Ветер моих фантазий. Книга 2
Шрифт:
Я проснулась еще в темноте. Достала-таки проклятую пачку. И таблетку одну приняла. Хотя и не поняла, она подействует или нет.
Это было обидно. Страшно обидно. Ведь я осуждала всех тех девчонок, которые то залетали по глупости и делали аборты, то ловчились использовать контрацепцию, чтобы сходить с ума раньше срока и наслаждаться развратом. Если и не говорила этого вслух, то уж про себя, хотя бы иногда. Я же приличная девушка. У меня все будет красиво. Не как у всех, чтоб спешно, мерзко и хрен знает с кем, лишь бы эта пленка между ног не мешала, лишь бы
И… и матерью молодой становиться было дико страшно. Я теперь поняла их, этих молодых девчонок, которые рано решили поиграть во взрослых. И… и примерная достойная я теперь стала как они. И… и будет ли это маленькое существо теперь у меня?..
Я оказалась трусливой. Внезапно. Я с чего-то вдруг отчаянно цепляться стала за мою обычную жизнь, где я сама еще была ребенком. Я не хотела пускать в свою жизнь какое-то мелкое живое существо, после которого моя жизнь разделилась бы надвое. Да еще и от парня, который так просто и так быстро ушел и оставил меня, который не хотел быть со мною связанной.
Я… переспала с кем-то. Теперь я стала взрослой. Вроде. Или от шанса стать взрослой я все-таки отказалась, приняв ту гадость и пытаясь огородиться от прихода живого существа, которое бы стало продолжением меня, которое как я бы плакало бы и смеялось? Или не как я. Но я струсила. Глупая жалкая мелкая девчонка. Все еще мелкая. Я трусливо сбежала. Хотя в наше время это малодушное бегство от ответственности почему-то звали «стать взрослым». И он, кстати, и сам попытался сбежать, оставив меня. Он первым сбежал! И… и так вроде у всех было?.. Все так жили. И я, такая странная и необыкновенная, теперь стала вдруг обычной, как все. И эта мысль меня тоже угнетала. Быть как все было странно. И радостно, и неприятно. Или… все люди были одинаковыми?..
То злилась на Ки Ра, который так быстро все решил, да еще и сам добыл эти проклятые таблетки, то благодарила парня мысленно, что избавил меня от унижения самой добывать их в аптеке. Разрезала дно сумки и зашила их туда, замаскировала, чтобы матери на глаза не попались.
И дни следующие жила как в аду, не понимая, случилось или нет?..
На следующий день на лекции Лера и Ки Ра не пришли. И Виталий не пришел. Куда они все пропали?.. Я молчаливой тенью бродила из аудитории в аудиторию, ничего из слов преподавателя не слышала. На Кристину налетела. Думала, меня теперь ее поклонники задушат. Но она невидяще посмотрела на меня и молча мимо прошла. Что это с ней?.. Но, впрочем, я не любила ее. Я слышала, что она говорит обо мне за моей спиной.
Я сбежала сразу после лекций, пробежав почти первой в гардероб за верхней одеждой.
Бежала через дорогу, когда уже зеленый свет замигал. Едва успела проскочить перед каким-то идиотом, спешащим к кому-то. У него было к кому спешить. А сзади еще сердито загудели. Да старушка на другой стороне меня старушечьими матами обложила. Ну, про глупую молодежь и все такое. Они сначала говорят, что молодежь глупая, могут прямо в метро возле нас стоять и обсуждать нас гадостно, а потом удивляются, почему им никто мест не уступает и слушать не хотят.
За несколько улиц до института я увидела одинокую скрючившуюся фигурку на скамейке. Снова падал снег. На ней была лишь блузка легкая, синтетическая. Ярким голубым пятном она выделялась на фоне тусклых стен и снега. Что-то случилось?..
Подошла к ней, робко тронула за плечо.
— У вас что-то…
Она подняла на меня заплаканное лицо.
И я отшатнулась, узнав Кристину. Сейчас королева сплетников жутко выглядела: тушь подтекла, помада по лицу размазалась, глаза заплаканные. И сумку она где-то посеяла. Длинные ноги, торчавшие из-под мини-юбки, покрылись «гусиной кожей».
— Ты чего? — растерялась я.
— Он меня бросил! — выдохнула девушка с отчаянием.
— Кто бросил?
— Виталий!
— Наш?! — вздрогнула я, — Самойлов?..
— Нет! — бросила она сердито и отвернулась, — Не ваш идиот. Мой парень.
— Наш Лий не идиот! — рассердилась я, — Он нас не бросал! Никогда! А твой…
Начала и осеклась. Не до меня ей сейчас. Кристина подняла на меня ненавидящий взгляд. Я попятилась. Но, подумав чуть-чуть, все же осталась.
— Нравиться смотреть на меня? — спросила сплетница резко.
— Чего? — вытаращилась на нее.
— Нравится видеть меня такой?! — спросила она с ненавистью.
— Да тьфу на тебя! — возмутилась я.
И села рядом.
Мы какое-то время молча смотрели себе под ноги. Потом она опять согнулась и заревела. Я смущенно достала пачку с бумажными платками и вытащила ей один. Когда она на меня лицо подняла, жуткое, положила ей на колени всю пачку. И одинокий платок сверху.
— Завтра я стану изгоем, — сказала она потерянно.
Помолчав, осторожно сжала ее плечо, оголенное. Вот дура! Так легко одеваться в такой холод! Да еще и пальто где-то забыла. Про мини-юбку с тонкими капроновыми колготками вообще молчу: никогда не понимала девушек, кто их зимой одевает. Жить, что ли, надоело?
Осторожно сказала ей:
— Если есть друзья, какое дело до того, что о тебе думают другие?
— Это у тебя есть друзья! — она сердито мою руку столкнула.
— Да вроде у тебя много друзей? — отвернулась смущенно, сложив руки на коленях, поверх шерстяных серых колготок и шерстяной клетчатой юбки, серо-коричневой. Куртка моя только пятую точку прикрывала. Что уже являлось поводом для энного числа скандалов от предков.
— Вроде, — язвительно произнесла она.
Мы какое-то время молчали.
— Они просто хотят ко мне примазаться! — выдохнула она с огорчением, — Собрать ништяки! — улыбнулась ядовито, — Я же богатенькая! Я могу дарить хорошие подарки на день рожденья. Я знаю пацанов из богатых семей.
Мы какое-то время молчали.
— А ты… — она в очередной раз улыбнулась ядовито, — Хочешь, я тебя с богатеньким парнем познакомлю? Только тебе придется имидж сменить.
— Да тьфу на них! — ответила я искренно.
Мимо нас прошли две ее однокурсницы. Растерянно посмотрели на нас. Со мною ее видели впервые. Да, может, и слышали, что она обо мне говорила. Может, даже больше говорила, чем я расслышала. Она не смотрела на них. Они ушли, даже не поздоровавшись.