Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция
Шрифт:
— Взять его и прочесть блокнот!
— Нет! Действовать осторожно и тонко. Черт! Куда подевался Льюис?!
— Все еще не вышел на связь.
— Черт, черт!
— Его помощники утверждают, что Льюис занят какой-то… особой проблемой.
Оукс кивнул. Особая проблема — на их языке это означало что-то требующее особой секретности. Мало ли кто может подслушать. Может, и вживленные передатчики не в силах сохранить такую тайну?
Паниль и Экель остановились у дверей кабинета Ферри в медсекторе.
Оукс попытался вспомнить, сколько раз видел на борту этого юношу. Паниль не привлекал его внимания до той поры, пока не стало ясно, что он может напрямую разговаривать с кораблем. И вдруг этот приказ отправить его на нижсторону!
Зачем кораблю этот тип на нижстороне?
Поэт! Кому вообще нужны поэты? Оукс решил, что в способность Паниля общаться с кораблем он все же не верит.
Но корабль, а возможно — и этот… Раджа Томас… хотели видеть Паниля внизу.
«Зачем?»
Он крутил этот вопрос в уме и так и этак, но к ответу пока не приблизился.
— Ты уверена, что запрос на Паниля пришел от корабля? — поинтересовался он.
— Запрос пришел шесть суток назад… и я бы не назвала его запросом. Это больше походило на приказ.
— Но от корабля, ты уверена?
— Насколько вообще можно быть уверенным в чем-то. — Раздражение в ее голосе граничило с неповиновением. — Я воспользовалась вашим кодом и провела полную перекрестную проверку. Все сходится.
Оукс вздохнул.
«Почему именно Паниль?»
Наверное, надо было уделять поэту больше внимания — он был одним из оригиналов, с самой Земстороны. Покопаться в его прошлом. Теперь это стало очевидно.
Голопроектор показывал прощание Паниля и Экель. Поэт обернулся к невидимым зрителям широкой, мускулистой спиной. Легата обратила на это внимание Оукса.
— Находишь его привлекательным, Легата? — пробурчал тот.
— Просто хочу напомнить, что это парень не только цветочки горазд нюхать.
— М-м-м…
Оукс отчетливо ощущал исходящий от Легаты мускусный запах. До сих пор она не позволяла ему насладиться ее великолепно сложенным телом. Но Оукс был терпелив. Терпелив и упорен.
Паниль распахнул люк в кабинет Ферри, и Оукс хлопнул ладонью по пульту, останавливая картинку. Еще раз пересматривать сцену с Ферри было выше его сил. Старый безмозглый маразматик!
Чуть повернув голову, Оукс глянул на свою помощницу. «Великолепна!» Легата часто изображала из себя тупицу, но Оукс-то видел неизменно великолепные результаты ее трудов. Немногие на Корабле знали, что она неимоверно сильна — результат мутации. Под гладкой теплой кожей перекатывались могучие мышцы. Сама мысль об этом возбуждала Оукса. Зато все на борту знали, что она увлекается древней историей и постоянно клянчит из корабельных архивов распечатки старинных моделей одежды, чтобы сотворить для себя нечто похожее. Сейчас она была одета в короткую тунику, почти обнажавшую правую грудь. Тонкая ткань висела только на напряженном соске. И даже со своего кресла Оукс ощущал пульсирующую под кожей мощь.
«Она меня дразнит?»
— Скажи мне, для чего кораблю нужен поэт на нижстороне? — спросил он.
— Придется подождать, чтобы выяснить.
— Можно догадаться.
— Возможно, все на самом деле просто и ясно — для общения с электро…
— С кораблем ничего не бывает просто и ясно! И не надо при мне щеголять красивыми словечками! Это водоросли, обычные водоросли, которые очень нам мешают.
Легата прокашлялась — первый признак неуверенности, который уловил в ней Оукс. Ему это понравилось. Да… скоро она будет готова для Комнаты ужасов.
— Есть еще Томас, — проговорила она. — Быть может, он…
— Я запрещаю тебе расспрашивать его о Паниле.
Легата дернулась.
— Вы довольны его ответами?
— Я доволен тем, что он тебе не по зубам.
— Мне кажется, вы слишком подозрительны…
— С этим кораблем подозрительность излишней не бывает. Подозревать надо всех и вся и твердо помнить, что этого мало.
— Но они просто двое…
— Это приказ корабля. — Оукс помолчал, глядя на нее. — Твои слова — «приказ». Верно?
— Насколько мы можем определить.
— Нашла ты хоть малейший намек на то, что затея эта принадлежит не кораблю, а Томасу?
— От Корабля поступил только один приказ — внести этого… Паниля… в списки колонистов.
— Ты запнулась на его имени.
— Из головы вылетело!
Вот теперь она нервничает, злится. Оукс обнаружил, что наслаждается игрой. У этой Легаты есть потенциал. Надо только отучить ее говорить «Корабль» вместо «корабль».
— Ты не находишь его привлекательным?
— Не особенно.
Легата принялась теребить краешек туники.
— И разговоры Томаса с кораблем тоже нигде не зафиксированы?
— Нет.
— Тебе это не кажется странным?
— В смысле?
— Томас должен был выйти из гибернации. Кто отдал приказ? Кто наблюдал за процессом?
— Никаких сведений.
— Как может пройти незамеченным то, что, как мы точно знаем, случилось?
Теперь к ее гневу добавился страх.
— Не знаю!
— Я ведь предупреждал — подозревать всех и вся.
— Да! Именно так вы и говорили!
— Хорошо… даже очень.
Оукс снова повернулся к голопроекции.
— А теперь иди и поищи снова. Может быть, ты что-то упустила.
— Вы знаете, что я упустила?
— Это, милая, ты должна выяснить сама.
Оукс прислушался к шороху ее туники, когда Легата выбегала из комнаты. Плеснуло светом из растворившегося на миг люка, потом сумрак вернулся в свои права.
Оукс переключился с записи на изображение в реальном времени, запрограммировав сенсоры следовать за Легатой по мере того, как она шла в архивы. Переключаясь от камеры к камере, он наблюдал за своей помощницей, пока та не уселась за пульт на командном уровне архивов и не затребовала нужные ей сведения. Оукс проверил, какие: все сообщения, которыми обменивались борт и Пандора, все ссылки на Раджу Томаса и Керро Паниля и… и Хали Экель не забыла.