Вертикальная радуга
Шрифт:
Надо что-то делать со зверем. Отдать в добрые руки или кастрировать? Кастрировать карликовую пантеру, которая, когда была вменяема, радовала меня и родителей? А где сейчас найти добрые руки?
Кощунственные мысли.
Чайник, вскипев, отключился. Я опять проворонил момент закипания.
Только достал припрятанную буханку черного и вкуснейшее масло «Атланта», как в дверь требовательно позвонили.
Я никогда не спрашивал: «Кто там?» Нечего у меня воровать. На пороге стоял Сима. Грустные глаза, мягкая улыбка. Он ещё не знал всех новостей.
Мы
– Привет, брат.
– Привет. Чай?
– С травой?
– Просто травяной.
– Давай.
Сима снял боты, справившись со сложной шнуровкой, и прошел за мной на кухню. Прежде чем сесть, внимательно осмотрел поверхность табуретки – опять боялся за свои фирменные джинсы. Молодец! Быстро научился. Другие так долго не верили, что мой кот может быть вредным и иметь странные привычки. А уж, если кто-нибудь не понравится животному с первого взгляда – сочувствую и за ранее извиняюсь.
– Один? – спросил он осторожно.
– Как видишь. – Я налил вторую кружку и поставил перед ним. Сима покосился на травяную заварку. Шумно отхлебнул, поморщился и сказал:
– Мята убивает потенцию.
– В двадцать лет? – Я искренне удивился, но это был всего лишь ловко брошенный пробный камень.
– У меня есть предложение! – Сима хитро вскинул правую бровь на высокий лоб. Поиграл ей.
– Я пас.
– А чего так? – удивленно протянул друг и я поспешил добавить:
– Хата твоя.
– Мы подметем, когда будем уходить.
– А что вас много прейдет? – насторожился я.
– Только я, Брагин и несколько женщин.
– Опять всю квартиру прокурите! – Я был в глубоком трансе, и выходить мне из него не хотелось. Исчезнуть бы. Почему я не человек-невидимка?
– Мы подметем! И потом – от запаха сигаретного дыма лучше растут цветы.
– И по утрам у некурящего хозяина кружится голова.
– У тебя кружится голова?! Ты – болен?! Ай-яй-яй! Лучшее лекарство от всех болезней – женщина. Поверь мне! И лучше что б всегда они менялись, как в калейдоскопе. Смотрел в детстве в волшебную трубу? Помнишь ощущения? Вечное волшебство.
– Давай без Брагина и только с одной женщиной, – вяло предложил я, отвечая на его гипнотическую речь.
– Что же это за праздник будет?
– Нет никакого праздника!! – Я занервничал и вспылил. Сима погрустнел. Отхлебнул. Посмотрел куда-то в сторону. Поёрзал на табуретке. Вздохнул. Ещё раз. И ещё.
– Нет никакого праздника, – отрешенно сказал он, делая для себя какой-то вывод. И жалобно, жалобно посмотрел на меня, – совсем никакого? А как же день любви?
– Не надо меня парить. День святого Валентина в феврале.
– Согласен, но – это день черной любви!
– Будут черные женщины? – насторожился я. В мозгу запульсировала красная надпись:
– Откуда?! – Сима округлил глаза. – Мы же не в Голландии живем.
– Значит, черной любви не будет, – сделал я окончательный вывод.
– Не будет?
– Не надейся. – Я сурово покачал головой. Сима опечалился. Засопел. Глаза заблестели от слёз обиды.
– Брагин расстроится. – А вот и козырь – знал же, что я не люблю, когда кто-нибудь расстраивается из-за меня.
– Парни! Не наглейте! Мне завтра на работу.
– Всем завтра на работу! А сегодня ночью – день черной любви!
– Нет!
– Ладно. – Сима как-то быстро сдался и я насторожился. Ведь опять меня обманет и приведет с собой табун. И они будут топтаться по всей квартире, смеяться всю ночь и, в конце концов, скинут меня с кровати, не найдя лучше места. Ничего нового. Конец душевному спокойствию. В последнее время я даже не смотрел девушкам в лица. Зачем? Всё равно никого потом вспомнить не мог. Их приводили, и они уходили, часто не прощаясь.
Но иногда со мной здоровались на улице незнакомки. Красивые и не очень, печальные и радостные, юные и со всем, как пионерки – все они при этом принимали весьма таинственный вид и ставили меня в полный тупик.
– Кот не сдох? – спросил друг, плавно меняя тему разговора.
– Нет. Где-то бегает. Я дал ему рыбу.
– Понимаю.
Я сделал бутерброд и предложил Семену. Парень покосился на угощение и вдруг сказал:
– А мы могли бы купить, тебе поесть – Брагин получил зарплату. С очень большой премией. Гигантских размеров. – Друг сделал многозначительную паузу и выжидающе посмотрел на меня. Явно этот момент и являлся кульминацией в игре – был последним козырем.
Предложение меня заинтересовало, но я вспомнил совки с песком и хмуро покачал отрицательно головой.
– Ладно. Ты мне испортил праздник. Ладно. Добивай. Какие ещё новости?
– Руся берет меня в долю.
Сима подавился чаем. Прослезился.
– Серьёзно?
Я кивнул.
– Я же еду на море.– Сима принялся что-то считать в уме. – Я же не смогу сразу к вам присоединиться. Но зато потом… Когда я отдохну… Через два месяца…
– Русе это не понравится. Ты будешь отдыхать на море, греться на песке, а мы греться в ларьке. Не увязка. Не находишь?
– Какое его дело?! Отдохну и вольюсь в бизнес. Без меня вы не почувствуете праздника.
– Руся сказал – что всё будет без тебя.
– Как это? – Сима откинулся на стуле. – Мне это не нравится.
– Я его предупреждал, что тебе не понравится. Кстати, всё, что я тебе говорю строго конфиденциально. Тайна.
Сима кивнул, принимая решение, и сказал:
– Завтра с ним поговорю.
– С ума сошел?! – я испугался, чувствуя холодный пот подмышкой. – Как это ты с ним поговоришь, если я тебе ничего не говорил, и ты ничего не знаешь?!