Весь в папу!
Шрифт:
Катерина тоскливо смотрела в окно, где на другой стороне улицы тусовались байкеры. Они торчали около своих мотоциклов. Катька почувствовала себя глубоко несчастной. Из-за того, что не было Сашки. Из-за того, что денег на вторую чашку кофе тоже не было. Из-за того, что, черт побери, у нее никогда не будет такого «Харлея», как у того высокого светловолосого парня.
Она посмотрела внимательней и вздрогнула. Обладатель «Харлея» показался ей знакомым. Ей отчего-то стало холодно. Она почувствовала себя снова в зарослях шиповника.
Он
Этот жест ей что-то напомнил. Ночной стрелок…
Странно, но Катька не испытывала страха. Наоборот, ей захотелось подойти и дотронуться до него. Он все еще был существом из сказки. Она была очень рада встрече с ним!
«Он убийца», — попыталась она остановить свое восхищение. Но глубоко внутри она знала — убийцы не бывают такими прекрасными.
— Держись, золотце мое, скоро мы разбогатеем, — прозвучал над ее ухом голос Сашки.
Она собралась уже обратить его внимание на ночного стрелка. Но, подумав, не стала. Моторы взревели. Байкеры отправились в путь. Она проводила их взглядом.
— Что с тобой? — спросил Сашка недоуменно.
Она хотела сказать ему. Она даже открыла рот. Но смолчала.
— Ничего, — пожала плечами, — ничего особенного.
И улыбнулась.
В дверь постучали. Я оторвалась от чтения и крикнула:
— Открыто!
Робкий попался посетитель. Вместо того чтобы открыть дверь ногой и появиться на пороге с сакраментальным: «А вот и я!» — он повторил робкое царапанье. Я поняла, что без моей помощи он не обойдется. Спрыгнув с кровати, я подошла к двери и распахнула ее.
За дверью стоял Виктор Степанович Алексанов собственной персоной. Он подал знак сопровождающей его мрачной физиономии, выглядывающей из-за плеча. Физиономия выражала крайнее неодобрение моей, не вписывающейся в его мировоззрение фигуры.
Уж и не знаю, что подозрительного в моей простодушно-обаятельной внешности. Но вот не внушаю я гоблинам глубокого чувства симпатии… А жаль.
Кстати, при виде вышеназванного джентльмена на пороге моего бунгало я и сама остолбенела. Не каждый день к тебе в загородную резиденцию такие гости приезжают. Высокий гость огляделся. Кажется, он и сам был растерян.
— Добрый день, — поздоровался он. — Так вот вы какая, знаменитая Танечка Иванова!
Мне очень захотелось поинтересоваться, какая же я.
— Здравствуйте, — я все-таки решила быть вежливой.
— А я к вам по очень деликатному дельцу, — он подобострастно улыбался. Видимо, его дельце было весьма жизненным, раз он отыскал меня в дачных проулках.
— Позволите войти?
Я кивнула.
Он прошел внутрь, оглядел скромную обстановку моего убежища с недоумением, — думаю, особенно
— Меня, Танечка, изволят шантажировать. В милицию я обращаться не стал, да и не занимаются они этакими делами — сами знаете, какой у нас разгул преступности, а вас я рискнул побеспокоить…
Он выразительно помолчал, явно ожидая моих уверений в том, что это меня не обеспокоило.
Я сегодня решила побыть врединой, и ожидаемых заверений он не получил.
— Я, Танечка, как и все люди, слаб и грешен, — повинился он некстати. — И некоторые мои слабости засняли. А теперь требуют денег.
— Сколько? — мрачно поинтересовалась я.
— Десять тысяч долларов, — вздохнул он, разведя руками.
— Так заплатите, — безжалостно посоветовала я.
Он удивленно вытаращился на меня. Я вела себя непредсказуемо. Но мне не нравился Виктор Степанович Алексанов. И я ничего не могла с собой поделать.
Впрочем, когда я поняла, что он готов расплакаться от моей жестокости, я сжалилась.
— Ну, хорошо, — сменила я гнев на милость, — но беру я дорого. Вам дешевле заплатить шантажисту. Я запрашиваю четыреста долларов в сутки.
Я даже зажмурилась от собственной наглости. Сейчас он уйдет. Наверняка уйдет. Может, это и к лучшему. Алексанов с возу — Татьяне Ивановой легче.
— Меня это устроит, — услышала я совершенно спокойный голос. Я расширила от удивления глаза. Ему эта сумма казалась нормальной. «Что ж, — усмехнулась я про себя. — Значит, не судьба мне вырваться из его отвратительного общества. Хоть денег заработаю. Тоже неплохо».
— Если вы хотите, чтобы я вам помогла, давайте договоримся сразу об одной вещи, — посмотрела я на него сурово, — вы ничего не будете от меня скрывать.
По-моему, он затрепетал от моей суровости. Я почувствовала себя немного удовлетворенной.
И попросила его рассказать мне всю историю.
Честно говоря, сексуальные подробности меня не интересовали. Поэтому я слушала про них вполуха, отметив, что бедняга страдает садомазохизмом.
— Вам придется назвать имена участниц вашей ночной оргии, — заметила я, — вполне возможно, что шантаж — дело их рук.
Он дернулся. Отчего-то называть их имена ему не хотелось.
— Это обязательно? — спросил он.
— Да, — пожала я плечами, — если вы действительно хотите найти шантажистов.
— Маргариты сейчас в городе нет, она уехала отдыхать, — тихо сказал он.
— Куда?
— В Испанию.
Мне показалось, что он врет. Хотя зачем ему это надо?
— А вторая?
— Вторая… Кажется, ее звали Валя. Она работает в «Октябрине».
Я присвистнула. Хорошая фирмочка. Из тех, что дают рекламы в газеты, где под изображением обнаженной дамочки публикуют предложения помочь провести презентацию и организовать отдых.