Вернутся не все! Разведывательно-диверсионный рейд (сборник)
Шрифт:
На проверку качества «работы» времени ушло всего ничего – пришлось только перед тем, как заглянуть внутрь, затоптать костерок и сбить фуражкой пламя с едва занявшихся досок. Головной убор, конечно, после этого весь форс потерял, но и пожар нам тут сейчас не нужен. Немцу, насколько я мог судить по результатам беглого осмотра, досталось не хило – под ним на земляном полу натекла уже солидная лужа крови. Добавлять нужды не было. Теперь можно и общую обстановку прояснить, тем более что стрельба в округе явно пошла на спад.
Оценив валяющиеся у задней стены избы трупы, я примерно прикинул, откуда стреляли.
– Саня! –
– Здесь я, Тошка! – Что-то в голосе Бродяги заставило меня забыть про осторожность и пулей метнуться вперед.
Сергеич сидел шагах в шести от угла, привалившись спиной к полуразвалившейся поленнице. В обеих руках по пистолету, но первое, что бросилось мне в глаза, была кровь, густо пропитавшая его мундир ниже пояса и брюки!
– Саня! Саня! – Я рванул клапан нагрудного кармана и бросился к другу, доставая индпакет. – Куда тебя? Где болит? Сейчас я, сейчас…
– Не мельтеши, Тошка, отбегался я, – спокойно ответил он и сплюнул. – Это не лечится, даже если бы Серый рядом был. А ты, стало быть, отмахался? Наши где? – Казалось, ему не было никакого дела до того, что на пожухлую траву деревенского двора течет сейчас его кровь!
– Дай перевяжу!
– Не хрен! Селезенку задело… Кровопотеря – писец какая… Хваткие ребята…
– ГФП. Я их командира вырубил – в сельсовете лежит.
– Молоток ты, Тоха. А я почуял, что грамотные опера. Они и достали… Солдатня вряд ли справилась бы… Но ты их тоже хорошо. Грамотно… Нет, не расстегивай. Что, ты кровищи не видел, что ли? Дай, я сам подложу. Пару минут продержусь – и ладно. Сказать многое надо…
– Я…
– Ты молчи. Запоминай… Эх, это я дурака свалял – всем уходить надо было… Ладно… – Крупные капли пота выступили на его бледном лбу и катились вниз, оставляя бороздки на запыленных щеках. – Встанешь у дверей школы. Спиной. Азимут восемнадцать, дистанция четыреста, потом азимут двести семьдесят два, дистанция семьсот. Там пеленгатор. Оттуда триста метров по азимуту десять. Сосна с одной сухой вершиной. Под ней наша основная захоронка. Запомнил?!
– Да!
– Второй класс слева – за доской шифроблокнот и таблицы. Еще один – у меня в телефоне, я переснял. Собирай всех и уходи. Сеанс с ребятами сегодня в двадцать два ноль-ноль. С Москвой – завтра в 19.35 по их времени. Понял?
– Да. – Ощущение полной безнадеги такое же, как тогда, когда подстрелили Пака, придавило меня к земле.
– Губы-то не кусай, Тошка, некрасиво это. А… Арбалет еще подбери – за два дома отсюда, в палисаднике. Хорошая машинка получилась – двоих положил… Назад вернешься… Да, если вернешься… Управление «В» …Викторович поможет, я ему рассказывал… – Паузы между предложениями становились все длиннее, а лицо Сергеича – все бледнее. – Дочкам скажи… Придумай, ты можешь… – Он замолчал и закрыл глаза.
«Иногда в подбитых танках находили людей в гражданской одежде. В лесах были обнаружены брошенные танки. Поэтому разведывательным отделом штаба 9-й армии делается вывод, что экипажи танков скрываются в лесах, переодевшись в гражданскую одежду, и при удобном случае будут снова воевать против немецких войск. Обнаруженные в лесах неповрежденные танки без экипажей позволяют сделать вывод о том, что
95
ЦАМО РФ, ф. 500 (трофейные документы), оп. 12462 (переводы трофейных документов), д. 606 (Разведсводки штаба ГА «Центр»). Взято из: Уланов А., Шеин Д. Первые Т-34. М.: «Тактикал Пресс», 2013.
Глава 16
Москва, Рождественский бульвар, дом 9, квартира 12. 24 августа 1941 года. 14.03
– Проходи, Пал Анатольевич! – хозяин квартиры сделал шаг в сторону. – Давай сразу на кухню, я обедаю. Ты сам-то как, будешь?
– Я? Да буду, пожалуй… – После недолгих раздумий Судоплатов все-таки решил, что лишние четверть часа погоды не сделают, а лопать всухомятку уже изрядно надоело. Фуражка заняла свое место на полке возле вешалки, а оба мужчины зашагали по полутемному коридору.
– С чем пришел?
– Поговорить нужно.
– Естественно! – послышался негромкий смешок. – Я бы сильно удивился, если б ты на обед заглянул.
– Вера дома?
– Нет.
– Что стряслось, что ты меня в наркомате дождаться не мог?
– Сейчас узнаешь. – Судоплатов сел на стул и машинально огляделся. Как всегда, квартира Зарубиных радовала глаз своей разумной, можно даже сказать, изящной обстановкой. Мебель простая, но хорошо сделанная, без той разномастности, что была свойственна многим жилищам. – Василий, Брайтенбах – твой контакт?
Павел отметил, что, несмотря на всю выдержку, хозяин квартиры, в этот момент наливавший ему половником домашнюю лапшу из большой супницы, чуть заметно дернул плечом.
– Сам знаешь, что мой.
– А «Корсиканец» со «Старшиной»?
– Паша, извини, конечно, но вопрос идиотский! – Оба собеседника занимали одну и ту же должность заместителей начальника 1-го Управления НКВД, так что тут хозяин был прав.
– Василий, не кипятись, а дослушай. Во-первых, Германия и Европа – твоя вотчина, а я к большинству дел по этому направлению касательства не имел. Во-вторых, по нашей, – он выделил голосом слово, – линии пришла информация, что возможна компрометация и Брайтенбаха, и остальных.
– Как? – только поставивший перед Судоплатовым тарелку Зарубин нервно поправил очки. – От кого инфо?
– Наш человек сообщил, что люди Мюллера перехватили несколько шифровок от «Корсиканца». И даже создана специальная группа.
– Не может быть! Мы в последнее время ничего от него не получали! Врет ваш источник!
– Вася, я сказал – не кипятись! Наш человек сообщил, что рация «Корсиканца» просто не добивает, и я в этом вопросе с ним согласен.
– Допустим! – Зарубин сел напротив гостя. – Но что у вас за источник, если он знает такие подробности про наших людей в Германии? Это не сам Брайтенбах на вас вышел? И почему на вас?