Весь Кир Булычев в одном томе
Шрифт:
Андрюша догадался, что хочет сделать коварный Василий: подогнать мельницу к крутому обрыву и свалить в озеро — утопить.
Видно, та же мысль пришла в голову и старику Артему, потому что сзади до Андрюши донесся его крик:
— Концы в воду? Концы в воду? Не посмеешь!
И вот тогда на пути Андрюши встало привидение секунд-майора, самое настоящее, второе. Оно широко простерло руки и глухим, проникающим в сердце голосом возопило:
— Остановитесь, несчастные! Ваша гибель близка!
Появись привидение ночью или хотя бы в сумерках, эффект был бы более драматическим. Но сейчас светило солнце, и видно было, насколько потрепан и ветх мундир секунд-майора, а голос его заглушала тряпка, намотанная на лицо, чего привидения обычно не делают.
Андрюша, ловко уклонившись от угрожающих рук привидения, не замедляя хода, понесся дальше. Желтые бабочки с ладонь размером крутились над его головой, ворон Григорий ободряюще кричал из поднебесья, кусты старались отклониться с дороги, целая семья ужей ползла спереди, приминая траву, кроты взрыхляли кочки и холмики, чтобы Андрюша не споткнулся, сзади мягко, но настойчиво подталкивали в спину малиновки и соловьи.
Казалось, все обитатели леса встали на защиту мельницы. Стрекозы и мухи роем вились перед ветровым стеклом, застилая Василию зрение, осы рвались в боковые окна, чтобы искусать его до полусмерти, бобры тащили палки и сучья, чтобы перегородить дорогу, а стая дятлов, не жалея усилий и клювов, пыталась перебить стальной трос…
Когда Андрюша, обессилев, готов был свалиться на землю, из леса выбежал могучий лось, который упал перед ним на колени, зайцы подтолкнули Андрюшу, и последние метры пути он скакал на лосе.
Василий не сдавался, он выжимал последние силы из грузовика, и тот уже начал скатываться вниз, к обрывчику. Оставалось лишь несколько метров, когда Василий, не обращая внимания на укусы, высунулся из кабины, прикидывая, как развернуть машину, чтобы мельница завалилась в озеро. В этот момент рой насекомых раздался, и Василий увидел, что к кабине приближается могучий лось, а лежащий на его спине Андрюша делает руками угрожающее движение, намереваясь перескочить на подножку автомобиля.
Василий в панике нажал на газ, забыв, как близок он к обрыву, и грузовик медленно начал клониться вниз — его удерживал только трос, связывающий с мельницей. Бок машины задрался к небу, из кабины, лихорадочно размахивая руками, полез распухший от осиных укусов невменяемый Василий, прыгнул в сторону, покатился по траве. Грузовик еще несколько секунд висел над обрывом, и тут трос, расклеванный дятлами, не выдержал, с оглушительным звуком лопнул, машина подпрыгнула и нырнула в озеро, подняв столб воды. Мельница тоже повалилась было набок, но в последний момент бобры с риском для жизни успели подкатить под нее валун.
Василий на четвереньках шустро, словно всю жизнь так бегал, бросился к лесу. Андрюша понимал, что Василий уходит от ответственности и надо бы бежать за ним, но сил больше не было. Он присел на порожек мельницы и стал ждать остальных, глядя, как уменьшается, тает в траве звериная фигура Василия, как он приближается к деревьям, вот-вот скроется среди них, но нет, не скроется — навстречу ему выходит бурый медведь. Василий пятится, прыгает к стволу, лезет наверх, а медведь садится у дерева и, склонив голову, любуется тем, как висит на суку, качается фигура шофера.
Из двери мельницы несло гнилой рыбой. «Что они там делали?» — подумал Андрюша. Прерывистое мелкое дыхание подсказало ему, что прибежал дед Артем.
— Ах, стервец! — сказал дед. — Ну хорошо, что ты успел!
Треуголка в кулаке казалась тряпкой с золотым галуном, один башмак где-то потерялся. Дед все-таки не лишился силы духа, сразу кинулся внутрь мельницы.
— Ну вот, — кричал он изнутри, — так я и думал!
Но у Андрюши не было сил глядеть.
Подбежали Сеня с Семеном.
— А привидение твоего очкарика забило! — закричали они.
— Что? — вскинулся Андрюша.
— Со страху, наверно, — сказал Сеня. — Оно как увидело, что на него Веня твой бежит, морда черная, глаза в очках, да как дрыном по нему долбанет, а само в кусты!
— Где Веня? — Андрюша вскочил на ноги. — Серьезно?
— Кровь идет, жутко! Ангелина убивается.
— Андрей! — раздалось из мельницы. — Ты чего не идешь?
— Привидение на Веню напало.
— Погоди… Ты смотри! — Из дверей мельницы показался дед Артем. Он протянул вперед сложенные горстью ладони, полные черной зернистой икры. Икра медленно проливалась между пальцами и шлепалась на порог. — Там две бочки икры, понимаешь? Так я и знал, так я и знал! Какая уж тут экология! Я их под суд!..
— Веня ранен! — повторил Андрюша. — А вы об икре!
И он помчался к другу, который лежал на траве, лоб рассечен, алая кровь на черной коже, глаза закрыты, над ним рыдающая Ангелина. Веня приоткрыл глаза:
— Ты победил? Ну и хорошо. Обо мне не беспокойтесь.
Подбежал дед Артем, руки измазаны икрой, сказал:
— Обопрись о нас с Андреем. Как-нибудь доберемся.
Глава 22
Веню привели в дом к Глафире и положили в горнице. Глафира с Колей еще не вернулись из района.
— С одной стороны, — сказал Эдуард Олегович Ангелине, которая взяла в свои руки уход за Вениамином, — требуется полный покой и тишина. С другой — его лучше отвезти в район. Вызовем вертолет, а?
Эдуард Олегович был сконфужен событиями в деревне и время от времени, когда окружающие не слышали, говорил Элле:
— Ах, как неприятно, что экспедиция столкнулась с объективными трудностями! Моя вина, должен был предугадать.
— Ну при чем тут вы? — отвечала Элла. — Кто мог предположить?
— Я увидел неблагоприятные тенденции и не принял их во внимание… Это ужасно, это невыносимо…
— Погодите, — слабо произнес Веня. — Ну, упал я, ушибся, при чем тут вертолет? — В голосе его была такая внутренняя сила, что Эдуард смешался и сказал:
— Может быть, пролома и нет и даже трещины нет, но ушиб существует. Все равно в Красное ехать надо. Милиционер там. И трактор, чтобы грузовик вытащить.
— Зачем милиционер? — спросил Вениамин. — Акт составлять?
— Принять меры по отношению к этому мерзавцу, опозорившему всю нашу деревню. К Василию Полуехтову, воплотившему в себе худшие черты дворянского прошлого.