Вестник смерти – 3
Шрифт:
– Нет же, дорогой! Не думаю, что за взрывом стоит он. Откуда ему знать, кто находился в той исповедальне в церкви? Это мог быть даже не Вестник, а подставное лицо. С какой стати ему покушаться именно на нас?
– Тогда к чему ты вообще его вспомнила?
– На самом деле я вспомнила не его, а кое-что из им сказанного.
Белла прикоснулась губами к трубочке и втянула в себя сразу четверть порции своего коктейля. Глядя на неё мне вдруг сильно захотелось хоть на время забыть обо всём на свете кроме этих вишнёвых губ. Никуда не денется от нас этот неизвестный пока противник. Можно же иногда просто насладиться
Но жена всё испортила, вернув стакан с напитком на барную стойку и продолжив озвучивать свою прерванную мысль.
– Помнится, он заявил об опасности, которую человек, мешающий ему жить, представляет для тебя.
Я недовольно поморщился.
– Глупая попытка добиться согласия на почве якобы общих интересов.
– А если нет?
– Тогда ты сама себе противоречишь, утверждая, что он не мог знать, с кем именно говорит!
– А вдруг знал?
Вот же беда с этими женщинами. Не удивительно, что в науке почти не существует теорий ими созданных. Мужчина, раз утвердившись в чём-то, будет до конца отстаивать свою точку зрения. А слабый пол вот вам, пожалуйста – меняет мнение, словно наряды в примерочной кабинке!
– Откуда, скажи на милость, он мог это знать? – стараясь не показывать раздражения, спросил я. – Не от посредника же, мир его праху.
Она пожала своими красивыми плечами. Тонкий шёлк кимоно только подчёркивал изящество их линии.
– Возможно от того самого «опасного» человека.
– Звучит нелепо, – проворчал я.
Действительно, тогда выходило нечто несусветное. Негодяй сам подсказал толстяку, к кому обратиться, с целью заказать свою ликвидацию!
– А этот мифический злодей, откуда меня мог знать?
Изабелл развела руками.
– Утверждать, что никто в мире кроме самих вестников не знает тебя, было бы преувеличением, – произнесла она.
И была, по сути, права. Порой я всё же допускал ошибки и нарушал собственное правило никогда не оставлять живых свидетелей. Навскидку можно вспомнить старого полковника – командира наёмников. Он здорово помог мне в деле с Генри Монтгомери, и я в благодарность не убил его. Или бойцы, оставшиеся от отряда Тигра после победы над Канцлером. Случались и другие. Но эти были из совсем недалёкого прошлого. Любой из них мог проболтаться пусть даже ненамеренно. Полковник, к примеру, в силу преклонного возраста. Старые вояки любят вспоминать свои подвиги и рассказывать о них любому, кто готов слушать. А люди Тигра как мне помнится, весьма уважали хорошую выпивку. После гибели своего командира могли разбрестись по параллелям. Возвращаться им было некуда. Их мир, как и мой, однажды уничтожили, испытав на нём новое биологическое оружие. А алкоголь очень располагает к беседе. В общем, источников информации для пытливого целенаправленного исследователя вполне хватало.
– Что ж, – решил я, – тогда нам стоит серьёзно поговорить с нашим несостоявшимся нанимателем. Свяжись с ним. Только не пугай заранее. Он знает тебя как Леди Монтгомери – владелицу заводов, рудников и космолётов. Договорись о встрече.
– По какому поводу?
– Не поверю, чтобы у двух крупнейших мировых дельцов не нашлось повода для встречи. Предложи продать что-нибудь из своих активов, или вложиться в какой-то его проект. Главное вытащить его на встречу. А там уж я заставлю его открыть имя того «опасного»
– В этом я не сомневаюсь. Вот только наш толстячок может и трус, но не дурак. После истории с завещанием моего отца всему свету известно о моей связи с вестниками. А о взрыве на стадионе сейчас трезвонят на каждом углу, как и о моём чудесном спасении. Он легко сложит два и два, и догадается в чём дело!
– И что с того? Наверняка он этого знать не может. А нам главное добиться свидания. Пусть назначит его в любом месте, которое посчитает для себя безопасным.
Изабелл посмотрела на меня как на непонятливого ребёнка.
– Ты забываешь о его трусости. Да едва он заподозрит, зачем я в действительности хочу его видеть, то вместо встречи забьётся в такую глубокую щель, что его оттуда никакими клещами не вытащишь!
– О, боже! – я застонал. – Ну, придумай что-нибудь. Назначь ему свидание, в конце концов! Помнится он у нас большой любитель женской ласки (во всех смыслах).
Моя несравненная отрицательно покачала головой.
– Даже такой самовлюблённый ловелас не поверит в мою внезапно вспыхнувшую страсть к его необъятному телу. Те пчелки, которые услаждают его, жужжат исключительно за деньги и прочие цацки. Мне и пытаться не стоит.
И она снова была права. Как это не прискорбно. Однако других зацепок, кроме почти вскользь упомянутого толстяком врага представляющего для нас опасность, сейчас просто не имелось. И получить имя можно было только от него. А значит, других вариантов кроме как допросить (при необходимости с пристрастием) нашего незадачливого нанимателя не существовало. Срочно требовалась плодотворная идея.
Вдруг Белла ни слова не говоря мне, активировала внутреннюю связь и распорядилась:
– Свяжитесь с секретарём господина Вергидиса и выясните, где его можно застать в ближайшие полчаса.
– Одну минуту, Леди Монтгомери.
Поймав мой удивлённый взгляд супруга подмигнула.
– Не оставим нашему трусишке времени на размышления!
В этот момент пришёл ответ. Хорошо поставленным голосом референт сообщил:
– Господин Вергидис находится у себя дома и в ближайшее время никуда не собирается. Но через два часа подадут обед.
О, да! Для такого человека обед – весьма важное событие, раз о нём отдельно сообщают, как о заседании правительства, подумал я.
– Сообщите господину Вергидису, что я буду у него с визитом через час. Распорядитесь подать машину через тридцать минут.
– Да, Леди.
– Жди меня в машине. Я только оденусь, – это уже было сказано мне.
В это невозможно поверить. Моя супруга планировала потратить на сборы менее получаса! С другой стороны светским визитом готовящуюся авантюру не назовёшь. И всё же женщина есть женщина! Я буду сильно удивлён, если она действительно окажется готова так скоро.
И она-таки меня поразила! Ровно через тридцать минут роскошный лимузин, предназначенный именно для таких выездов, мягко плыл вверх по серпантину, навстречу розовеющему летнему вечеру. Белла была в тёмно-синем облегающем платье с разрезом справа, доходившим едва не до талии. Не знай я свою жену, мог бы подумать, что она действительно собирается соблазнить этого господина Вергидиса. На самом деле разрез требовался, дабы не сковывать движений ног в случае рукопашной схватки или необходимости бежать.