Вероника из Тарлинга
Шрифт:
— Видишь вон тот сугроб? Похоже, края его щедро политы помоями. Зато твои мягкие сапоги будут забавно торчать с самой вершины.
— Не осмелишься!
— В таверне ты проиграл мне четыре дерзких поступка, помнишь?
— Я… хм, я был немного пьян и не уследил за твоими руками. Ты явно жульничал, подбрасывая кости!
— Но ты признал поражение, пока я тащил тебя до постели.
— Признай и ты, что обидел хорошую девушку зря!
— Если бы ты меньше болтал, мы давно бы нагнали ее. Впрочем, уверен, до вечера ты успеешь забыть даже имя белошвейки. Уверен, в городе есть и более покладистые красотки, за четверть серебряного далера готовые смеяться над каждой твоей глупой шуткой.
— Но ведь не все они похожи на переодетых герцогинь… — вздохнул Ламарк.
На эту реплику рыцарь уже ничего не ответил — он задумчиво наблюдал за тем, как коричневый плащ Вероники скрывается в конце улицы. Девушка держалась с редкой грацией и достоинством, а ее улыбку будет трудно забыть.
Глава 4. Сестры
Каждую зиму барон д, Эберви перебирался в свой просторный городской дом. Вильгельму нравилось местное общество, пышные уличные праздники, новогоднее торжество в ратуше, когда столы ломятся от обилия угощений, а музыканты выводят задорные мелодии. Да-да, и, осушив третью чашу с элем, Бургомистр хвастает, как ловко ему удалось обыграть в шахматы главу соседнего Фарбста несколько лет назад. Уж не с той ли самой минуты начались раздоры между городами…
В холодную пору жизнь Тарлинга становилась более размеренной и спокойной, чем в те дни, когда нужно было следить за сбором урожая, делать запасы, выгодно продавать излишек. Хотя Тереза очень любила проводить время в поместье, после завершения осенних полевых работ с нетерпением ждала переезда в город. Ведь там ее чаще будет навещать любимая сестра. С ней можно поделиться всеми сокровенными мыслями, доверить маленькие секреты и спросить совет.
Сегодня Вероника добралась до двухэтажного особняка д, Эберви только в сумерках. Что могло бы так задержать сестру? И пока ворчливая нянюшка подавала озябшей гостье нагретые у очага домашние туфли, Тереза спешила поделиться главными новостями.
— На Городском Совете решили, что первыми герцог посетит именно нас. Отец очень обеспокоен, нужно вычистить дом от холла до чердака и много всего закупить. Я волновалась, что ты не придешь сегодня, я бы заснуть не смогла! Хочу столько тебе рассказать!
— Кажется, барон боится, что де Маликор выберет тебя в жены, и ты станешь всего лишь скромной герцогиней. Но мы-то мечтаем видеть тебя на троне!
По сравнению с хрупкой бледной сестрой Вероника сияла здоровым румянцем и была выше Терезы на полголовы. Светло-русые косы ее свободно спускались на плечи, в то время как каштановые локоны Терезы прикрывала тонкая золотая сеточка. Но в лицах обеих девушек угадывалось несомненное сходство — прямой тонкий нос, благородный высокий лоб и густые темные брови над большими выразительными глазами — карими у младшей дочери д, Эберви и голубыми у старшей.
Всело подмигнув сестре, Вероника присела перед нянюшкой в глубоком реверансе, надеясь вызвать на ее хмуром морщинистом лице хотя бы подобие приветливой улыбки. Матушка Розель была вовсе не злой, но считала, что Вероника порой дурно хорошо влияет на ее обожаемую воспитанницу.
Дочка простой швеи чересчур разговорчива и смешлива, к тому же очень любит читать, а приличное ли это занятие для юной особы женского пола? Ведь известно, что в романах бывает подробное описание кровавых битв и любовных признаний… Нет, нет, от этих рукописей гораздо больше вреда, чем пользы. И все же Терезе нужна подруга, а уж если их объединяет кровное родство, верная Розель не будет препятствовать встречам.
Наконец сестры уединились в комнате и заключили друг друга в объятия. Вероника сразу же принялась рассказывать о том, как прошел ее день:
— На главной улице сразу за рыночной площадью я встретила двух путешественников. Один показался мне мрачным рыцарем, а второй мог быть его оруженосцем. Но теперь я в растерянности — сдается мне, что это слуги самого герцога, прибывшие узнать обстановку в городе до приезда господина.
— Начни же с самого начала, не пропуская ни малейшей детали, — с волнением в голосе попросила Тереза. — Вот, садись ближе к теплому боку камина, накинь поскорей мою шаль, у тебя же ледяные ладони. Сейчас я велю принести нам ромашковый настой с медом и свежие булочки.
Спустя полчаса оживленной беседы Тереза успела ужаснуться и очароваться приключениями сестры. Саму-то ее не выпускали в город без присмотра няни и парочки крепких слуг. Как же счастлива Вероника, что старушка Марлен полностью доверяет ее благоразумию.
Впрочем, через пару лет Терезе тоже исполнится двадцать, и она потребует гораздо больше свободы. Если, конечно, к тому времени суровый супруг не запрет ее в башне своего замка, как случилось с графиней Брандегю из баллады о Печальном драконе.
— Пожалуйста, продолжай! Ты нарочно остановилась на самом интересном месте. Что же случилось, когда ты подошла к воротам? Говоришь, он тебя уже поджидал. Но кто? Это был тот рыцарь в черном плаще? Вероника, я же сгораю от нетерпения!
— При чем здесь рыцарь?! Мне нет до него никакого дела. Я говорила о старом Рауле. Он с чего-то вздумал встретить меня у самого моста и был необычайно любезен. Думаю, все оттого, что в прошлый раз я подарила ему кисет, расшитый левкоями. Старику он ужасно понравился.
— Дальше, дальше, Вероника!
— Так вот, Рауль поклонился и без обычных тяжких вздохов сразу же пропустил внутрь. Я спросила его о путниках, а он ответил, что "господин в часовне". Ты понимаешь, что это значит, Тереза? Сомнений нет, рыцарь и Ламарк — это посланники де Маликора. Иначе Рауль не улыбался бы в свои рыжие усы и не прятал слезы — я смогла их заметить, хотя он и ссылался на слепящее солнце.
— О, Вероника, ты ведь даже успела поговорить с посланниками герцога!
— И ничего здесь особенного! На одного из них я даже свалилась. Ламарк — замечательный, если будет возможно, я вас познакомлю. Он обещал показать свои карты и путевые заметки, также у него есть маленькая книга с рисунками лекарственных трав, ты можешь такое представить? Ее переплет инкрустирован крохотными изумрудами, если, конечно, Лежьен не выдумывает. Вот только как же выбраться из дома… Нет, решено, пусть лучше он сам нанесет вам визит, ведь он человек благородный и барон не станет противиться такому общению. Под присмотром твоей обожаемой Розель, конечно же.
Вероника ухватилась за длинные концы шали и закружилась по комнате, напевая любимую "Сороку", а Тереза с волнением смотрела на сестру, прижав тонкие пальцы к груди.
— А как он выглядит? Припомни еще хоть что-то…
— Рыцарь? Хм, не хочу пугать тебя на ночь, дитя мое.
— Но я спросила о Лежьене. Какое прекрасное имя — Лежьен… Словно белый лебяжий пух — мягкий и теплый. А с чего мне бояться рыцаря?
Вероника вдруг стала серьезной и снова опустилась на край постели рядом с сестрой.