Вернувшийся из навсегда
Шрифт:
«Она ведь жутко красивая и при желании может отыскать для себя любую пару по качеству и огранке. И наверняка в этом не сомневается. Почему же тогда настолько крепко за меня ухватилась? Неужели и в самом деле влюблена настолько и все эти четырнадцать лет мечтала только обо мне? Хм! Иных причин не вижу… Или просто не замечаю? А какие они могут быть? К примеру, вдруг местные женщины все как одна в сотни раз красивее Аскезы?.. Надо бы присмотреться…»
Пока такие мысли бродили у мужчины на заднем плане сознания, его почти восстановленная в своих правах супруга довольно ловко и уверенно вела по маршруту с интересными достопримечательностями,
– В финале этого коридора – личные апартаменты графской четы, а также арсенал-музей, полный оружия из разных миров. К сожалению, без сопровождения твоего сына туда не войти, но о своих впечатлениях могу сказать только одно: «Я бы там согласилась безвылазно пожить несколько недель».
– Ну да, ты любишь пострелять…
– А вон там зал прибытия и убытия для Торговцев. Потому что там самый удобный и большой створ в замке… Обрати внимание на эти две великолепные картины Джейка Слейви. Он академик, пожалуй, один из самых известных художников мира Зелени, но проживает именно здесь, в замке, и кроме творчества занимается обучением живописи наиболее одарённых учеников, будущих целителей.
Чисто непроизвольно землянин задержался перед первым же полотном размерами два на четыре метра. Но тут же был аккуратно развёрнут в сторону прежнего маршрута со словами:
– Когда я первый раз увидала эти шедевры, зависла перед ними почти на час. Можешь, конечно, и ты полюбоваться, но тогда с Леночкой увидишься только во время ужина.
Пётр перестал сопротивляться и ускорил шаги, но несколько раз всё-таки оглянулся, соглашаясь:
– В самом деле забыл, куда шёл…
– А вот здесь как бы главная внутренняя площадь замка, – продолжала вещать экскурсовод. – Эти чётыре коридора ведут непосредственно в учебный корпус Академии Целительства, который граф полностью отдал в распоряжение учеников. Между прочим, если увидишь детей в замке, играющих или шалящих где угодно, – не удивляйся, им тут разрешено почти всё. Ну, кроме проникновения без спроса в лаборатории или в арсеналы. О! А это мистер Хулио Кассачи, знакомьтесь: он главный управляющий всего этого великолепия.
Представительный мужчина, в костюме этакого придворного генерала, чинно склонился и после пожатия руки поинтересовался у дамы, не угодна ли ей помощь или сопровождение. Та с милой улыбкой поблагодарила и, отказавшись, двинулась с супругом дальше. Не преминув дать пояснения:
– Первые дни я тут пару раз заблудилась, и меня частенько возвращали к главным коридорам ученики или работники замка. Эти тоже – из них…
Они на ходу раскланялись с тремя людьми, которые спешили куда-то, неся в руках кожаные саквояжи.
– И ты их знаешь?
– Конечно! Запомнила с первого раза. Та женщина, что повыше, Бригита, кастелянша замка, вторая – Тельма – лучшая швея не только данной обители, а чуть ли не всей империи Рилли. Ну а мужчина с прищуренными глазами, похожий на лаомца, – это Зейлонг, главный снабженец всего огромного графского хозяйства.
Они как раз вошли в овальный зал, один край которого оказался покрыт свисающими с потолка странными листьями, напоминающими вуаль, точнее говоря, покрывало, сделанное из многослойной паутины. На подступах к нему толпилось десятка два детей в возрасте от десяти до семнадцати лет. Они оживлённо переговаривались, спорили и пытались перекричать одного взрослого, добродушно улыбающегося мужчину.
Поняв, что его ведут именно туда, Пётр удивился:
– Там же нет сквозного прохода…
– И не надо. Тебе только и следует, что постоять под деревом Омовений одну минутку. И целители настоятельно рекомендовали, и Эль мне только что напомнил. Утверждают, что это весьма полезно любому разумному существу. Мне самой ещё ни разу не удалось под ним побывать, потому что дерево ещё очень молодое и всего лишь двое суток как начало функционировать… – Дети расступились в стороны, пропуская прибывшую пару к молодому мужчине. – А это Яков Праймер, главный садовод, опекун данного растения, которое он сумел вместе с Прусветом вынести из волшебного лабиринта Янтарного мира. Кстати, того самого лабиринта, где произрастают молодильные каштаны. И называют это полуразумное растение Тэйг Омовения.
Обмениваясь рукопожатием, Яков начал с искреннего заверения:
– Рад, что вы в полном здравии! И правильно сделали, что согласились испытать на себе воздействие очищающей благодати. Вот вначале встаньте сюда… А потом по моей команде шагнёте на тот круг. И постоите там две минутки.
Светозаров было собрался признаться, что он ни на что не соглашался. Но наткнувшись на укоряющий взгляд Аскезы, признал неуместными свои сомнения. Встал, где его попросили, и прислушался к последним инструкциям, которые Яков раздавал вставшим полукругом ученикам:
– Всматривайтесь не столько в видимые спектры взаимодействия, сколько в невидимые подвижки аурного восприятия. То есть постарайтесь прочувствовать очищающие потоки. Приготовились? – И уже к объекту всеобщего исследования: – Шагайте, Пётр Васильевич!
Тот и шагнул в обозначенный кружок. И наверное, в любом случае замер бы от нахлынувших ощущений. Словно невидимый глазом, а ощущаемый только внутренними эмоциями, сквозь тело промчался освежающий ветерок. Убрал флюиды недовольства, развеял усталость, прогнал вялость и раздражение, взбодрил рецепторы осязания. Появились лёгкость в дыхании и чёткое ощущение несравненной, никогда ранее не испытываемой чистоты самого себя.
Две минуты пролетели, как несколько мгновений, хотелось стоять гораздо дольше, но требовательный голос Якова вывел из блаженной расслабленности:
– Пётр Васильевич, прошу выйти из круга. Этот Тэйг ещё слишком молод и неопытен, поэтому не умеет вовремя остановиться с очищением.
– И это опасно для человека? – не поверил Светозаров.
– Нисколько. Это опасно для самого древа. Оно может физически и морально надорваться. Это когда оно станет взрослым, то научится распределять свои силы и возможности. Со временем мы мечтаем установить Тэйги во многих местах замка, тем самым создав уникальную систему очистки всех без исключения разумных, под ними проходящих.
– То есть наступит рай для тех, кто не любит умываться и чистить зубы?
– Можно и так выразиться, хотя в Академии, где и так поголовно все целители, умеющие очистить себя простеньким магическим действом, вопрос о личной гигиене не стоит. Скорей у нас получится испытательный полигон как для совершенствования самих целителей, так и для создания наиболее благоприятных условий взращивания самих Тэйгов.
Видно было, что окружившие своего наставника дети стремятся как можно быстрей обсудить итоги наблюдений и обобщить выводы, поэтому прошедший очищение экскурсант раскланялся со всеми и вновь был утянут своим экскурсоводом дальше по маршруту. Причём информация поступала от неё беспрерывно: