Весь Кир Булычев в одном томе
Шрифт:
— Что вы видели в лесу? — спросил высокий кренг.
Сева посмотрел вперед. Мост был недалеко. Третий кренг стоял, опершись спиной о перила моста, смотрел прямо перед собой. И, как назло, в сторону излучины, где перебирались через Вяту Марина с пришельцем.
— Еще бы, — тем же жалким голосом сказал Олег. — Ночью через лес идти — любой испугается. А если волк встретится? Вы-то здоровые, вам не страшно.
— Вы видели в лесу других людей? — повторил высокий кренг.
— Да, — сказал быстро Сева. — Нас обогнал старик на
— И больше никого?
— Никого, — сказал Сева.
— Нет, видели, — добавил Олег, и Сева вдруг испугался, что Олег от страха скажет лишнее…
— Ты что! — крикнул он.
Он почувствовал, как насторожились кренги, как вонзились в него иголки черных зрачков.
— А ничего. Ты забыл, Сева, — сказал Олег. — Ты просто забыл. Ты в ту сторону не смотрел. Там какой-то мужик шел и ребенка на руках нес, а может, собаку, мохнатую…
— Где?
— Они нам навстречу шли по дороге, а как увидели нас — в кусты. Помнишь, я тебе еще говорю — кто там в кусты спрятался? А ты говоришь, не обращай внимания, мало ли кто по кустам прячется. У нас бабка Ефимовна в погребе спряталась, два дня найти не могли.
Сева понял, что надо подыгрывать Олегу, но все-таки зря он начал придумывать, зря, хотя понятно почему: хочет сбить кренгов со следа. Но ведь кренги не дураки, они могут заподозрить…
— А я и не догадался, что это мужчина, — сказал быстро Сева. — Ты мне сказал, что мужчина с ребенком, а я тебе сказал, что нечего делать мужчине с ребенком в кустах.
— Где это имело место? — спросил высокий кренг.
— Минут двадцать назад мы их встретили, — сказал Сева. — Они нам навстречу шли.
— Навстречу шли, — сказал Олег, — наверное, в лесничество.
— Ну, мы пошли? — спросил Сева.
— Идите. — Кренги расступились, открывая дорогу к мосту.
Несколько шагов до настила показались бесконечными. Третий кренг, что стоял на мосту, казалось, медленно плыл к ним. Вдруг он насторожился, обернулся к воде, в руке возник фонарь, и широкий луч света стеганул по клочьям тумана, плывшим по воде.
«Что спросить? Чем отвлечь?» — подумал Сева. Он обернулся. Высокий кренг шел сзади, в трех шагах.
— А от чего карантин? — спросил Сева громко.
— Пошел, мальчик, не задерживайся, — сказал кренг и тяжело хлопнул его по плечу рукой в перчатке. Плечо даже заныло.
— Осторожнее! — сказал Сева возмущенно. — Вы не имеете права!
Кренг на мосту выключил фонарь. Когда Олег проходил мимо, он подтолкнул его и сказал:
— Не задерживайся, домой пора.
— Спешим, спешим, — ответил Олег.
Кренги шли за ними до середины моста. Потом остановились. Слышно было, как доски настила ухают под тяжестью их шагов.
Потом шаги прервались. Сева обернулся.
Может, кренги увидели что-нибудь в реке?
Нет. Оба кренга стояли посреди моста, глядя вслед ребятам, и в их неподвижности было что-то неживое, словно их выключили.
Ребята старались сдерживать себя, чтобы не побежать. Ноги сами рвались вперед.
Метров через двести дорога свернула, и мост пропал из виду. Еще через несколько шагов Сева вдруг опустился на траву у обочины.
— Прости, — сказал он тихо Олегу, — я передохну.
Олег опустился рядом.
— Если бы ты не остановился, я бы через минуту вообще бы упал. Сначала ничего, а теперь ноги как ватные. Не держат, подлые.
— Вроде бы они не заметили…
— Все прошло отлично. Как я предсказывал. Операция проведена на «пять». Как я их с этим мужчиной одурачил? Гениальный ход?
— Вот это и была глупость, — сказал Сева.
— Это еще почему?
— Неубедительно ты говорил. Я бы на их месте тебе не поверил.
— Еще бы. Ты же знал, что я вру, а они видят — детишки идут…
— Они так на меня смотрели, когда ты эту чепуху нес…
— Не беспокойся! Они сейчас уже там, в глубине леса рыщут. Наверное, все свои группы мобилизовали. Откуда им знать нашу психологию? Ну что, пошли?
— Только на цыпочках. И чтобы полная тишина! Даже если головой о дерево треснешься, молчи.
— Спасибо, начальник. Я-то промолчу, а что, если оно застонет и рухнет?
После пережитой опасности Олег был возбужден и говорлив.
— Молчи! — зашипел Сева.
Они добежали дорогой до тропинки, отходившей в сторону пещер. Идти было недалеко, и эта часть пути прошла благополучно, если не считать, что раз пришлось замереть в кустах — оба они скорее почувствовали, чем увидели, как над ними скользнул черный разведкатер кренгов. И все-таки, как ни таись, всегда можно догадаться о том, что по ночному лесу идет человек — то хрустнет ветка, то зашуршит камешек…
— Ку-ку, — раздалось спереди. — Ку-ку.
— Кукушка… — прошептал Олег. — Я думал, они ночью спят.
— Это не кукушка, — ответил Сева. — Никакая это не кукушка. Думать надо.
— Конечно, — сразу согласился Олег. — Акцент человеческий. Маринка.
Сева приложил руки трубкой ко рту, прокуковал в ответ: раз, два, три…
Через минуту они услышали шорох. Кто-то подходил к ним.
— Вы где, ребята? — Это был голос Марины.
— Здесь. Все нормально. Веди нас скорее, — сказал Олег.
— А чего наш пришелец молчит? — спросил Сева. — Он живой? Я думал, он нам направление покажет.
— Он плохо себя чувствует. Но не это важно. Он боится, что они могут запеленговать его мысль. Он заснул. Только что.
— Ну, пошли тогда к нему.
— Нет.
— Это еще что?
— Ребята, вы никуда не пойдете. Ни шагу дальше.
— Да будь человеком, Маринка, — взмолился Олег. — Скажи, что случилось?
— Кренги дотрагивались до вас?
— И пальцем не коснулись. Не посмели, — сказал Олег. — Попробовали бы! Они бы от меня живыми не ушли…