Вернуть земле глаза
Шрифт:
– Хорошо. Только сейчас я жениться не собираюсь. Нам нужно приглядеться друг к другу, пообщаться, понять, что такое «вместе»…
Эйжена надула губы.
– И сколько мне ждать? Я не собираюсь становиться старой девой! – возразила девушка.
– Ты ей не станешь – хакдарские женщины практически не стареют, - возразил Кушта. – Вот исполнится мне восемнадцать, тогда и поговорим…
Эйжена вскочила с места.
– Ты женишься на мне в пятнадцать лет! – воскликнула она.
– В восемнадцать! – возмутился Кушта.
– Нет, в пятнадцать!
–
– Спорить со мной пытаешься? – с вызовом спросила Эйжена.
– А почему нет? – удивился Кушта.
– Ладно… Есть другие способы тебя уговорить! – как-то странно улыбнулась девушка, а затем набросилась на Кушту.
Чемпион по кюрки пал перед хрупкой девушкой.
– Защекочу-защекочу-защекочу! – Эйжена ловко орудовала пальцами, а Кушта лишь просил о пощаде.
И в этот момент зашли родители Эйжены. Зашли и вышли.
– Вот сейчас будет… - начал Кушта.
– Теперь ты точно будешь обязан на мне жениться, - Эйжена про себя праздновала победу.
Кушта зря опасался – никто ему не сказал ни слова.
С тех пор Кушта и Эйжена сблизились. Иной неудавшийся жених пройдет мимо довольной пары, улыбнется им, а как уйдут в сторону, начнет кричать:
– Почему он? Почему именно он? Мелочь этакая… Да еще и с прической женской!
А кто-нибудь из находящихся в округе янальцев скажет в ответ:
– А ты попробуй сказать ему в лицо все, что о нем думаешь – он тебя сразу же бухнет на землю!
Кушта женился на Эйжене за три месяца до своего восемнадцатого дня рождения. Естественно, праздновал весь Янал – пришли даже неудавшиеся женихи.
И вот уже полгода они живут дружно. Разве что Эрма-Эняма вмешивается в жизнь Кушты, но это простительно – все-таки святая обязанность…
– Прости, что разбудил, - сказал Кушта, собираясь в путь.
– Ты же знаешь – я не могу спать спокойно, зная, что ты можешь пострадать, - вздохнула Эйжена.
– Это когда со мной такое было? – искренне удивился Кушта.
– А кто месяц назад в лесу руку повредил? – напомнила Эйжена.
– Это была всего лишь царапина… - возразил парень.
– Даже маленькая царапина на твоем теле вызывает во мне приступ боли, - призналась Эйжена.
Кушта слегка покраснел.
– Правильное тебе дали имя. Не знаю, почему ты его сменила, - сказал он, глядя на Эйжену.
– Тебе оно так нравится? – удивилась девушка.
– Аки – значит «дающая свет». Ты ему соответствуешь, - напомнил Кушта. – Скоро я вернусь и снова увижу свет, который делает мою жизнь намного лучше.
Теперь покраснела Эйжена.
– Я ушел, - сказал Кушта и застегнул на верхнюю пуговицу свою любимую кожаную куртку, которая была вся в потертостях и разрывах ткани – напоминаниях о прошлых подвигах.
– Да благословят тебя боги, и да пусть успокоится Эрма-Эняма, - сказала напоследок Эйжена.
Кушта вышел на улицу.
Некто приближался к Бишки – Куште определить это на расстоянии не составляло особого труда. К этому болевому сигналу присоединился еще один.
«Значит, их двое… Дело серьезное», - подумал парень. Обычно глаза воровало одно существо, большее количество существ появлялось крайне редко. Отсюда следует, что осквернение Бишки является частью какого-то злого плана, ведь третий день подряд красть глаза, да еще и в компании с кем-то – это не просто желание тупой силы…
В Янале Бишки находилось практически у входа в лес. До леса идти пешком минут пятнадцать, а если убыстриться, то минут десять. Это – слишком долго, незваные гости к этому времени успеют исчезнуть.
А потому Кушта прибегнул к одной из своих любимых техник, что стоят за пределами обычных человеческих возможностей.
Он сложил ладони вместе и произнес:
– Чилел.
Его тело стало рассеиваться на ветру, но это вовсе не означало, что Кушта погибает. Эта техника безопасна для организма, если, конечно, ее как следует отработать, а Кушта довел ее чуть ли не до совершенства.
Техника заключалась в том, что Кушта сам становился ветром.
Прошло менее минуты, и на месте, где стоял Кушта, образовался невидимый человеческому глазу вихрь из воздушных молекул, который незамедлительно направился к Бишки.
Было неизвестно точно, что испытывает человек во время исполнения этой техники. Сам Кушта не мог передать словами свои ощущения, поскольку они были, по мнению самого парня, запредельными. Может, все пять человеческих чувств заметно обостряются, может, окружение приобретает совсем другие цвета, а может, проносится сквозь ставшее вихрем тело множество воспоминаний жителей Янала…
Это знает лишь Кушта.
Будучи ветром, парень оказался на месте гораздо быстрее, чем можно это себе представить. Он остановился возле одного из деревьев и стал выжидать.
Каждый Бишки помечался небольшим сероватым монолитом. Чаще всего на нем выбивались обращения к богам, но один символ имелся на каждом монолите – круг, в который вписан правильный ромб. Ромб считается символом земли, а круг – символом солнца. Эрма-Эняма тесно связана с божествами Коун (солнце) и Тикук (небо), поскольку земля не может существовать без солнца, солнце – без неба, а небо, в свою очередь, и без солнца, и без земли. Небо не имеет своего символа, но под ним подразумевается пустота между пространством внутри круга и сторонами ромба.
К Бишки приближались два человекоподобных существа. Кушта бы их принял и за людей, если бы не одно «но» - у каждого из них имелся длинный хвост.
Кушта выжидал.
Незнакомые существа подошли к Бишки, посмотрели на монолит, а затем стали переговариваться между собой. Кушта пытался прислушаться к их языку, но ничего не понял, разве что существа постоянно произносили отвратительное по звучанию слово «кхак» (у Кушты возникла ассоциация с мокрым кашлем и последующим за ним сплевыванием слюны). Парень знал практически все языки Хакишоры – их выучить было не так трудно, так как они похожи между собой. Говор существ значительно от них отличался.