Вервольф
Шрифт:
– Кто ты? – воскликнул Эван. – Помимо того, что ты – фашист гребаный.
– Папаша, да ты просто пьян! – бросил ему один из дружков блондина. – Пойди проспись!
– Поцелуй меня в задницу, – отрезал Харди и снова обратился к блондину. – Как тебя называют, когда ты превращаешься в зверя? Кто ты такой на самом деле, черт тебя побери?
Блондин повернулся и сделал шаг в сторону, чтобы уйти.
Эван вспомнил свою старую боевую выучку, пожалев только о том, что левая рука уже совсем не та... Он преградил дорогу
Через секунду его схватили со всех сторон. Раздался чей-то пронзительный женский крик, и его, и блондина держали за руки, растаскивая в стороны.
– Папа! – донесся до него крик Данни, пробивающейся к нему сквозь толпу. – Оставьте его! Вы что, не видите, что это старик?
Эвана усадили на стул, но руки не отпускали.
– Может, вызвать полицию? – услышал он чей-то голос.
Но блондин протолкался со своими дружками через толпу и крикнул от входа:
– Болельщики Хайклифа – это выжившие из ума пьяные старики. Что, не умеете достойно проигрывать? Идемте отсюда, ребята, здесь начинает вонять!
Несколько человек в свитерах цветов команды Хайклифа кинулись за ними, но те поспешно выскочили из ресторана.
Данни склонилась над отцом.
– Папа! – чуть не плакала она. – Кто это был?
Эван Харди тяжело дышал. Его дочь была права – он действительно старик...
Он взглянул на дочь и прохрипел, чувствуя, как в глазах собираются слезы:
– Тот, кто никогда не стареет, будь он проклят...
Глава 3
Правда, в которую трудно поверить
Дании привезла отца к себе домой и пока принимала душ, в дверь постучался Ричард. Она была благодарна ему за то, что он не воспользовался своим собственным ключом и не стал выставлять напоказ их отношения перед отцом, хотя тот, несомненно, знал, что они живут вместе уже некоторое время.
Харди попросил кофе, а не виски, и это ее немного успокоило. Данни налила Ричарду виски и они уселись в гостиной. Она знала, что отец немного его недолюбливает как занудного всезнайку, Ричард тоже не испытывал к ее отцу особой любви. Впрочем, он не любил всех издателей как класс, а Эван даже после ухода на пенсию пользовался большим авторитетом в издательских кругах и даже определенной властью.
Данни старалась, чтобы ее любовь к отцу не мешала привязанности к Ричарду и наоборот. Она понимала, что Ричард никогда не будет обладать той особой мужской красотой, которой отличался Эван. В свои тридцать четыре года (отец не раз указывал ей, что разница в девять лет – все же слишком) он был на голову ниже Эвана Харди и успел приобрести заметную лысину.
В своей докторской диссертации, которую он в свое время защитил, Ричард рассматривал некоторые психологические поведенческие факторы в спортивных тренировках. Результатом защиты было приглашение принять участие в работе комитета по спорту при президенте. Ричард стал страстным фанатиком здорового образа жизни и физкультуры... – У вас что-то случилось? –
Она вопросительно посмотрела на отца и прокашлялась, когда тот кивнул:
– Дело в том, что в ресторане папа встретил одного человека и они чуть не ...
– Да, я стал махать кулаками, но не рассчитал своих сил, – перебил ее Эван. – Совсем потерял форму, да и года уже не те, скажем прямо.
– Вы знаете этого человека? – спросил Ричард.
– Да, когда-то встречал, – вздохнул Харди. – Давным-давно. Я не мог ошибиться, уверен в этом на все сто процентов... Что меня и пугает до дрожи в коленках. Или я впадаю в старческий маразм и схожу с ума, или в этом мире существует то, чего никоим образом не может быть...
Ричард привстал с кресла и наклонился вперед, явно заинтригованный загадочными предложениями.
– А вы не могли бы объяснить поподробнее, что произошло? И я совсем не понял вашу последнюю фразу...
– Ладно. Я не знаю, рассказывала ли тебе Данни о том, что я воевал...
– Да, конечно. И она говорила, что вы сражались просто героически!
Харди довольно скептически усмехнулся. Он протянул руку к столу, но на этот раз взял не чашку кофе, а бутылку виски и налил себе в стаканчик. Эван сделал внушительный глоток и продолжил:
– Героического, скажу прямо, было мало. Меня ранило в бою с отрядом СС, на который мы наткнулись возле одной старинной крепости в лесу, у озера. Откуда там взялись эсэсовцы – непонятно. Из всего нашего подразделения уцелели только я и мой дружок из Англии Хью Мактавиш, который в то время был еще безусым мальчиком.
Так вот, тот человек, которого я видел сегодня, – прошептал он, – один из тех эсэсовцев, с которыми мы дрались в сорок пятом. Только он не постарел ни на один год...
Ричард молчал, словно воды в рот набрал.
Харди отхлебнул еще, поднял голову и улыбнулся.
– Молодежь, а почему бы вам не выйти ненадолго прогуляться и не принести старику чего-нибудь вкусного, горячей пиццы, например... Сходите, а я пока постараюсь все припомнить и за пиццей расскажу вам все остальное.
– Только не волнуйтесь, у вас ведь больное сердце, – проговорил Ричард.
– Все будет в порядке, не переживайте, сиделка мне еще не нужна. Я еще хочу позвонить кое-куда, так что не торопитесь обратно, посидите где-нибудь, выпейте немного...
– Хочешь дозвониться до Мака? – подала голос Данни.
– Да, постараюсь его разыскать, если это вообще возможно, – вздохнул отец.
– Ну хорошо, – девушка встала и подошла к Ричарду. – Пойдем прогуляемся, я знаю одно кафе неподалеку, где готовят отличные пиццы.
Ричард молча поднялся с кресла, а она наклонилась к отцу и поцеловала его в щеку.
Когда Данни с Ричардом ушли, Эван вышел на международную телефонную линию и связался со справочной службой Лондона.