Вестник
Шрифт:
С Зайцем тоже нехорошо получилось. Одна злая приемщица грязных вещей, застав его развисающим на крючках рядом со своим халатом, схватила Зайца и с размаху зашвырнула в мусорную коробку. И прихлопнула крышкой. Медведь его только через полчаса смог выковорять оттуда.
Еще никого из людей, кроме злой приемщицы, в химчистке не было, когда, плотно затворив за собой дверь, вошла высокая худая женщина в красной шубе из искусственного меха. Все игрушки, увидев ее, задрожали и многие от ужаса закрыли лапами глаза. Потому что они-то знали из кого шьют такие
– Ведьма! Это ведьма пришла!
– шептали друг другу игрушки, - Ведь-ма-а, ага.
Злая приемщица хмуро поглядела на женщину в красной шубе и не ответила, когда та поздоровалась. Ведьма усмехнулась и ласковым голосом сказала;
– Я вас так хорошо понимаю! Какое же это доброе утро, когда дождь, холодина, а еще приходят всякие, свои грязные тряпки несут. Отчистите им дескать. Хитрые какие! Я сама работала приемщицей, мне известно это все. Но я-то как раз пришла забрать, чтобы вам не мешалось. Одну вещь.
– Какую еще вещь!
– А вон ту куклешку поломанную, зачем она вам?
Анна-Елизавета едва не задохнулась от возмущения. Едва в обморок с подоконника не упала - они все офонарели, что ли - а волосы какие, а глаза голубые, открываются и закрываются!
– Эта кукла давно тут валяется. Она ничья. Разве она ваша?
– спросила злая приемщица.
– А вы зато посмотрите, какие у меня конфеты есть. Вишня в шоколаде! Вы хотите?
– Ведьма достала из сумки большую коробку.
– Хочу!!!
Заяц и Медведь схватились за платье Анны-Елизаветы, но злая приемщица отшвырнула их, и не заметив, торопясь заполучить конфеты. Медведь упал на пол, а Заяц опять удачно - в мусорный ящик.
Ведьма упрятала пинающуюся и плюющуюся куклу в свою сумки, а злая приемщица быстро и жадно открыла коробку и сорвала золотинку с самой большой конфеты. И оттуда прямо в нос ей прыгнула жаба!
– А! А! А! Аааааааа!!!
– завопила злая приемщица.
Из остальных золотинок выбрались тритоны, черные тараканы, ящерицы, мокрицы и сороконожки и еще жабы и пауки сушеные и напрыгнули на злую приемщицу, которая не могла пошевелить и пальцем. Они всю ее исползали, исщекотали, измокрили, а потом скатались в мохнатый шар и убрались за дверь, в туман, холод и дождь. Хихикая и завывая, за Ведьмой, уже исчезнувшей в сером мареве улицы вместе с сумкой, в которой пихалась и толкалась похищенная Анна-Елизавета.
Заяц, необыкновенно взволновавшись, выбрался из мусорного ящика, достал из тайника саблю и принялся скакать по химчистке и по злой приемщице, которая в оцепенении лежала под столом.
– Урлю-тю-тю! я Ведьму победю! Я ей бошку снесу! Укушу и загрызу! Анну-Елизавету освободю! Айя-я-яй, все на палубу!!!
Медведь встал в угол и задумался, выводя пальцем узоры на пыльной стене угла.
Хозяйские игрушки все еще дрожали на столе, закрыв лапами глаза, - Ведьма, Ведьма!
Походкой заморского гостя, отфыркиваясь и тряся хвостом, в химчистку вошел Капризный Кот.
– Ну, - сказал Кот, недовольно оглядываясь, - Как тут у вас делишки. Я тут на помойке встретил какого-то, он сказал мне лично вернуться. Будто тут не в порядке чего-то.
Заяц подскочил к Коту и выкрикнул:
– Ведьма! Анна-Елизавета! Разбойство!
Кот отодвинул Зайца и направился в угол к Медведю.
– Чего он орет такое? Не соображу.
– Ведьма! Караул!!!
– продолжал Заяц и с разворота рубанул саблей по ножке стола так, что некоторые хозяйские игрушки посыпались на пол, но сразу стали закарабкиваться обратно.
– Я думаю, похитили нашу Анну-Елизавету. Куклу нашу, понимаешь, - сказал Медведь.
– А кому она понадобилась?
– удивился Кот, - То есть, вот беда-то!
После недолгого размышления Медведь предложил разработать план спасения. Трое плюшевых игрушек сдвинули головы и принялись таинственно шептаться, с опаской посматривая на стонущую злую приемщицу. Она размахивали лапами все оживленней, шептались все возбужденней, и в результате Заяц, завязав уши узлом, чтобы не мешали во время боя, прервал совет:
– План! Ха-ха-ха! вперед - к новым неудачам - вот наш план!
– и бросился наружу.
Бодро помалкивая, Медведь и Кот также отправились в путь.
И вечером моросило. Заяц и его друзья миновали знакомые помойки, многие незнакомые и пути назад уже не помнили.
– А зайцы вообще умеют ориентироваться?
– спросил Кот у Медведя.
– Нет, совсем не умеют. Но нам это на руку - мы ведь не знаем, где искать Ведьму.
Кот покосился и вздохнул.
Это был длинный проходной двор, где они шли сейчас. Он не заканчивался минут пятнадцать, выворачиваясь новыми закоулками, ныряя в подворотни, расходясь лестницами, путаясь в тупиках, сам забывая про улицы с машинами и людьми, заставляя забыть это и путников. Вдруг впереди блеснула под прожектором поверхность воды.
– Море!
– удивился Заяц, - Черное или синее, значит, юг.
– Зайцы, - сказал Кот, - Следопыты!
– Лужа здоровая, - сказал Медведь.
На берегу лужи, разлившейся во весь двор, с трех сторон омывавшей стены дома, росли плакучие ивы и тростник. На отмелях распускались кувшинки, посередине виднелись остатки затопленной старинной беседки и стволы вековых деревьев, когда-то защищавших беседку от солнца.
В глухих стенах дома лишь напротив, на высоте шестого этажа, было одно окно. И видна была тень в этом окне.
– Ведьма, - сказал Медведь, - Это она в этом окне. Ведьма.
Они пошли налево по берегу, потому что направо было очень топко, и вскоре услышали голоса и стук молотков. Продравшись сквозь заросли крушины и черной смородины, трое спасателей увидели корабль, нос которого был вытащен на песок пляжа.
– Ага!
– обрадовался Заяц, - Корабль как раз вовремя. Сейчас дождемся прилива и поплывем. Медведь, ты будешь боцманом, а Кот матросом... главным матросом.
– А ты, Зайчик, будешь капитаном?
– медовым голосом спросил Кот.