ВЕРЮ, ПОМНЮ, ЛЮБЛЮ...
Шрифт:
С семьей мужа, Бориса Федина 71
С сестрой Зоей и семьей Александра Гавычева, сына Любы.
Встретили очень хорошо. Собрались все Федины в доме сестры Бориса Ирины — отец Бориса, Федор Дмитриевич, Антонина, Александр, Ирина, их тетя Паша и девочки Ирины — Оля, Таня и Нина. Не было только матери Бориса, она была тогда на Родине в Рязани. Больше с Борисом мы не расставались.
Когда обрывается нить жизни близких тебе людей в твоей душе навсегда остается шрам. Боль утраты со временем утихнет, но следы потерь всегда будут с тобой. В любую минуту они могут напомнить о себе, разворошить твою память воспоминаниями. Мои дети
72
С
порой упрекают меня за излишнюю, на их взгляд, привычку оглядываться в прошлое. Они стараются оградить меня от тяжелого груза, оставленного позади. Но прошлое всегда с тобой. И оно — неотъемлемая часть твоей жизни. Ты понимаешь это только тогда, когда сам теряешь самых близких тебе людей, когда они остаются с тобой только в твоей памяти. И другого общения с ними в этой жизни у тебя уже не бывает. Я не боюсь таких встреч, таких мгновений. Многие, многие годы, самыми тяжелыми были для меня воспоминания, связанные с папой. Это был самый тяжелый груз из прошлого.
Все мои попытки узнать о месте его захоронения не приносили результата. Расстрелян в Мариинске и дата
73
расстрела — вот всё, что я знала о последних минутах его жизни. Казалось бы, никакой надежды. По правде говоря, не было её и тогда, когда отправила письмо настоятелю Мариинского храма Отцу Алексею Баранову. И каким же неожиданным оказался ответ на него, полученный спустя долгое время. Столь долгое, что и ждать его, практически, перестала. Из письма следовало, что по моей просьбе Александр Васильевич Винников начал искать возможных свидетелей массовых расстрелов узников Мариинской тюрьмы в конце 30-х годов. На поиски откликнулась дочь бывшего станционного смотрителя. Она показала участок леса недалеко от нынешней городской черты и городского кладбища, куда, по рассказу её отца, тюремные «воронки» привозили по ночам заключённых,
С сестрами Зоей, Валентиной и Верой 74
ВЕРЮ, ПОМНЮ, ЛЮБЛЮ...
и где после этого раздавались выстрелы. Когда стали производить раскопки, то натолкнулись на массовое захоронение людей. Пулевые отверстия в черепах свидетельствовали о том, что многих из них добивали выстрелами в голову. По расположению останков было видно, что людей после расстрела, сваливали в кучу в ров и засыпали землей. Таким образом, рассказ станционного смотрителя подтвердился.
В своём письме Отец Алексей сообщал, что принято решение установить на месте захоронения Поклонный крест, и поскольку нет сомнений, что и мой папа был расстрелян на этом месте и упокоен в этой братской могиле, просил меня и моих близких приехать в Мариинск и принять участие в церемонии установки Поклонного креста. Так, спустя почти 70 лет, я вновь оказалась в Мариинске. Теперь всё, что я, как дочь, могла сделать, выполняя свой последний долг перед памятью папы, я сделала. Оставался последний шаг. Родная и всегда зовущая к себе Лебедянка. Только там и в моих мыслях и в воспоминаниях жила как одно целое наша большая дружная и счастливая семья. Трудно передать чувства, которые ты испытываешь, шагнув на землю, на которой теперь только память сохранила твои первые шаги. Именно она безошибочно привела меня туда, где когда-то в центре села, рядом с храмом стоял наш родительский дом. Время не сохранило ни храма, ни дома, да и сама Лебедянка стала гораздо меньше,
75
Степанида Тимофеева. С Лебедянское 2008 г.
Тумбочка и столик, сделанные руками о. Георгия.
Сохранились в Лебедянке.
76
ВЕРЮ, ПОМНЮ, ЛЮБЛЮ...
