Весенние соблазны
Шрифт:
— Не мёрзнешь? — тихо спросил Сантьяго, медленно перебирая мои влажные волосы, и его губы легко коснулись моей щеки.
— Нет… — выдохнула я, умирая от переполнявших меня чувств.
Таких мужчин не бывает, нет. Должен же у него иметься хоть один недостаток!
— Пойдём ко мне? — его ладонь погладила по голове, и я зажмурилась, как кошка, от такой простой ласки.
— Пойдём, — согласилась, поймав себя на том, что улыбаюсь совершенно счастливой улыбкой.
Мы неторопливо оделись, и меня повели обратно — дом Сантьяго действительно оказался недалеко. Небольшой, стоящий отдельно, двухэтажный, с балкончиком на втором этаже. Внутри — просторный холл с диваном, винтовая лестница наверх в углу, арка в кухню-столовую, и ещё одна комната. Я поднялась выше, пока Сантьяго скрылся на кухне, и удивительное дело, чувствовала себя здесь свободно, никакой скованности, хотя обычно в чужих домах в первый раз она у меня присутствует. Наверху — две спальни, и какая хозяйская, я сразу поняла.
— Кира? — послышался за спиной голос, я несильно вздрогнула и оглянулась.
На террасу поднялся Сантьяго, с подносом, на котором стоял кувшин с сангрией, тарелка с хамоном и бутебродиками с какой-то начинкой, вазочка с какими-то сластями и бокалы. Очень удачно, после ужина на вечере, признаться, чего-то плотного не особо хотелось, а вот такие закуски как раз самое оно. Мы устроились на диване, я с удовольствием забралась с ногами и прижалась к Сантьяго, испытывая удовольствие от того, что могу не сдерживаться — у нас есть только сейчас, где мы вдвоём, и надо пользоваться каждым мгновением, впитать его до капли, запастись воспоминаниями надолго. Боюсь, в обычной жизни вряд ли мне ещё встретится такой мужчина. Так, Кира, не думаем о грустном. Мы пили сангрию, разговаривали о каких-то пустяках, почему-то шёпотом, прерывая нашу беседу время от времени нежными, долгими поцелуями. Тяжёлая артиллерия романтики, недополученной в своё время, крушила под собой мои жизненные установки не привязываться сильнее, чем к временному увлечению. Я ничего не могла поделать, меня затягивало, и выбираться совершенно не хотелось.
В какой момент поцелуи перешли в неторопливые, бережные ласки, признаться, даже не заметила. Сангрия давно была допита, закуски доедены, а спать не хотелось вообще. Какое спать, когда рядом такой потрясающий мужчина, и гори всё синим пламенем! Его чуткие пальцы, медленно снимавшие с меня одежду, горячие губы, изучавшие на вкус каждый сантиметр открываемого тела, и уже с моих губ срывались судорожные вздохи, грозившие перейти в негромкие стоны, и всё равно, что кто-то может услышать! Увидеть нас точно не могли, в темноте, остальные дома стояли достаточно далеко, да и террасу нашу тоже вряд ли видели, дом Сантьяго стоял значительно выше основной массы остальных домов, да ещё и вокруг других строений не наблюдалось. А вообще, очень скоро в моей голове лишних мыслей не осталось совсем, их место занял калейдоскоп восхитительных переживаний, жарких и сладких, как растопленная карамель. Мои пальцы зарылись в тёмные волосы, притягивая Сантьяго ближе, я задыхалась в его руках, распадалась на сотни сверкающих искорок под его руками. Низ живота болезненно пульсировал, жаждая продолжения, а нежные пальцы не торопились, мучительно неторопливо поглаживая пульсирующую огнём точку между моих широко раздвинутых ног.
Я что-то бессвязно шептала, зажмурившись до серебристых мушек перед глазами, умоляя продолжить, дать наконец почувствовать Сантьяго внутри. Мышцы сжались в болезненный, тугой клубок, желание металось по телу голодным зверем, и, когда наконец мой нежный мучитель смилостивился, прижал к дивану сильным телом, подхватив под коленки и высоко подняв ноги, я не сдержала тихого, длинного стона ликования, вцепившись в его плечи и изогнувшись навстречу, вбирая до конца, желая ощутить как можно глубже в себе. Сантьяго замер на мгновение, я разочарованно мяукнула, нетерпеливо заёрзав, и в ответ услышала тихий, хрипловатый смех, а потом губы обжёг страстный, ничуть не нежный поцелуй. И он начал двигаться… То ускоряясь, то почти останавливаясь, дразня, заставляя шипеть сквозь зубы и довольно чувствительно проходиться ноготками по мускулистой спине. Да-а-а-а, именно так мне хотелось, и я плавилась в руках моего знойного мачо, бесконечно падая в такую притягательную бездну наслаждения… Вместе с ним, крепко и бережно удерживаемая этими сильными руками…
После мы лежали вместе в том самом бассейне, умиротворённые и довольные, ну а потом меня, уже почти засыпающую, перенесли в спальню и уложили под то самое шоколадное покрывало, заботливо подоткнув. Я тут же прильнула к тёплому мужскому телу, устроилась на плече — таком удобном, будто для меня созданном, и моментально провалилась в сон. День выдался во всех смыслах насыщенным, особенно его окончание.
