Весёлое мореплавание Солнышкина
Шрифт:
Рядом с ним насвистывал кубинскую «Голубку» матрос Федькин.
– Как фамилия? – спросил Федькин, глядя вниз.
– Солнышкин!
– В Индию собираешься?
– Ага! – обрадовался Солнышкин.
– И в Австралию согласен?
У Солнышкина едва не остановилось сердце. Он кивнул головой.
– И за чем же дело? Только парохода не хватает?
– Только парохода! – крикнул Солнышкин.
– Пустяки, – махнул рукой Федькин. – В универмаге «Детский мир» в третьей секции сколько угодно! Три рубля штука – новейшей конструкции.
Солнышкин чуть не подавился от обиды. Он хотел послать Федькина самого топать за трёхрублёвым пароходиком. Но в это время толстый Петькин крикнул:
– Есть! Попалась! – и выдернул из воды жирную камбалу. Глаза у него сразу засветились. – Ты Федькина не слушай, – сказал он. – Видишь катер? – Он показал глазами на катер с бочками. – Хорошая посудина! Может, возьмут на камбуз картошку чистить. А плавать всё равно где. Вода везде солёная. А покачает больше, чем в океане!
– И это называется морская жизнь? Таскать бочки, чистить картошку? – Чья-то тяжёлая ладонь хлопнула Солнышкина по плечу. Он оглянулся. – И это называется морская жизнь, а, Солнышкин?!
Сзади стоял длинный детина в белой рубахе с галстуком, по которому карабкалась нарисованная обезьяна. Вытянутый нос у него всё время раздувался и как-то странно вращался слева направо.
– Разве это моряки? От их парохода даже компотом не пахнет. А как они принимают товарищей? Разве они что-нибудь понимают в морской дружбе?! – презрительно усмехнулся детина и положил Солнышкину на плечо руку. На ней синими буквами было написано: «Дружба – закон моря».
Потом он повертел головой, нос у него повернулся резко влево и уставился в сторону большого парохода.
– Идём, Солнышкин, со мной, идём! – Здоровяк, как полководец, указал пальцем на пароход. – И ты поймёшь, что есть ещё на свете морская жизнь и есть на океане настоящие моряки!
Солнышкин не успел подумать, а ноги его уже оторвались от земли и в ушах засвистел морской ветерок.
Слева так и мелькали мачты пароходов. Солнышкин едва поспевал за своим неожиданным покровителем. Ноги у него устали от ходьбы. В животе урчало. Но он не унывал! Тем более что навстречу от пароходов всё сильней неслись запахи котлет, жареной картошки и молодого чеснока.
«Всё будет хорошо!» – думал Солнышкин.
Конечно, если бы Солнышкин знал, что впереди него шагает известный всему флоту бездельник и гуляка, по прозвищу Васька-бич, если бы он знал, что и галстук с обезьянкой, и хрустящую рубаху Васька месяц назад одолжил на вечер у знакомого моряка, а ботинки – у знакомого повара, что завтракает он на одном, обедает на втором, а ужинает на третьем пароходе, то, может быть, Солнышкин думал бы по-другому.
Но ничего этого он, понятно, не знал и гордо шагал за Васькой. Скоро показалось большое судно, с которого кранами выгружали металлолом. Камбуз судна был приоткрыт, и оттуда поднимались клубы пара. Васька немного сбавил шаг,
– Т-к-с, щи из кислой капусты, макароны с ливером…
И он снова потащил Солнышкина по причалу.
– Идём, Солнышкин! Не будем унижаться возле каждой посудины из-за каких-то паршивых макарон.
Они подошли к аккуратненькому, как игрушка, пароходику с чёрной трубой и яркими иллюминаторами. Они собирались миновать и его. Но с камбуза раздался крик:
– Привет, Васька! – И на палубу выбежал в белом фартуке кок с кружкой компота в руке.
– Салют! – ответил Васька.
– Куда торопишься? – спросил кок.
– Куда ведёт мой верный компас! – подмигнул Васька.
– А ты всё не плаваешь? – удивился кок.
Васька развёл руками.
– Для моей персоны ещё не построили достойного судна!
– Давай к нам, – пригласил кок и с удовольствием отпил из кружки компот.
– Не! – засмеялся Васька, окинув взглядом кружку с компотом. – Не пойдёт! Не пойдёт! Пароход у вас большой, а компот маленький! – И он махнул Солнышкину рукой: – Вперёд, Солнышкин! У больших людей должны быть большие цели и большой компот!
Скоро над лесом мачт и труб поднялась корма громадного парохода. Он красовался на воде недалеко от берега. Это от него неслись запахи котлет и чеснока.
Вот так морская жизнь!
Кок парохода «Старый добряк» Бабкин был в самом приподнятом настроении. Дважды он успел побриться и поодеколонить свои красные щёки. С десяток раз он примерял перед зеркалом самый чистый колпак и разглядывал себя с придирчивостью модницы. Он выглядел так браво, что капитан перед ним чуть не стал по стойке «смирно». На старости лет Бабкин надумал жениться и ждал сегодня в гости невесту, у которой был день рождения.
По этому поводу он готовил ей подарок.
Два дня Бабкин размышлял, а на третий испёк красавец торт и стал разукрашивать его самыми вкусными кремами. Посреди торта Бабкин выложил из белого крема якорь и решил изобразить на его лапах двух голубков. Он уже нарисовал кремовую голубку и с нежностью выдавливал из трубочки крем на крылышко толстенького счастливого голубя, как в дверь камбуза вошёл его старый знакомый Васька-бич и с ним круглоголовый парнишка с мешком на плече.
– Привет! – сказал Васька.
У Бабкина от этого голоса перехватило дыхание. Он прикрыл торт полотенцем. Но Васька так засопел, что полотенце чуть не улетело вместе с тортом. Тогда Бабкин загородил его спиной и живо спросил:
– Васька, котлету хочешь?
– Две! – сказал Васька, но тут же задумчиво сощурил глаза.
– Ладно, четыре! – поспешно согласился Бабкин и стал пятиться к печке, не выпуская торта из поля зрения.
Солнышкин стоял сбоку. Наконец-то он находился на палубе! Щёки его горели, а язык уже чувствовал вкус настоящей флотской котлеты.