напоминая о своих прежних масштабах лишь шириной, расходящихся от центра улиц. И какое счастье видеть на этих улицах дома, которые вдруг ожили перед тобой, как картинки из далекого детства. Вот дом нашей соседки, моей любимой тетушки Акулины. Как я любила её картошку в мундире с ароматным чёрным хлебом. Как сейчас помню, сперва накормит меня, потом уложит спать на полатях русской печи. Так, спящую, и принесет на руках в дом родителей. Царство тебе небесное и вечный покой, дорогая моя Акулина Алексеевна Набатникова, моя любима соседка с Хромой Слободы — так называли тогда улицу, где до сих пор стоит её дом и живет ее внучка Неля.
Нижняя Каменка — улица, где в домах всегда был достаток. Теперь их немного, самих домов. Но остался один, где меня встретила почти ровесница, подруга моей сестры Веры, тоже учительница, как и сестра Вера, Степанида Тимофеева. До сих пор она хранит фотографию нашей семьи. И вспоминает, как девчонкой с другими сверстницами бегала к Лебедянской школе, чтобы заглянуть в окно и посмотреть на красивую училку, жену сельского батюшки.
«Красивая она была, юбка длинная, белая кофточка, да и Отец Георгий был ей под стать. Красивая пара,» — до сих пор восхищается моими родителями Степанида Захаровна.
В её доме и сейчас хранится и используется мебель, сделанная руками моего папы. Так я вернулась в детство, встретилась с замечательными людьми, повидала двоюродных племянников жены брата Николая — Анатолия и Любовь, Виктора и Екатерину Швецовых. Сейчас поддерживаю с ними постоянную связь.
Летом 2009 года я опять приехала в Мариинск. С горечью узнала, что не стало Отца Алексея Баранова. Как сказали врачи, не выдержало сердце. У мужчины, которому не было и 50 лет, всё сердце было изранено шрамами. Вспомнила папу, его службу. Сколько трагических судеб пропускает через себя сердце настоящего пастыря, как трудно ему вместить всю боль прихожан. Массовое захоронение положило начало большой работе по увековечиванию памяти жертв политических репрессий. Мариинский приход возглавил Отец Дмитрий, который продолжил дело предшественника.
Маринская пересыльная тюрьма для многих узников была последним пристанищем. Чтобы страшное прошлое оставалось только в прошлом, звучит сегодня тревожный набат Мариинского мемориала, посвященного жертвам сталинских репрессий. Инициатором создания Мемориала стал Губернатор Кемеровской области Аман Гумирович Тулеев. Многое было сделано при строительстве за счет личных средств семьи этого замечательного человека. Из его рук я приняла самую дорогую для меня награду — серебряную
78
ВЕРЮ, ПОМНЮ, ЛЮБЛЮ...
медаль «За веру и добро», которой отмечают заслуги моих земляков-кемеровчан. Такой же награды была удостоена моя младшая сестра Зоинька. По сей день я стараюсь не терять связь с земляками, с Аманом Гумировичем Тулеевым. Горжусь его успехами в сложной и ответственной работе руководителя огромного края.
Мемориальный комплекс, где воссозданы элементы ГУЛАГа, позволяет посетителям проследить весь путь узников от тюремных ворот до расстрельной стены. Тяжел и угрюм этот путь. Но венчает его символ надежды, символом веры в светлое будущее: белоснежная Часовня Святой Великомученицы Анастасии Узорешительницы. Золотой купол и крест часовни далеко видны при подъезде к Мариинску. Сегодня Мемориальный комплекс окружает молодой кедрово-сосновый бор. Саженцы для него приобрели семья Тулеевых и семья Дикало. Иван Николаевич Дикало — Глава Мариинской городской администрации, настоящий подвижник, коими были все, кто радел во благо развития Сибирского края. Особенно величественно смотрится Мемориал вечером, когда белая часовня, окутанная светом ярких прожекторов, словно парит над землей, устремляясь ввысь. Когда люди возводят такие памятники, когда они так чтут память ушедших, они создают будущее нашей страны, её нравственную основу. Что может быть дороже и важнее этого?