Верой и правдой. Битвы фельдъегеря (сборник)
Шрифт:
На следующий день он выпросил у старшины двух плотников с топорами. В двух местах над едва видимой тропой подвесил брёвна и протянул верёвку в качестве растяжки. Стоит неосторожно задеть её ногой, как сверху упадёт бревно, размозжив тело чужака.
А на другой день все гоплиты копали в лесу ямы. На дно каждой из них вбили заострённые колья, а сверху прикрыли ветками. Если не знать, что здесь «медвежья» ловушка, запросто можно угодить.
Гоплиты косились на Алексея – наверняка считали, что он дурит, выслуживается. Но буквально через три дня убедились в необходимости ловушек.
Алексей как раз проверял караулы, как из леса донёсся крик боли. Взяв одного из гоплитов, он побежал в лес.
Скиф был один, скорее всего – разведчик. Он попал ногой в петлю-ловушку, его вздёрнуло вверх, и теперь он болтался под деревом, не доставая руками до земли.
Гоплит обрубил верёвку, скифа схватили, связали.
– Убить его? – спросил Бовт.
– Зачем? – недоумённо поднял брови Алексей. – Допросим, узнаем о планах скифов – где они живут, что замышляют. О враге надо знать всё!
– Только голову зря забивать! Хороший враг – мёртвый враг!
– Убить всегда успеешь.
С пленным они вернулись к караульным. Алексей забрал свой щит и вместе со скифом направился к селению. Приведя его в казарму, попытался допросить. Однако скиф или не желал говорить, а скорее всего – не понимал языка. Он злобно сверкал глазами и крутил руками, пытаясь освободиться от сковывающей его верёвки. Пришлось примотать его к столбу в центре казармы.
Найдя старшину села, Алексей спросил – не знает ли кто-нибудь языка скифов?
– Только Аресий, лавочник.
– Как его найти?
– Его лавка на берегу, у порта, он торгует глиняными изделиями – горшками, амфорами, мисками.
– Спасибо.
Алексей нашёл лавку и уговорил Аресия побыть переводчиком, толмачём. Вдвоём они направились в казарму.
– Спроси его, далеко ли селение скифов? – обратился Алексей к Аресию.
Аресий заговорил. На взгляд Алексея, зазвучала какая-то тарабарщина, ни одного знакомого слова.
Но скиф молчал.
– Может, он не скиф вовсе или твою речь не понимает? – удивился Алексей.
– Нет, он скиф, я по одежде вижу. У него штаны скифского покроя, и скифский оберег на шее висит. Он меня понял – я по глазам видел.
– Тогда переведи ему, что если он будет молчать, я его скормлю рыбам. Камень привяжу на шею – и в воду.
Степняки воды боялись, и потому угроза возымела действие – скиф заговорил.
– Он сказал, что их хижины в четверти дня пешего хода.
– Сколько мужчин в селении?
– Два десятка. Неделю назад они понесли потери. И тебя он помнит, декарх, ты убил его брата.
– Что они собираются предпринять?
– Напасть на селение. Он должен был разведать, где слабые места в стенах вашего города. Он говорит, что знает о том, что ромеев мало, и потому они, скифы, их одолеют.
– Это мы ещё посмотрим. Когда нападение?
– Это знает только вождь, Акунак.
Больше скиф ничего толком сказать не мог – не знал.
Алексей раздумывал – что сделать с пленным?
Толмач вызвался сам:
– Декарх, как я понимаю, скиф тебе не нужен? – вкрадчиво спросил он Алексея.
– Нет.
– Отдай его мне.
– Тебе-то он зачем? Сбежит!
– Раз в месяц сюда приплывают работорговцы. Не только к нам – они посещают все селения на берегу. Для тебя пленный обуза: надо кормить, охранять. А я его продам.
– Забирай. Только с одним условием: когда будешь нужен как переводчик, чтобы уговаривать не пришлось. С моей стороны все пленные – твои.
– Договорились!
Похоже, Аресий был рад. За час работы языком получить молодого раба – это выгодная сделка.
Почему-то Алексей подумал, что Аресий так делает не в первый раз – ведь он знает, когда приходят на судне работорговцы. И где он берёт рабов, как не взятых в плен? Но, по крайней мере, Аресий избавил его от забот о содержании пленного. Убить безоружного у Алексея рука бы не поднялась, ведь он не палач, а воин. Вот в бою – совсем другое дело.
Пришлось посылать лодку к скалам, снимать оттуда караульных. Два гоплита, учитывая немногочисленность отряда, очень нужны для обороны селения. На ночь он стал ставить часовых из ветеранов. Пусть они не так сильны и проворны, как молодые гоплиты, но тревогу поднять вполне в состоянии.
Через день Алексей осматривал уже отремонтированный стреломёт. Местный столяр потрудился на славу, заменил сгнившие детали.
В присутствии ветеранов Алексей опробовал оружие. Направив его на деревянную дверь старого сарая, он нажал спусковой рычаг. Раздался щелчок, и огромная стрела пробила доски насквозь. Алексей подивился. Изрядная мощь! Только взводить его надо рычагом, и лучше вдвоём.
Алексей поставил стреломёт на плоскую крышу казармы. Отсюда можно было обстреливать большую часть стены и ворота, а если развернуть – то и площадь.
Вечером того же дня прибыло небольшое парусное судно. На берег сошли десяток гоплитов и Рон, которого он посылал с докладом к кентарху. Был получен приказ, в котором, в связи со смертью декарха Памплония, декархом назначался Алексей – с увеличением его жалованья в полтора раза. Кроме того, в подчинение ему направлялся десяток гоплитов.
Теперь вместе с вернувшимся Роном и прибывшим десятком у него уже была сила – двадцать один воин. Ветераны же сгодятся для обороны стен. Да Ак-тит пока ещё не оправился после ранения. Алексей его не загружал – пусть вылечится. Но не далее как вчера Актит вдруг вспомнил: