Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция
Шрифт:
— Руку спасти нельзя? — спросил гном.
— Нет. Что там творится?
Гном сплюнул.
— Бардак чертов, вот что.
Наложив последний слой пластыря, Хали удивленно глянула на клона.
— О, мы и думать умеем, — бросил он, осознав причину ее изумления.
— Давай я и тебя подлатаю, — предложила она. Правая рука клона была обожжена сплошь. — Как тебя забрали дирижаблики? — спросила она, чтобы отвлечь пациента от боли.
— Льюис нас вышвырнул. Как мусор. Что это значит — сама понимаешь. А там — нервоеды. Почти никто не ушел. Хорошо бы нервоедам туда вон пробраться. — Он махнул здоровой рукой в сторону далекого Редута. — И сожрать этих бортососов до последнего!
Хали закончила перевязку, и гном, спрыгнув со стола, направился к выходу.
— Куда ты?
— Назад. Помочь чем могу.
Он отбросил клапан палатки, и в проеме Хали увидела рассеченную синими молниями равнину, а за ней — Редут. Воздух наполняли вопли и стоны.
— Ты не в состоянии…
— Раненых таскать сумею.
— Их еще много?
— Очень.
Гном выбежал, и клапан за его спиной упал.
Хали закрыла глаза. Перед внутренним ее взором встала кучка людей, превращаясь в толпу, толпа — в орду. Ветер нес соленый запах крови и гнилое дыхание. Мелькали то ровные края резаных ран, то пятна обширных ожогов и последними — перебитые голени висевшего на кресте.
— Так нельзя, — пробормотала она.
Подхватив прибокс и аптечку, она побежала к выходу, вылетела наружу. Карлик-клон был уже далеко, и Хали двинулась ему вслед.
— Куда ты? — тревожно окликнул ее Ферри.
— Там я нужнее, — бросила девушка, не оборачиваясь.
— А как же Ваэла?
— Ты и сам врач, — крикнула Хали, не отводя глаз от плывущих вдали клубов дыма.
Глава 64
Когда люди пытаются стать рупорами богов, смертность становится важнее морали. Мученичество исправляет это расхождение, но ненадолго. Самое горестное в мученичестве — что объяснить истинный смысл жертвы оказывается уже некому. И чудовищных результатов свершившегося мученик тоже не видит.
Легата переключалась от одного сенсора к другому, пытаясь разобраться в показаниях приборов. Изображения смазывались, перетекали друг в друга, перспектива искажалась. Рвали равнину лучи резаков, виднелись тела, и что-то двигалось в дыму. Выли аварийные сирены, свидетельствуя, что периметр Редута прорван. Она смутно слышала, как Льюис рассылает команды ремонтников и бойцов. Заработали резаки со стен, управляемые операторами прямо из центра. Легата не могла позволить себе отвлекаться на что-то, кроме загадочно сбоивших камер. Когда она переключила экран на совмещенное изображение, расплываться начинали все квадратики одновременно — словно на камеры действовала некая внешняя сила.
Легата утерла лоб рукавом. Покуда длилась суматошная битва, солнца поднялись уже высоко в небо, а системы жизнеобеспечения Редута работали на голодном пайке — вся энергия уходила на оборону. В центре управления было жарко. Вдобавок Легату раздражал суетящийся за ее спиной Оукс. Льюис, в отличие от своего начальника, был невозможно спокоен. Происходящее его словно веселило слегка.
На равнине шла кровавая бойня. В этом сомнений быть не могло. Клоны в центре управления трудились с преувеличенным усердием, опасаясь, очевидно, что их могут отправить вслед за товарищами в бой.
Легата вдавила кнопку «Повтор». По экрану что-то мелькнуло.
— Это еще что? — осведомился Оукс.
Легата нажала «Паузу», но сенсоры не могли дать достаточного разрешения. Она снова нажала «Повтор» и прибавила увеличение. Сплошная муть. В третий раз она замедлила воспроизведение и запустила программу распознавания образов в компьютерной сети Редута. По экрану прошла колышущаяся тень, смутно напоминавшая человека, вцепилась во что-то большое и тяжелое, потом отступила. Откуда-то из зоны расплывающегося изображения вызмеился яростный синий луч, и по нижнему краю экрана побежали значки — в этот момент заработала сигнализация периметра. На них Легата внимания не обратила — дело прошлое, и Льюис тогда справился. То, что появилось на экране, было куда важнее — медленно вздымающийся на пустом мгновение назад месте красно-рыжий цветок взрыва.
— Что ты делаешь? — спросил Оукс. — Что это было?
— Кажется, они влияют на наши сенсоры, — проговорила Легата и сама не поверила собственным словам.
Несколько секунд Оукс тупо пялился в экран.
— Корабль! — вскричал он. — Это дело рук проклятой жестянки!
На губе его, на скулах проступали капельки пота. Легата чувствовала, как Морган начинает ломаться.
— Зачем это кораблю? — спросил Льюис.
— Это из-за Томаса! Ты же его видел! — Голос Оукса сорвался.
Легата переключилась на панорамный обзор поля боя. Демоны сгинули — их не было видно нигде. Поэт также покинул свой наблюдательный пост на скале. От сплошной массы дирижабликов, зависших над скальной грядой, осталась только редкая череда. Два солнца заливали всю сцену ослепительным светом.
— Где дирижаблики? — прошептала она. — Я не заметила, как они пропали.
— Поблизости ни одного, — согласился Льюис. — Может, улетели, чтобы…
Его прервал шум из коридора.
Обернувшись, Легата увидала вбежавшего в центр управления темноволосого природника, мокрого от пота и испуганного. Глубокий ожог на голом плече был кое-как залеплен клеткопластырем, глаза слегка остекленели от болеутоляющего.
«Значит, снаружи не только клоны», — мелькнуло у нее в голове.
— Хесус, — прохрипел вполголоса прибывший, подбегая к Льюису, — у нас на руках уйма раненых клонов. Что с ними делать?
Льюис покосился на Оукса, как бы переадресуя вопрос.
— Организовать лазарет, — распорядился тот. — В бараках для клонов. Пусть ухаживают за своими.
— Мало кто из них разбирается в медицине, — предупредил Льюис. — Большинство еще довольно молоды, не забудь.
— Я помню, — отрезал Оукс.
Льюис кивнул.
— Понятно. — Он обернулся к надсмотрщику: — Слышал? Вперед.
Тот зло глянул сначала на одного начальника, потом на второго, но подчинился.
— Корабль помогает бунтовщикам, — заявил Оукс. — Мы не можем рисковать медиками и другими специалистами. Нужно составить план…
— Что там происходит? — воскликнула Легата.
При первом взгляде на экран Оукс не сразу понял, что привлекло ее внимание. Площадь экрана делили изображения с нескольких камер одновременно, и в правом верхнем углу виднелось нечто серебристо-серое, наплывающее на стены Редута. Словно неторопливая волна, этот серый полог накрывал сенсоры один за другим, поднимаясь все выше. Легата отключала вышедшие из строя, отступая к все новым и новым. Стало видно, что волну образуют бессчетные сверкающие на солнцах нити.