Следующие дни понеслись, закружились в карусели впечатлений, путешествий, экскурсий…
Я не думала о будущем, о том, что отпуск неумолимо подходит к концу. Все разговоры, так или иначе хотя бы намёком касавшиеся того, что между нами происходило, я плавно сворачивала на нейтральные темы. Боялась, что Сантьяго будет настаивать, но — он принимал моё решение, уж не знаю, почему. Хотя, стала замечать его задумчивый взгляд, прищуренные чёрные глаза, когда он думал, что не вижу, и сердце нехорошо ёкало. Я изо всех сил старалась делать вид, что всё хорошо, не желая портить окончание отпуска, и не находя в себе силы всё же завести необходимый важный разговор. Страшно… Впервые в жизни страшно. Потому что не я выбрала, с кем знакомиться, не я выбрала, на какой срок нам быть вместе, и чего уж греха таить, кажется, совершила ту самую роковую ошибку, по уши втюрившись в моего сказочного испанского мачо. Я ничего не сказала Сантьяго, но одну экскурсию всё же не отменила, за два дня до моего отъезда. Поездка в Монтсеррат, самое святое место Каталонии, к статуе Девы Марии Монтсеррат. Говорят, она исполняет самые заветные желания… И ещё, мне надо было крепко подумать. Ибо чую пятой точкой, разговор неизбежно назреет вот-вот, и хочу быть к нему готовой.
Накануне поездки я весь день напряжённо размышляла, как бы так остаться в отеле — по-тихому слинять из дома Сантьяго не получится, это я понимала. В принципе, можно, конечно, под предлогом сбора немногочисленных оставшихся в номере вещей, всё же чемодан и куча сувенирки лежала там. Ну и кое-какая одежда, хотя я и практически переехала к Сантьяго. Но всё это можно собрать за несколько часов и уверена, последует предложение вообще перенести вещи к нему… Тогда уж точно не избежать разговора. Ладно, попытка не пытка, попробую обойтись полуправдой и надеяться, что всё обойдётся. Мы лежали на пляже в Ллоретте, время потихоньку близилось к шести вечера. По идее, вечером собирались ужинать в уютном ресторанчике недалеко от дома Сантьяго, но… похоже, сегодня романтики не будет. Я собралась с духом и, рассеянно водя пальцем по его груди, произнесла как можно непринуждённее:
— Слушай, мне сегодня в гостинице остаться надо. Скоро уезжать, и надо вещи все посмотреть, проверить, собрать, и про трансфер узнать, — выпалила на одном дыхании, с замиранием сердца ожидая ответа.
Он приподнялся на локте, подпёр голову и смерил меня задумчивым взглядом.
— Ну собери, потом ко мне поедем, — спокойно отозвался Сантьяго. — Насчёт трансфера — я отвезу, можно позвонить и предупредить.
Ну вот. То, что я думала. Чёрт. Неужели не понимает, что… Что отпуск заканчивается, и пора потихоньку сворачивать эти чудесные каникулы? Иначе потом будет очень тяжело… Мне, наверное. Ему-то что, он через пару недель и забудет обо мне, встретив ещё какую-нибудь такую же одинокую и не обременённую отношениями отдыхающую. Всё было отлично, но… Сердце предательски кольнуло, и глаза подозрительно защипало, пришлось срочно брать себя в руки. Кира, Кира, ну ты же знала, что это всего лишь курортный роман. Чего теперь-то уж.
— Яго, ну мне надо, — я отвела взгляд, не в силах смотреть ему в глаза.
— Завтра встретимся снова, — чуть не ляпнула, что на море, но вовремя остановилась.
Вернусь-то только вечером, часам к шести. Сильные пальцы крепко ухватили меня за подбородок, подняли и пришлось встретиться с ним взглядом. Внимательным таким, серьёзным. Ой.
— Кира-а-а-а, — негромко протянул Сантьяго. — Темнишь. Зачем тебе в отеле оставаться?
Собрала всю волю в кулак и как можно твёрже ответила всего одно слово:
— Надо.
Несколько неуютных минут меня пристально сверлили чёрными глазами, в которых серебрилась непонятная решимость, потом мой мачо кивнул, лёг обратно и притянул меня к себе.
— Хорошо, завтра поговорим.
Внутри всё перевернулось от этих нескольких слов, я встревожилась, разволновалась, в голову всякие мысли полезли… Делать вид, что всё в порядке, стало очень сложно. Сантьяго же вёл себя, как ни в чём не бывало, отчего мне было ещё тяжелее. Мда, вот и отдохнула, называется. Ладно, мы взрослые люди, думаю, разберёмся. И я на время отодвинула мрачные размышления, с некоторым усилием, но вернув себе подобие хорошего настроения. После моря мы перекусили в баре недалеко от моего отеля, Сантьяго проводил.