Вернуться в осень. Дилогия
Шрифт:
Чудовище дернулось и медленно скрылось в тумане. Сергей облегченно вздохнул и, опустив руку с мечом, медленно пошел прочь, то и дело оглядываясь назад и стараясь унять колотящееся сердце.
Так, где он оказался? В мрак-шахте в прыжке назвал Наодок, но много ли в Рохе шахт? Естественно предположить, что он появился в ближайшей, но вот насколько она ближайшая… Мелькнувшие перед глазами картинки ни о чем не сказали — поля и леса везде одинаковы. Уже очень хорошо то, что вышел не в глубине и до границы «свободной земли» было подать
Вокруг возвышались какие-то изрезанные невысокие холмы — Сергей, продравшись через заросший овраг, поднялся на один из них. Местность значительно повышалась к югу, образуя у горизонта ряд уступов. В той же стороне виднелась неровная полоска леса, поднимались дымки какого-то селения, и там же между холмами блеснула вода. Река? Как и тогда, когда в первый раз вышел из Роха… Сто лет назад.
Он снял с плеча походный мешок и, присев в траву, начал перевоплощаться. По совету Свата. Если в Ассане хотел остаться как можно дольше инкогнито, то незачем привлекать к себе внимание профессией воина. Здесь их еще искали. Конечно, когда тебя ищут в средневековом королевстве — это не розыск двадцать первого века, но тем не менее. Лезть на рожон в облачении наемника там, где ищут наемников, было глупо. Хотя, конечно, перевоплощение — слишком громкое слово. Он просто снял широкий кожаный ремень с креплениями для оружия, перевязь с мечом в ножнах и все это, аккуратно обернув специальной тряпкой, спрятал в свой длинный мешок. Больше ничего с собой не брал, к тому же у него больше ничего и не было…
В кожаную ермолку вставил белое перо — знак принадлежности к людям творческих профессий. Длинный черный сюртук, какие обычно носят поэты и художники и который нашел для него Сват, был на нем. Кожаные сапоги осенью здесь носили все. Или почти все.
Сергей затянул мешок и, еще раз осмотрев себя, бодро зашагал вниз по склону в сторону реки. На ближайшее будущее планы ясны — если окажутся рядом, то найти Наодок или, тогда нужно быть осторожней, Ишемир. Хотелось узнать: не случилось ли что с добрыми Олди после той рьяной погони к Роху…
Потом — в столицу. Ангору. И вот здесь уже начинались проблемы… Что дальше? Постучаться в ворота дворца: будьте добры, позовите принцессу Ассанскую? Или запишите на прием? Ладно, разберемся. Благо, деньги у него были — князь щедро наградил за победу над гоблином. Мда… Интересное дело. Гоблинов еще, оказывается, никто не побеждал. И немудрено… Внутри шевельнулся страх от воспоминания черных, задвинутых толстыми складками бровей глаз. В которых светилась ненависть. И разум…
Сергей тряхнул головой, отгоняя неприятное видение. С гоблинами сталкивались на юге, в горах, и поэтому Харон про них не знал. И, естественно, Сергей тоже. Что еще есть в Рохе такое, про что он не знает?
Он поднялся на очередной холм и, прикрыв глаза от солнца рукой, внимательно посмотрел в сторону леса. Да, это была река, она виднелась в просвете между холмами, поблескивая сверкавшей водой. В лицо подул свежий ветерок. Возможно, придется переплывать.
Сергей вздохнул и, поправив мешок за плечом, двинулся вниз, к распадку между холмами. Проклятая память. Почему он не расспросил Свата про здешние воды? «Ладно Олди и Габа — понятно, не хотел удивлять. Но Свата своими вопросами я уже вряд ли удивлю…»
Очень странный человек — Сват. Увен Тор. Моментально раскусил его — чуть ли не в первый день, один из всей пятерки наемников. И, что самое интересное, не просто раскусил, а раскусил
полностью.
И не только в знаниях. С очень многими можно изображать дурака — я не здешний, издалека, горец и т. д. Но наемник очень быстро обнаружил в Сергее что-то иное, не сродни миру Шеола. И это при такой ментальной схожести миров…
«Интересный ты человек, Сват. Умен, проницателен, бесстрашен и благороден. Голубых кровей — вне всякого сомнения. Я очень рад, если ты считаешь меня своим другом.
Вот так мир. Простых и аристократов. Голубых кровей и… Обычных красных? А разве в моем мире не так? Так, и во многих отношениях даже больше. Только без Роха, гигантских пауков, мрак-шахт, моргов, гоблинов, каких-то митр и мистики…»
Сергей, присев на корточки, спрыгнул в неглубокий карьер и взбежал по осыпи на противоположный склон — над головой нависли колючие лапы молодых елей. Отвернув лицо и выставив вперед руки, несколько минут продирался через колючий ельник — уже совсем рядом шумела вода. Наконец, крякнув последний раз — хитрая ветка исподтишка попала по уху, — выдрался из цепких лап и остановился на высоком крутом берегу, жмурясь от бликов и свежего ветра. Внизу бурлила быстрая вода. Ну и дела…
Это та самая река или здесь много рек? Однако… Не только люди умеют менять свой норов. Видимо, местность быстро понижалась к северу, порогами заставляя бурлить и клокотать спокойную было речку. Конечно, не так, как в горах, где смельчаки летают на байдарках, но все-таки.
Сквозь шум воды пробились негромкие хлопки, как будто кто-то постучал указкой по столу. Показалось или стреляли?
Теперь уже более отчетливо донеслись раз за разом несколько выстрелов. Он быстро присел, оглядываясь. Елки-палки! Похоже на карабины… Что за беда? Отчаянный женский крик прервал недолгие размышления — Сергей рванул вверх по течению. Туда, откуда кричали. Донеслось еще несколько выстрелов…
Дорогу преградила каменистая осыпь — ноги заскользили, вниз посыпались мелкие камни. Он остановился, тяжело дыша и осматриваясь, — глаза метнулись вдоль крутого обрыва холма вниз, к недовольной и быстрой воде…
Посреди бурлящей стремнины крутилось и переворачивалось человеческое тело. Оно иногда показывалось на поверхности, распластав безжизненные руки по сторонам, потом снова скрывалось в глубине, чтобы позже, среди бурунов и пены, вынырнуть вновь. Может, и мертвое — он не раздумывал над этим. Оттолкнувшись от каменистого бока холма, пролетел над осыпью и плавно вошел в воду.