Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция
Шрифт:
Пытаясь выгадать время, Преподобная Мать произнесла:
— Поведай же мне, о безукоризненный образец святости, как сама Ирулан отнесется к твоему предложению?
— Ирулан сделает, как вы ей прикажете, — проворчал Пауль. «Верно», — подумала Мохийам. И бестрепетно намекнула:
— Кстати, Атрейдесов — двое.
Мгновенно уловив, что крылось за этими словами, Пауль почувствовал, как побагровело его лицо:
— Поосторожнее, — бросил он.
— А тебе, значит, можно делать подобные предложения Ирулан? — спросила она.
— Разве не для этого вы ее готовили? — ответил вопросом Пауль.
Да, готовили, — думала Мохийам. — Ирулан не медяк. На что еще можно потратить ее?
— И ты возведешь ребенка Чани на трон? — спросила Преподобная.
— На мой трон, — ответил Пауль, глядя на Алию, стараясь понять, все ли следствия из предложения Мохийам видела сестра. Странно притихшая, она стояла зажмурив глаза. С какой внутренней силой ведет она разговор? Алия стояла, но его самого словно уносило куда-то. Она оставалась на берегу и все дальше и дальше удалялась от Пауля.
Преподобная Мать наконец приняла решение и сказала:
— Столь важный вопрос нельзя решать в одиночку. Я должна снестись с Советом на Валлахе. Ты позволишь?
Словно ей необходимо мое разрешение! — подумал Пауль и ответил:
— Хорошо, согласен. Но не тяните. Я не могу ждать сложа руки, пока вы там размышляете.
— Будете ли вы обращаться к Бене Тлейлаксу? — резким тоном вторгся в разговор гхола.
Глаза Алие внезапно широко распахнулись — словно бы разбуженная опасным гостем, она смотрела на гхолу…
— Пока я не решил, — произнес Пауль. — И при первой же возможности я отправлюсь в Пустыню. Наш ребенок рожден будет в сиетче.
— Мудрое решение, — одобрил Стилгар.
Алия не хотела даже глядеть на него. Брат ошибался. Она ощущала это каждой клеточкой своего тела. Сам Пауль не может не знать этого. Почему он выбрал именно эту тропу?
— Бене Тлейлаксу предлагали уже свои услуги? — спросила Алия. Она почувствовала, как замерла Мохийам в ожидании ответа.
Пауль покачал головой.
— Нет, — и обернулся к Стилгару:
— Стил, распорядись, чтобы послание Преподобной ушло на Валлах.
— Непременно, милорд.
Стилгар подозвал стражу и вышел, следуя за старухой. Пауль молча глядел в сторону. Он видел, что Алия не решается спросить его о чем-то. Но так и не обратившись к нему, она повернулась к гхоле.
— Ментат, — сказала она, — будут ли тлейлаксу просить милости у моего брата?
Гхола пожал плечами.
Тлейлаксу? — позволил себе отвлечься Пауль. — Нет… не так. Вопрос Алие говорил, что она не видит других вариантов. Ну что же, у каждой сивиллы собственные возможности, и у пророка тоже. Разве сестра одно и то же со своим братом? Скитания… Скитания…
Вздрогнув, он отвлекся от собственных мыслей, чтобы услышать обрывки разговоров:
…должен знать, что тлейлаксу…
…полнота данных всегда…
…следует проявить здоровую осторожность…
Пауль повернулся к сестре, привлекая ее внимание. Он понимал, что она заметит следы слез на лице его и удивится… Пусть удивляется. Удивление не грех. Он взглянул на гхолу, но перед глазами был Айдахо. Грусть и сочувствие боролись в его душе. Интересно, какими видят их эти металлические глаза?
У зрения и слепоты много ступеней, — думал Пауль, вспоминая фразу из Экуменической Библии: «Каких же еще чувств надо вам, чтобы увидеть невидимый мир вокруг вас?»
Органом каких чувств были эти металлические глаза?..
Ощутив горькую печаль брата, Алия подошла к нему. Благоговейным жестом фрименки коснулась слезинки на щеке его и проговорила:
— Не надо горевать о ближних, прежде чем они оставили нас.
— Прежде, — прошептал Пауль. — Скажи мне, сестренка, что такое — «прежде»?
Глава 13
«Я уже сыт по горло и богами, и их жрецами! Неужели думаете, что собственный мир не понятен мне? — Хейт, что следует из имеющихся данных? — Греховные обряды мои проникли в сердце потребностей человека. Люди и едят теперь по милости Муад'Диба! Любят ради меня, рождаются во имя мое… улицу переходят, благодаря за это Пророка. Даже балку в захудалом домишке на каком-нибудь Шри-Ганге не станут менять, не испросив благословения у жрецов Муад'Диба».
— Ты многим рискуешь, являясь ко мне в это время, — произнес Эдрик, бросив яростный взгляд на лицедела через стенки контейнера.
— Насколько же слабосильно и узко твое разумение! — ответил Скитале. — И кто же, по-твоему, явился с визитом в твой дом?
Эдрик нерешительно вглядывался в объемистое тело, тяжелые веки, припухшее лицо. Было рано, и метаболизм Эдрика после ночного отдыха еще не перестроился на полное потребление меланжи.
— Надеюсь, по улице ты шел не с этой физиономией? — спросил Эдрик.
— Среди моих обличий сегодня были и совершенно не запоминающиеся.
Этот хамелеон решил, что смена шкуры защитит его ото всех неприятностей, — необычайно отчетливо понял Эдрик. И вновь подумал: а что, если его участие в заговоре не скрывает соучастников от прочих пророков… Сестры Императора, например?
Эдрик качнул головой, взбаламутив оранжевый газ во всем контейнере, и произнес:
— Зачем ты здесь?
— Наш дар должен быстрее перейти к решительным действиям, — объявил Скитале.