Весенние сны
Шрифт:
– Хок... Знаешь что... – бездумно заговорила она. Ей просто до безумия хотелось быть к нему как можно ближе.
– Да? О чем ты? – тихо спросил он, прижимая девушку к себе.
– Спасибо тебе.
Он взял в свои широкие ладони ее лицо, всмотрелся ей в глаза, а потом наклонился близко-близко и ласково поцеловал в губы.
Анастасии вдруг стало тепло, хорошо и спокойно. Рассмеявшись, она лукаво поинтересовалась:
– А ты знаешь, что весь перемазался в грязи, как черт?
– А ты знаешь, что твой халат из белого стал черным, а волосы... – прищурился Хок и, рассмеявшись, ласково
– Я тоже хороша, да?
– Можешь не сомневаться, – кивнул Хок. – Сними с себя эту грязищу. Прополощешь все хорошенько, да и сама вымоешься.
– Что ты, а если кто увидит? И потом река же донельзя грязная.
– Мы перемазались илом со дна, пока выбирались на берег. Если споласкиваться аккуратно, ничего не будет. Нужно побыстрее смыть этот ил, пока он не засох. Смотреть на тебя здесь некому. Нас снесло вниз по течению довольно далеко от парохода. Вполне возможно, он уже и уплыл без нас.
– Как это уплыл? – встревожилась Анастасия. – Что ты такое говоришь? А как же мы?
– Матросы собирались развернуть пароход кормой вперед и колесом сровнять дно. Если у них это получится, они поплывут дальше. За всей суматохой вряд ли кто-нибудь еще, кроме меня, увидел, как ты полетела за борт. И тем более сомнительно, что кто-то видел, как я прыгнул за тобой следом.
– Боже! А как же мама?
– Она знала, что ты поднялась на палубу?
– Да, и не хотела меня пускать.
– Тогда очень скоро она увидит, что тебя нет, и поднимет на ноги всю команду. Может быть, они обнаружат, что и меня тоже нет на борту. Только не надейся, что пароход развернется и отправится на наши поиски. У них есть расписание, по которому следующая остановка только в Эренберге, что еще выше по течению. Там они некоторое время простоят, чтобы разгрузиться, и подождут нас на тот случай, если мы их сумеем догнать. Только вот я не знаю, насколько долгой будет остановка.
– А как мы доберемся туда?
– Пешком. Я не знаю, как далеко отсюда Эренберг, но, по-моему, наш пароход подошел к нему достаточно близко. В любом случае нам следует поторопиться.
– Пешком?! У меня даже туфель нет! А если мы не успеем? И как же мама?
– Прежде всего не нужно терять голову, – помолчав, ответил Хок. – Я и раньше во всем полагался только на себя. Будем делать все по порядку. Начнем с того, что отмоемся от грязи. Много времени это у нас не отнимет, и после этого мы сможем тронуться в путь.
Анастасия почувствовала, что колеблется. Ничего хорошего в засохшей грязи на теле, конечно, не было. Но если они могут упустить пароход, тогда лучше поберечь драгоценные минуты. Анастасия вдруг как-то остро ощутила, что Хок – мужчина, и ее охватило чувство полной беззащитности перед ним.
– Даже и не знаю. Может быть, нам лучше тронуться в путь прямо сейчас.
– Сомневаешься? – усмехнулся Хок.
– В чем?
– На мой счет, – объяснил он и придвинулся ближе. Его теплое дыхание коснулось щеки девушки. Анастасия поторопилась ответить:
– Дело вовсе не в тебе. Просто я подумала, что, если мы потеряем время...
– Не так уж много мы его и потеряем, – возразил Хок и добавил: – Поверь мне на слово, грязь на воздухе сохнет быстро, и лучше ее смыть
Анастасия все никак не могла решиться. Стояла ночь, но в небе сияла полная луна, заливая все вокруг рассеянным серебристым светом. Хок был прав в одном – вокруг действительно не было ни единой живой души. И еще он скорее всего прав в отношении грязи. Жизненного опыта у него побольше, чем у нее.
– Ну хорошо, – наконец решилась Анастасия и неловко начала теребить пуговицы.
– Может быть, помочь?
– Нет-нет, я сама... Сейчас... – поспешно отказалась Анастасия и с трудом поднялась на ноги. Мокрые от грязи пуговицы то и дело выскальзывали из-под непослушных пальцев. Ей все никак не удавалось расстегнуться. Снимая одежду, она то и дело косилась на Хока, умом прекрасно понимая, что этого ей делать не следует, что надо бы встать за дерево и раздеваться там.
Хок, в свою очередь, посматривал на нее. Он быстро стянул промокшие насквозь куртку и рубашку, потом сапоги.
Оставшись голым до пояса, он подошел к Анастасии, отвел ее руку в сторону, ловко расстегнул на девушке халат и снял его. Скользнул взглядом по ее телу, плотно облепленному мокрой ночной рубашкой, затем посмотрел ей в лицо.
– Хок, я хочу раздеться, не смотри на меня, пожалуйста, – еле слышно попросила Анастасия.
Он кивнул, отошел на несколько шагов в сторону и повернулся к ней спиной.
Анастасия быстро стянула с себя ночную рубашку и боязливо ступила в воду. Откуда ей было знать, что глинистое дно окажется таким скользким? На втором шаге она оступилась, тут же услышав, как вскрикнул Хок. Повернув голову, девушка увидела, как он побежал к ней, поскользнулся и тоже свалился в реку. Хохоча, он наконец добрался до Анастасии.
– Опять ищешь неприятностей на свою голову? – спросил Хок, обнимая Анастасию за плечи и привлекая к себе.
– Да нет, – засмеялась она. – Похоже, мне никогда от этой грязи не отделаться...
Она оборвала смех и замолчала, потому что рука Хока скользнула по ее бедру, и он еще крепче прижал ее к себе.
– Хок!
Он молча поймал губами ее губы и впился в ее рот долгим поцелуем. Анастасия коротко застонала, когда он сжал ее в страстном объятии. Ответить на поцелуй она не могла – какая-то преграда все еще стояла между ними. Девушка попыталась высвободиться в надежде, что Хоку не удастся удержать ее перемазанное в грязи скользкое тело, но у нее ничего не получилось – Хок еще крепче прижал ее к себе.
Анастасия вдруг почувствовала смятение. Теперь она уже не думала о том, как вырваться из рук Хока, – ее охватил страх перед тем неведомым, что сулили эти объятия. Страсть Хока невольно пробуждала в ней то, от чего все эти дни она старательно бежала. Ей вовсе не хотелось, чтобы упрямо сдерживаемые чувства вырвались на свободу именно сейчас. Но чем дальше, тем больше ей хотелось очутиться в объятиях этих сильных рук. Не сознавая, что делает, Анастасия вернула Хоку поцелуй и доверчиво прижалась к его груди. Руки ее помимо воли начали перебирать его мокрые волосы, потом стали гладить мускулистую спину. Теперь уже Анастасия изо всех сил прижимала Хока к себе, страстно желая быть как можно ближе к нему.