Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция
Шрифт:
— Я понимаю.
Они побежали. Хуан держал отца за руку, указывая путь фонарем.
«Пусть только выдержит его сердце», — молился Хуан.
Он были уже в волне насекомых, но существа отскакивали в стороны, открывая путь, который закрывался за бегущими мужчинами.
Белые очертания воздушного грузовика выступили из-за поворота впереди метрах в пятнадцати.
— Хуан… сердце, — выдохнул старший Мартиньо.
— Ты должен держаться, — пропыхтел Хуан. — Быстрее! Он почти на руках пронес отца последние несколько шагов.
Они были сейчас у широких задних дверей отделения лаборатории грузовика Хуана. Хуану удалось распахнуть двери, он включил выключатель на левой стене, достал капюшон и ружье. Он остановился, внимательно вглядываясь в залитое желтым светом отделение.
В нем сидели два человека — индейцы сертао, судя по их внешности, с яркими блестящими глазами и черными волосами с подстриженной челкой под соломенными шляпами. Они были, как два близнеца, даже в одинаковых грязно-серых костюмах, с одинаковыми сандаловыми кожаными заплечными мешками. Вокруг них ползали насекомые, похожие на жуков, по стенам лаборатории, над инструментами и пузырьками. — Что за черт? — рявкнул Хуан.
Один из этой пары поднял индейскую флейту и помахал ею. Он говорил резким голосом со странными окончаниями слов.
— Заходите. Вам не причинят вреда, если вы будете повиноваться.
Хуан почувствовал, как отец оседает, поймал старика на лету. Какой он был легкий. Старик дышал прерывисто, делая болезненные короткие вздохи. Лицо его было бледно-синим. На лбу выступил пот.
— Хуан, — прошептал префект. — Боль… моя грудь.
— Лекарство, — сказал Хуан. — Где твое лекарство.
— Дома, — сказал старик. — На столе.
— Кажется, он умирает, — проскрипел один из индейцев. Все еще держа в руках отца, Хуан резко повернулся к этой паре и рявкнул:
— Я не знаю, кто вы и почему вы впустили сюда этих жуков, но отец мой умирает, и ему нужна помощь. Убирайтесь с дороги.
— Повинуйся или оба умрете, — сказал индеец с флейтой. — Заходи.
— Ему нужно лекарство и врач, — взмолился Хуан. Ему не понравилось, как индеец показал ему флейту. Этот жест наводил на мысль, что инструмент является оружием.
— Какая часть отказала? — спросил другой индеец. Он с любопытством уставился на отца Хуана. Дыхание старика стало поверхностным и быстрым.
— Это сердце, — сказал Хуан. — Я надеюсь, что синьоры фермеры не думаете, что он притворяется…
— Не фермеры, — сказал тот, кто с флейтой. Он встал с сиденья в передней части лаборатории, указал вниз. — Клади… отец здесь.
Другой поднялся со скамейки и встал рядом.
Несмотря на страх за отца, Хуан поймал себя на мысли, что его поражает странная внешность этой пары. Тонкая, похожая по виду на чешуйчатую кожа, мерцающая яркость глаз. Может быть, они употребляют какой-нибудь наркотик джунглей?
— Положи отца сюда, — сказал тот, что с флейтой. Снова показывая на скамейку. — Помощь может быть…
— Получена, — сказал другой.
— Получена, — повторил первый. Хуан заметил, сейчас массы насекомых вокруг на стенах замерли, в рядах их наступила тишина выжидания. Они все были копией того жука из кабинета. Одинаковые.
Дыхание старика было сейчас поверхностным и быстрым. Хуан чувствовал каждый его выдох на руке и у своей груди.
«Он умирает», — в отчаянии думал Хуан.
— Помощь может быть получена, — повторил индеец с флейтой. — Если вы повинуетесь, мы не сделаем вреда.
Индеец поднял флейту и направил ее на Хуана. — Повинуйся.
Жест не мог вызвать сомнения. Эта вещь была оружием.
Медленно Хуан поднялся в грузовик, подошел к скамье и осторожно опустил отца на мягкую поверхность.
Индеец с флейтой жестом приказал отойти ему в сторону, и он повиновался.
Другой индеец склонился над головой старшего Мартиньо и поднял его веко. Хуана поразила профессиональная правильность жеста. Индеец осторожно нажал на диафрагму умирающего, снял пояс префекта, ослабил воротник. Похожий на обрубок коричневый палец коснулся артерии на шее старика.
— Очень слабый, — проскрипел он.
Хуан еще раз посмотрел на индейца, удивляясь, как крестьянин отдаленного района страны может вести себя как врач.
— Больница, — заявил индеец.
— Больница? — спросил другой с флейтой. Осматривающий отца издал скрипуче-шипящий звук.
— Больница, — согласился тот, что с флейтой.
Тот резкий шипящий звук! Хуан уставился на индейца рядом с префектом. Этот звук ему напомнил зов, который прозвучал на газоне.
Тот, что с флейтой, ткнул его и сказал:
— Ты. Иди вперед и управляй этой…
— Машиной, — подсказал тот, что находился рядом с отцом Хуана.
— Машиной, — сказал тот, что с флейтой.
— В больницу? — взмолился Хуан.
— Больницу, — согласился индеец.
Хуан снова посмотрел на отца. Старик был так неподвижен. Другой индеец уже пристегивал старшего Мартиньо к скамейке, готовясь к полету. Несмотря на вид крестьянина из далекой глубинки, человек казался весьма компетентным.
— Повинуйся, — сказал тот, что с флейтой.
Хуан открыл люк в переднее отделение, проскользнул внутрь, почувствовал, что вооруженный индеец следует за ним. Несколько капель дождя темнели на ветровом щитке. Хуан втиснулся в сидение водителя. В отделении стало темно, когда закрылся люк. Соленоиды отбросили автоматически запоры люка с глухим звуком. Хуан включил стоящие осветители и заметил, как индеец нагнулся позади него, держа наготове свою флейту.
«Ружье типа духового, — догадался Хуан. — Вероятно, с ядом».
Он нажал кнопку зажигания на пульте, пристегнулся, пока турбины набирали нужные обороты. Индеец все еще стоял позади него согнувшись без пристегнутых ремней — легко уязвимый, если бы воздушный грузовик резко дернулся с места.