуя растерянность и страх Гарри. – Он не будет сердиться, когда узнает, что с нами все хорошо… Я все ему объясню!
– Надеюсь, – Ремус тряхнул головой и крепко прижал обоих мальчиков к груди. – Мерлин, я так рад, что вы в безопасности.
– Сэр? В чем дело? – растерянно спросила Гермиона. – Почему Драко и Гарри называют профессора Снейпа папой?
– А Малфой называет Гарри – малышом? – подал голос Рон.
Люпин вздохнул и выпрямился, все ещё обнимая детей:
– Боюсь, вам придется спросить директора или Северуса.
– Но, профессор!.. – протестующее закричали Гермиона и Джинни.
– Нет, – Рем покачал головой. – Вы – друзья Гарри. Но это не значит, что вы должны знать все. И вы в большей степени должны заботиться о том, что сейчас лучше для Гарри, а не для вас. Я не буду отвечать на вопросы.
Гробовую тишину нарушил вкрадчивый голос:
– Я впечатлен, Волк. Не ожидал от тебя.
– Папа! – выдохнул Драко, всматриваясь в темноту.
– Северус, – Ремус тоже был потрясен. Пол комнаты покрывал такой толстый слой пыли, что он не смог почувствовать запах от приближения человека или услышать приглушенный звук шагов сквозь шум их разговора.
Темные глаза проигнорировали сжавшихся подростков и скользнули с одного ребенка на другого. Драко не испугался. Он был уверен, что поступил правильно, как того и требовали обстоятельства. А вот Гарри не был настолько спокоен. В потемневших глазах светился ужас, лицо побелело.
Северус взглянул в глаза оборотня. С одной стороны к Люпину прижимался Драко, с другой, к ногам, жался Гарри. Ремус бессознательно поглаживал их по спинкам. Его лицо казалось усталым, но тело крепким и здоровым, в глазах читалось облегчение. Он хорошо смотрелся с детьми.
Северус резко тряхнул головой, отгоняя странные мысли.
– И что здесь происходит? – заранее зная ответ, требовательно произнес он, снова опуская взгляд на Драко.
Блондин принялся объяснять, почему он придумал план побега, и что произошло прошлой ночью. Когда мальчик закончил, все присутствующие застыли, ожидая реакции Снейпа. Самым пристальным был взгляд Гарри. Мальчик выглядел, как приговоренный к казни, не было даже намека на надежду в изумрудных глазах, и это безмерное отчаяние заставило Драко пошатнуться и прижаться к ногам Ремуса.
– Я уважаю твое решение защитить Гарри. Не сомневаюсь, что ты тщательно взвесил последствия как своих действий, так и последствия бездействия, и решил, что лучше. Я верю, что ты оберегал Гарри. Но совершенно непростительно оставить в неведении меня. Я, возможно, помог бы, если бы посчитал, что так уж необходимо обвести вокруг пальца твою мать, и, полагаю, что неплохо справился бы с этой сложной задачей.
– Прости, папа, – Драко опустил глаза.
– Надеюсь, это не повторится.
– Нет, папа, – с готовностью согласился Малфой.
– Вы оба прощены. Но в наказание никаких сладостей в течение трех дней.
Гарри задохнулся, но теперь не от страха, а от удивления. Из его горла вырвалось рыдание, из глаз покатились слезы, его затрясло. Драко подошел к нему и улыбнулся. Брюнет, крепко сжав его руку, не сводил глаз с отца.
– Ты… ты говоришь, что все ещё любишь меня?
– Идите сюда, – строго произнес Северус, но и Гарри, и Драко видели облегчение и нежность в его глазах. Они подбежали к нему и Северус, став на колени, обнял обоих. – Конечно, люблю. Ничто не изменит этого. И никто. Никогда.